Витязь в овечьей шкуре - Галина Куликова
Шрифт:
Интервал:
— Ну, и кто он? Давайте, говорите, раз догадались.
— Не скажу, — буркнула Наташа. — Вдруг яскажу, а это не тот человек? А вы тоже будете на него думать.
— Если у вас есть веские причины для подобного вывода…
— Веских нет.
— Тогда действительно лучше молчите. И, кстати, неешьте ничего до утра, договорились? Вот вам бутылка воды, она герметичнозакрыта. Самая необходимая вещь там, где людей травят цианидом.
Закончив речь, Покровский скинул ботинки и улегся накровать, заложив руки за голову.
— Вы в самом деле собираетесь отдыхать? —удивилась Наташа. — И позвали меня только для того, чтобы держать в полезрения?
— А вы думали, я позвал вас целоваться?
— А что? — спросила Наташа, чувствуя, что еезахлестывает глупая обида. — Может быть, я действительно так думала.
Покровский резко поднялся и, свесив ноги вниз, горячовозразил:
— Что вы такое говорите? Меня на долгие годы могутпосадить в тюрьму!
— Тогда нам тем более следует поцеловаться, — сумным видом заявила Наташа. — Будете в тюрьме вспоминать.
— Вы просто дура! — Он снова лег. — Непонимаю, как можно шутить, когда вас саму могут убить этой же ночью!
— В таком случае нам всенепременно следуетпоцеловаться, — привязалась Наташа. — Перед моей смертью.
— Не хочу говорить о смерти.
— Когда целуешься, вообще не можешь разговаривать.Думаю, этим следует воспользоваться.
— Ерунда.
— Вы упоминали, что относили меня в постель.
— Вы напились, и у меня не оставалось другого выхода.
— Ну, давайте поцелуемся. Что вы ломаетесь?
Когда мужчина и женщина попадают в бурное море и не знают,куда несет их плот, они поддерживают друг друга именно таким способом. Мы тожес вами попали в бурное море.
— Не загибайте, это я попал, — живо возразилПокровский. — Вы стоите на берегу. То есть стояли, пока не начали болтатьязыком.
— Мне страшно, — предприняла новую попытку Наташа.
— Сейчас Генрих приведет Азора.
— Фу! — воскликнула она. — Вы прозаичны, какутреннее яйцо всмятку. Я закрываю этот вопрос и никогда — слышите! —никогда не смейте поднимать его сами.
Вместо ответа Покровский выключил свет и негромко предложил:
— Давайте спать.
Как только Генрих впустил в комнату Азора, Наташа зевнула.Потом зевнула еще раз, и через пять минут крепко заснула, несмотря на то, чтознала почти наверняка — преступник не смыкает глаз, обдумывая план ее скорейшейликвидации.
Наутро она первым делом проскользнула в свою комнату навтором этаже, позвонила Ольге и без предисловий спросила:
— Ну что?
— Максим все сделал, — сразу же ответилата. — Заключение у меня, но я его не читала, мне некогда. Извини, носегодня в твое Березкино мне категорически некого, командировать, всесотрудники с головой в работе. Вот если бы ты сама подъехала! Тебя ведь теперьохраняют!
— Конечно, я подъеду!
— Чтобы не пилить ко мне в агентство, можешь заехать внашу любимую кафешку, она тебе по дороге.
— С тех пор как Калашников от меня сбежал, я там ниразу не была.
— Да черт с ним, с твоим Калашниковым! —возмутилась Ольга, которая воспринимала мужчин только как источникпроблем. — Заруливай туда и жди Севу Шевердинского. Обычно он обедает вдиетической столовке, но, видно, сегодня не его день.
Назначай время.
Наташа назначила время и переоделась, наконец, в приличныевещи, привезенные Ольгой. Накрасила ногти и старательно наложила на лицомакияж.
— Это вы? — недоверчиво спросил Вадим, сидевший накухне в гордом одиночестве. — Сегодня вы похожи на Лилю Брик.
— Что?! — воскликнула потрясенная Наташа. —Как вам не стыдно!
Вадим, который представляет с трудом как выглядела ЛиляБрик, но слышал, что у нее было множество поклонников, даже обиделся:
— У нас теперь все, как в Америке: комплиментывоспринимаются как оскорбление, попытка поухаживать расценивается какпосягательство на честь и достоинство женщины.
— За кем это ты собрался ухаживать? — спросилаЛина, появляясь на кухне в тесном платье, которое подчеркивало все, что тольковозможно было подчеркнуть.
— Я наоборот — сказал, что не стану ухаживать, —поспешно заявил Вадим. — Хотя у Наташи сегодня другое лицо. Лучше, чемпрежнее.
— Вам очень идет, — неохотно признала Лина,разглядывая все по очереди — платье, туфли, бижутерию.
— Ого! — воскликнула Марина, когда они с отцомявились завтракать. — Выглядите потрясающе.
— Собираюсь поехать в город, — объяснилаНаташа. — Есть одна отличная компьютерная программа — специально длясортировки документов.
Один знакомый компьютерщик обещал мне ее привезти.
— Не думаю, что сейчас подходящий момент для работы скомпьютером. — Лина зыркнула в сторону Покровского и вздохнула.
— Андрей Алексеевич ни в чем не виноват, —отчеканила Наташа. — Поэтому не следует вести себя так, будто под окномдля него строят гильотину.
— Хорошо сказано, — похвалил Стае.
— Я быстренько слетаю — одна нога здесь, другая там.
— И вас опять придется подвозить! — снеудовольствием заметил Покровский, которому понравились Наташины слова, ноотчего-то не понравилось, как она теперь выглядит.
— Я вас подвезу, — пообещал Стае, появляясь напороге кухни. — И даже обратно заброшу, если ближе к вечеру. Мы все покапоживем у тебя, Андрей, — пояснил он хозяину дома. — На всякийслучай.
— Спасибо, — отозвалась Наташа. — Судовольствием воспользуюсь вашим предложением.
А оттуда сама доберусь, до вечера мне в городе сидеть нехочется.
— Тогда обратно мы вас с Валерой довезем, —вмешалась Марина. — Садовник просил купить ручной корнеудалитель«Помощник» и кое-какие семена. Нам только в магазин и обратно.
— Возьмите нормальную машину, — сердито сказалПокровский. — А то от тройной нагрузки у вашей может дно отвалиться.
— Кстати, а где твой Валера? — удивиласьЛина. — Еще спит?
— Они с Генрихом пьют чай на маленькой веранде, —сообщил Вадим. — Ведут умные разговоры про черные дыры и метеоритныедожди.
— Мы идем к вам, — раздался голос Генриха. —Заболтались, не заметили, что все уже собрались за столом. — — Неволнуйся, друг мой, сварить себе кофе может каждый, — заметил Стае.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!