Россия и Украина. Когда заговорят пушки... - Александр Широкорад

Большую часть времени Станислав Младший проводил не в Польше, а в столице Саксонии Дрездене при дворе короля Августа III. Там юный плейбой приглянулся сэру Генбюри Вильямсу – английскому послу при саксонском дворе. В 1755 г. Вильямса назначают английским послом в Петербурге, и он берет с собой двадцатитрехлетнего Станислава.

Вильямс решает сделать жену русского наследника престола своим агентом влияния. Он поставлял Великой княгине Екатерине книги, наряды и деньги. Сохранились лишь две расписки, подписанные Великой княгиней на общую сумму в 50 тысяч рублей, помеченные 21 июля и 11 ноября 1756 г. И заем 21 июля был, очевидно, не первый, так как, испрашивая его, Екатерина писала банкиру Вильямса: «Мне тяжело опять обращаться к вам».

Но главным козырем Вильямса стал красавец Станислав. Екатерина искренне влюбилась в Станислава, и он ответил ей взаимностью. Вскоре Понятовский потерял чувство меры, и императрица Елизавета Петровна потребовала его отзыва.

Екатерина и Стась вступили в тайную переписку. Но умная и дальновидная Великая княгиня смотрела в будущее и начала завязывать амурные и другие связи с гвардейскими офицерами.

В декабре 1761 г. умирает императрица Елизавета, и на престол всходит Петр III. Однако новый император не справляется со своими обязанностями, и 28 июня 1762 г. гвардия устраивает в Петербурге переворот в пользу Екатерины. Значительную роль в перевороте играют братья Орловы, приобретшие затем большую власть при дворе. Свергнутый император был под арестом доставлен в местечко Ропшу под Петербургом, где вскоре скончался от «геморроидальных колик».

Получив известие о перевороте в Петербурге, Понятовский засобирался к любимой. Но уже 2 июля 1762 г. Екатерина II пишет ему: «Убедительно прошу вас не спешить с приездом сюда, потому что ваше пребывание при настоящих обстоятельствах было бы опасно для вас и очень вредно для меня».

Ровно через месяц Екатерина отправляет второе письмо: «Я отправляю немедленно графа Кейзерлинга послом в Польшу, чтобы сделать вас королем, по кончине настоящего (короля) и в случае, если ему не удастся это по отношению к вам, я желаю, чтоб (королем) был князь Адам.[122]Все умы еще в брожении. Я вас прошу воздержаться от поездки сюда, из страха усилить его».

5 октября 1767 г. скончался король Август III. Екатерина с помощью Фридриха II добивается избрания на престол Станислава Понятовского. При этом решающую роль сыграли русские деньги и русские войска. И то, и другое было доставлено в Польшу в избытке.

С 5 (16) по 15 (26) августа 1764 г. тихо прошел избирательный (элекционный) сейм. Граф Понятовский был единогласно избран королем под именем Станислав Август IV. Паны этим были крайне удивлены и говорили, что такого спокойного избрания никогда не бывало. В Петербурге тоже сильно обрадовались, Екатерина писала Панину: «Поздравляю вас с королем, которого мы сделали».

В сентябре Репнин приступил к выплате гонораров. Королю Стасю он выдал 1200 червонцев, но тут вмешалась Екатерина и прислала еще 100 тысяч червонцев. Август Александр Чарторыский получил от Репнина 3 тысячи червонцев. Примасу Польши обещали 80 тысяч, но пока выдали лишь 17 тысяч. Персонам помельче и давали соответственно. Так, шляхтич Огинский получил на содержание своей частной армии всего только 300 червонцев.

Поначалу Екатерина II выступала против раздела Польши, который с 1764 г. ей предлагал Фридрих Великий. Она хотела лишь иметь дружественное правительство в Речи Посполитой. Однако коронация Стася не решала этой проблемы из-за слабости королевской власти. Нужна была сильная партия, дружественно относящаяся к России. Чтобы создать таковую и получить возможность постоянно вмешиваться во внутренние дела Польши, Екатерина потребовала от сейма хотя бы частично уравнять в правах диссидентов, так в Польше тогда называли православных и протестантов. Прусский король поддержал русскую императрицу, поскольку у него были аналогичные планы.

Эта попытка удалась Екатерине лишь частично. Россия и Пруссия получили повод для вмешательства в дела Польши. Но образовать прорусскую православную партию в Речи Посполитой Екатерине не удалось. Тут императрица ошиблась на два века. В конце XVI века в Речи Посполитой были десятки православных магнатов, считавших себя русскими. Они имели большие частные армии, способные на равных действовать против коронных войск. Но к середине XVIII века и в Польше, и в Литве среди дворян и чиновников были только католики и только поляки. Даже люди, ведшие свои родословные от русских бояр и князей XII–XV веков, давно ополячились, говорили только по-польски и считали себя полноценными поляками. Это относится и к территории Белой Руси, и к правобережной Малой Руси.

Православными и русскими считали себя только крестьяне и православное духовенство. Но опираться на них Екатерина не могла из-за сословных предрассудков. Все же польские паны от магнатов до голозадых шляхтичей, не имевших за душой ничего, кроме сабли и неуемного гонора, выступали против уравнивания в правах диссидентов.

Тем не менее Екатерине удалось создать в Польше прорусскую партию. Но стимулом для вступления в нее для панов стали русские деньги и возможность поправить свои дела за счет панов – противников Екатерины и короля Стася. Собственно, ничего нового в этом не было. У панов давно стало традицией заключать конфедерации за и против своего короля, за и против шведов, саксонцев, французов и т. д. О чем разговор? Ведь право рокоша, то есть мятежа против короля, было узаконено в Польше еще в XVI веке.

В период с 1764 г. по 1793 г., то есть почти 30 лет, в Речи Посполитой, включая земли Правобережья и Белую Русь, шла, то затихая, то разгораясь, гражданская война между панами. В этой войне принимали участие русские, прусские, австрийские и французские регулярные войска.

Весной 1768 г. барские конфедераты, противники короля Стася, посадили на кол нескольких казаков в местечке Смилянщизна. Среди казненных оказался и племянник матренинского игумена Мелхиседека – эконома переяславского архиерея. Разгневанный игумен решил отомстить, но вместо сабли взялся за перо и очень ловко подделал указ Екатерины II: полный титул императрицы был написан золотыми буквами, имелась государственная печать и т. д. В указе содержался призыв защищать веру православную и бить нещадно польских панов.

Этот указ Мелхиседек показал нескольким запорожским казакам, прибывшим на богомолье в Переяслав.[123]Старший среди запорожцев Максим Железняк отвечал игумену, что с несколькими десятками запорожцев он не может начать этого дела. Тогда игумен сказал ему: «А вот недалеко, при рогатках, много беглых казаков, которые убежали от войск конфедерации, потому что поляки хотели их всех истребить. Уговорись с этими казаками, и ступайте в Польшу, режьте ляхов и жидов; все крестьяне и казаки будут за вас».

На следующее утро восемьдесят запорожцев во главе с Железняком форсировали Днепр и пошли гулять по Правобережью. Как писал С.М. Соловьев, они «поднимали крестьян и казаков, истребляя ляхов и жидов. На деревьях висели вместе: поляк, жид и собака – с надписью: «Лях, жид, собака – вера однака».[124]