Ключ от страха - Наталья Николаевна Александрова

в руках опытного кукловода, послушно шла туда, куда ее вели.

Виктор нажал кнопку вызова лифта, и в это время на площадке появилась нижняя соседка Валерия Львовна. Лицо ее было красно от возмущения.

– Безобразие! Это переходит всякие границы! – верещала она, пытаясь заступить Виктору дорогу. – Я буду жаловаться! Вы нарушаете мое священное конституционное право на отдых! От вас всегда такой шум, ни днем ни ночью не имею ни минуты покоя! У меня от ваших криков поднимается давление!

– Отвали! – процедил Виктор и чугунным плечом отодвинул соседку в сторону.

– Что?! – взвизгнула та. – Это уже рукоприкладство! Я обращусь в полицию! Вам это так просто не пройдет, у меня связи…

Она прыгала вокруг них, как моська, крики похожи были на лай.

– Отвали, кошелка старая! – рявкнул Виктор, когда она подскочила слишком близко и дернула Тину за рукав.

Та не шелохнулась, зато мужчина не глядя двинул локтем, отчего Валерия Львовна отлетела метра на три и приземлилась на плитки пола.

– Караул! – завопила она. – Убивают!

В это время раскрылись двери лифта, Виктор втолкнул в него Валентину, вошел следом. Створки схлопнулись, кабина заскользила вниз, но сверху еще долго доносился визгливый голос соседки.

Выйдя из подъезда, Виктор подвел жену к машине, усадил на переднее сиденье, сам сел за руль.

Валентина испытывала ни с чем не сравнимый ужас, но сделать ничего не могла, даже пальцем пошевелить по собственной воле. Машина ехала через город. Виктор первое время молчал, потом в нем словно что-то переключилось, и он снова заговорил:

– Вы все одинаковы. И ты ничуть не лучше остальных. Задумала уйти! Как та! Ты сама во всем виновата. Уйти от меня можно только одним способом…

Хотел еще что-то сказать, но в это время его машину догнал автомобиль полиции, и усиленный мегафоном голос проговорил:

– Водитель, остановитесь!

Виктор чертыхнулся, снизил скорость, свернул к тротуару.

В душе Валентины забрезжила слабая надежда.

К машине подошел молодой полицейский, представился, потребовал документы. Взглянув на права, строго проговорил:

– Что же это, Виктор Алексеевич? Превышаем скорость! Вроде опытный водитель…

– Извините, сержант, – состроил тот озабоченное лицо, – очень тороплюсь, жену в больницу везу… С ней что-то случилось, похоже, парализовало… Я очень за нее волнуюсь, вот и нарушил правила… Извините…

Полицейский наклонился, заглянул в машину.

Валентина попыталась что-то сказать, позвать на помощь, но губы ее не слушались, лишь бессильно дрогнули. От полной безысходности Валентина хотела заплакать, но ни одна мышца на ее лице не шевельнулась, только слеза поползла по щеке, оставляя черную дорожку туши.

– И правда плохо ей! – расстроился гаишник. – Ладно, поезжайте, не буду вас задерживать… Может, проводить вас до больницы, чтобы больше никто не остановил?

– Спасибо, сержант! – прочувствованно ответил Виктор. – Не стоит, здесь уже близко! – И они поехали дальше.

Валентина больше ни на что не надеялась.

Вскоре город остался позади, по сторонам шоссе побежали пригородные деревни. На небо выкатилась луна, осветила прозрачные безлиственные рощи, пустые унылые поля, тут и там покрытые подтаявшим снегом. Виктор теперь был осторожен, не нарушал правил. Вскоре он стал озабоченно посматривать то на часы, то на жену. И в то же время сама Валентина понемногу начала ощущать свое тело. Видимо, заканчивалось действие вещества, которое он ей вколол.

Снова в душе забрезжила слабая надежда.

Вскоре она уже смогла пошевелить пальцами правой руки, затем левой, но постаралась никак этого не показать, чтобы Виктор не заметил, что она оживает, и не сделал второй укол.

А машина ехала все дальше и дальше. Внезапно луна скрылась, на небо набежали облака, посыпал крупный сырой снег, дворники едва справлялись с ним.

Наконец Виктор свернул с шоссе на грунтовку, потом на проселок. Фары выхватывали из темноты разбитые колеи, кусты, заснеженные холмы. Виктор вел уверенно, должно быть, хорошо помнил эту дорогу.

Снег прекратился, на небо снова выплыла яркая луна, в ее тусклом свете Валентина узнала эти места – именно здесь они с Кириллом застряли, здесь заглохла его машина в тот памятный день. Впереди замаячили дома той заброшенной деревни, в которой они остановились на ночлег.

Виктор тоже оживился, он оглядывался по сторонам, словно что-то искал. Наконец притормозил рядом с покосившимся полуразрушенным сараем.

И Валентина тут же узнала этот пейзаж – тот самый пустырь, который она видела на фотографии из тайника. Правда, при лунном свете все выглядело иначе, но она не сомневалась, что это то же поле. Вот и большой камень, с одного бока обросший мхом…

Виктор выбрался из машины, вытащил жену. Валентина чувствовала, что может двигаться самостоятельно, но не показывала этого, дожидаясь более удобного момента.

– Ты наверняка гадаешь, что это за место? – проговорил Виктор, оглядываясь по сторонам. – Гадаешь, зачем тебя сюда привез? Затем, чтобы выполнить твое желание! Ты ведь хотела уйти от меня? Вот сейчас и уйдешь… уйдешь единственно возможным способом! Тем же, каким ушла она…

– Алла? – едва слышно спросила Валентина.

– Да, Алла! – подтвердил он и усмехнулся. – А ты уже можешь говорить! Скоро сможешь самостоятельно двигаться… Но это даже хорошо, какой интерес иметь дело с бесчувственной куклой? Ты все почувствуешь, как она… как все они…

– Ты… ее… убил? – прошелестела Валентина, с трудом шевеля одеревеневшими губами, до нее наконец дошло, почему он хранил в тайнике фотографию этого места.

– Конечно! – Виктор словно ждал этого вопроса, слова полились из него, как вода из крана. – Она сказала, что уходит от меня! Бросает меня, как надоевшую игрушку! Сказала, что я надоел ей своей беспричинной ревностью, своим обожанием. Сказала, что я испытываю к ней не любовь, а одержимость! Сказала, что она больше не может так жить, что она меня боится! – Валентина невольно подумала, что очень понимает неизвестную Аллу. – Разве я мог с этим смириться? – страстно продолжал Виктор. – Разве мог допустить, чтобы она ушла к тому человеку? Я все для нее делал, исполнял каждое ее желание, каждый каприз! Я не заслужил такого отношения! За моей спиной она крутила шашни с американцем и заявила, что ни за что бы не уехала из России, но только там она сможет от меня освободиться! Что я мог сделать? Она не оставила мне выбора. Я не мог ее отпустить, но притворился, что принимаю ее решение. Сказал, что хочу отвезти ее в аэропорт, чтобы там проститься, а вместо этого привез ее сюда… Как она унижалась, как умоляла, чтобы я не делал этого! Обещала, что мы останемся вместе, навсегда останемся вместе… что она снова будет со мной… Но разве я мог верить ей после того, как