Три невесты Черного ворона - Татьяна Рябинина

Она была права. Действительно в самом начале влюбленности тебе ничего не нужно от своего избранника, достаточно того, что он есть. Проходит быстро, но это так остро и так волшебно!

Дорога мало отличалась от той, по которой мы поднимались к перевалу. Кроме одного: за ней следили. Убирали скатившиеся со склонов камни, засыпали промоины, обозначали вешками опасные места. Во всем чувствовалась рука заботливого хозяина, который не упускает ни единой мелочи. То же я увидела и на равнине: ухоженные поля, сады, луга, дороги. Урожай убран, все подготовлено к работам следующего года. В деревнях, через которые мы проезжали, не было убогих покосившихся лачуг, как в той же Фианте. Даже самые скромные дома, аккуратно покрашенные, выглядели нарядно.

— Как у вас все красиво, — с восхищением сказала я Айгеру, когда мы остановились передохнуть. Он сидел на поваленном ветром дереве и подвинулся, чтобы я могла сесть рядом.

— У вас иначе? — заметив мое удивление, он пояснил: — Я не так давно стал правителем. И в Полуночных землях ни разу не был. С Вороном мы встречались в Фианте и Скарписе.

— Значит, или вы такой замечательный хозяин, или вам досталось прекрасное наследство. Тандор всегда был богатым, а вот Ликур — напротив, бедный и слабый. Там живут только за счет того, что выращивают на полях и продают туда, где больше гор и земли не такие плодородные. Ворону даже за тысячу лет не удалось это выправить.

— Со мной, скорее, второе, — рассмеялся Айгер. — Илара — богатая и процветающая страна, горы защищают ее от холодных ветров и от захватчиков. Если бы не вспышки болезни, от которой вот уже много столетий не могут придумать лекарства, мы были бы еще более богатыми и сильными.

— Я слышала, что больным переливают кровь женщин, которые уже переболели?

— Да, — по его лицу пробежала тень. — Но только дочерей или матерей. Не у всех они есть.

Я вспомнила то, что услышала в общей комнате постоялого двора, и не смогла удержать любопытство:

— Говорят, вы заболели и поправились без переливания.

— Это правда, — Айгер еще больше помрачнел. — Но только благодаря магии.

— Простите, если я спрашиваю что-то неуместное, но почему нельзя этой магией лечить всех остальных? У нас многое совершается с помощью магии Ворона.

— Его магия светлая, вейра Илана, — он покачал головой. — А я был исцелен черной. Тем самым колдуном Морбрунгом, призраком, захватившим тело Йоргиса, главы Тайного совета. Но это долгая и запутанная история. Возможно, когда-нибудь вы ее узнаете. А пока… не только у правителя Полуночных земель есть мрачные тайны.

— Простите, — смущенно повторила я, понимая, что затронула неприятную для Айгера тему, и поспешила заговорить о другом: — Я так и не поздравила вас с будущим наследником. Из слов Борггрина я поняла, что у вас уже есть дочери?

— Да, две девочки, близняшки Низа и Эйла. И сын Барт от первой жены.

— И у меня есть сестра-близнец, — вздохнула я. — Ее зовут Лилла. Но это тоже долгая и мрачная история. Мне жаль, что вам пришлось из-за нас отправиться в далекий и опасный путь. Да еще в такой момент, когда лучше было бы находиться рядом с женой.

— Я уже говорил, Илана, но ты, наверно, не обратила внимания, — он внезапно перешел на ты, и от его холодного прищура мне стало не по себе. — Если мы не освободим Ворона и не остановим Отрана, войны не миновать. И тогда плохо придется всем. А Иларе — хуже всех. Так что я поехал не только ради тебя и его. Ради своих детей и жены, ради всех жителей своей страны… А теперь нам пора. Еще один переход, и мы будет в Осме, где отдохнем как следует.

Осме меня очаровал. Это был крохотный городок у подножья гор, по размеру вряд ли превосходящий большую деревню. Он напоминал игрушки, которые вырезали из дерева искусные мастера, я видела такую у одной из подруг Лиллы. Каждый дом в Осме отличался от другого, они радовали глаз яркими цветами стен и крыш и необычными украшениями.

— Здесь нет улиц, — пояснил Айгер: при въезде в город мы оказались рядом, — но зато у каждого дома есть название. Так и говорят: я живу «У золотой чаши». Или «У толстого мельника».

— А как называется дом городского правителя? — рассмеялась я.

— «У красного сапога». Зовут правителя соль Гатус Местро, мы с ним давние приятели. Хотя вряд ли он обрадован такому внезапному визиту тариса со свитой. Законом ему вменяется нас накормить и приютить на ночь в своем доме, а Гатус прижимист. Но куда деваться? Кстати, судя по тому, что городишко напоминает разворошенное гнездо насекомых, наши спутники уже здесь.

— А сколько их всего?

— Ну… — задумался Айгер. — Двадцать пять придворных, по одному слуге каждому и гвардейцев человек пятнадцать.

— Высшие силы! — ахнула я. — шестьдесят пять человек и нас десять! Я понимаю, почему соль Гатус должен быть в печали.

— Ну, это скромно, Илана. Конечно, раньше мне чаще доводилось путешествовать одному или с Агрифом — моим слугой. Но обычный государственный визит предполагает не меньше сотни человек свиты, охраны и слуг. У Гатуса переночуем только мы пятеро с Агрифом и члены Тайного совета со слугами. Всем остальным придется разместиться на постоялом дворе. Тесновато им там будет, согласен, но ничего не поделаешь. Никто не говорил, что служба при тарисе — это просто.

Похожий на шарик соль Гатус, румяный, с пушистыми кудряшками вокруг розовой лысины, выкатился на крыльцо встретить нас. Дом у него был довольно большой, трехэтажный, а над входом висел вырезанный из дерева и выкрашенный в красный цвет огромный сапог.

— Добро пожаловать, милостивый тарис Айгер, — замер он в низком поклоне. — Ваши придворные уже здесь, ждут вас.

Мы вошли в большую гостиную, и пятеро мужчин в богатых одеждах проворно вскочили с диванов, торопясь поклониться Айгеру.

— Приветствуем вас, тарис Айгер, — вперед выступил один из них, пожилой, худощавый, с коротко подстриженными седыми волосами. — Ждем ваших распоряжений.

Айгер кивнул и повернулся к Гатусу, глядя на него вопросительно.

— Сейчас будет подан ужин, — затараторил тот. — Потом вам всем покажут комнаты и принесут горячей воды для умывания.

За ужином все таращились на меня и Нетту в мужской одежде. Борггрин в его длинном балахоне и Айлен, на вид мало чем отличавшийся от простого бродяги, наверняка вызывали не меньше недоумения. Нетта, впервые оказавшаяся в таком обществе не в качестве прислуги, сначала оробела и хотела спрятаться где-нибудь в темном уголке, но Айгер строго приказал ей быть рядом со мной. В том числе и за столом. К моему удивлению, она быстро освоилась и вскоре начала держаться уверенно.

— Из тебя получилась бы неплохая зола, то есть сола, — шепнула я ей, и Нетта — не без удовольствия — покраснела.

После недолгого ужина слуги правителя развели всех по комнатам. Подъем предполагался ранним, на рассвете. Завтрак — и снова в путь, к пограничному перевалу. Нам с Неттой досталась маленькая комнатка, почти каморка с одной кроватью. Вторая постель была устроена на большом сундуке. Тут уж я не могла позвать Нетту к себе, поскольку кровать выглядела узкой и для одного человека.