Хороший, Плохой, Сверхъестественный - Саймон Грин

— Но у меня мало времени, — сказал Уокер. — И я не могу заставить себя доверять тому, что ты можешь найти для меня. Наши отношения всегда были… сложными.

— И кто же в этом виноват? — спросил Коллекционер. — У меня были такие планы, такие мечты, пока ты не увлек меня своими проклятыми амбициями!

Уокер слегка кивнул, соглашаясь с этим утверждением.

— А что ты сделал со своей жизнью, Марк? Все великие дела, которыми ты хвастался, которыми собирался заниматься… и ты бросил всё это, чтобы собирать игрушки?

— Что ты сделал со своей жизнью, Генри? — сердито сказал Коллекционер. — Ты хотел бороться с истеблишментом, а вместо этого стал им. Теперь ты большой человек и все это знают. Ты стал воплощением всего, что мы презирали! И ради чего? Быть Королём кучи дерьма? Смотрителем шоу уродов? Посыльный и костолом сильных мира сего!

Уокер ни разу не вздрогнул, даже когда Коллекционер выплюнул в него горячие, полные ненависти слова. Он вежливо подождал, пока Коллекционер спустится вниз, а затем спокойно и рассудительно ответил:

— Время всё меняет, Марк. Уж ты — то должен это понимать. И ты… стал слишком опасным и непредсказуемым, чтобы позволить тебе остаться на свободе и создавать проблемы, когда меня не станет. Я помог тебе стать тем, кто ты есть и это делает тебя моей ответственностью.

— Я сам сделал себя тем, кто я есть, — отрезал Коллекционер. — Я тебе ничего не должен!

— Ты никогда не слушал меня, Марк, — почти печально пробормотал Уокер. — Дело не в том, что ты мне должен.

— Ты всегда был слишком высокого мнения о себе, — сказал Коллекционер. — Я сделал себя величайшим собирателем на Тёмной Стороне, благодаря своей собственной тяжёлой работе и решимости. Несмотря на всё, что ты, или кто-либо другой пытался сделать, чтобы остановить меня!

— Мне следовало бы постараться, — сказал Уокер. — Но у меня всегда было так много других забот, а ты был моим другом, так что… Если бы я знал, что ты так кончишь, я бы что-нибудь сделал. Я не могу избавиться от чувства, что это всё моя вина.

— О чём ты? — спросил Коллекционер.

— О, проснись, Марк! — рявкнул Уокер. — Оглянись вокруг! Что это за жизнь — для чего? Ни семьи, ни детей, ни друзей, только… вещи?

— У тебя есть семья, дети и друзья, — сказал Коллекционер. — Они сделали тебя счастливым, Генри? Они сделали тебя довольным? Мы никогда не будем счастливы, довольны, или удовлетворены. Это вне нашей природы.

— Мы прошли долгий путь от фанатичных молодых людей, какими были когда-то, — сказал Уокер. — Когда мы потеряли невинность, Марк?

Коллекционер хрипло рассмеялся.

— Мы её не потеряли, Генри, а выбросили при первой же возможности. Не трать моё время на ностальгию только потому, что ты умираешь. Те времена и те люди давно в прошлом.

— Нет, — ответил Уокер. — Это было вчера и я отдал бы всё, что у меня есть, чтобы вернуть это.

— Что тебе здесь нужно? — сказал Коллекционер. — Я занят.

— Я пришёл попрощаться, — сказал Уокер.

Он стоял прямо перед своим старым другом, добродушно улыбаясь, не сводя глаз с Коллекционера, когда нож, который он прятал в левой руке, вошёл Коллекционеру между рёбер. Роботы — кошки двинулись вперёд и другая рука Уокера раскрылась, демонстрируя золотые карманные часы. Они распахнулась и временной сдвиг внутри схватил каждого из робокошек и унес их прочь в одно мгновение.

Коллекционер вскрикнул, когда нож вошёл в него и в его возгласе прозвучало удивление. Он схватил Уокера обеими руками и притянул к себе. Уокер отпустил нож и тоже держал его. Ноги Коллекционера подкосились, кровь густо потекла по его боку, пятная старую римскую тунику. Уокер медленно опустил Коллекционера на землю.

Коллекционер попытался что-то сказать, но изо рта у него потекла кровь. Уокер захлопнул золотые часы и сунул их обратно в карман жилета. Он ни на мгновение не отвёл взгляда от лица умирающего. Он опустился на колени и помог Коллекционеру лечь на пол, в растекающуюся лужу крови. Римская туника уже пропиталась кровью. Коллекционер вцепился в Уокера слабеющими руками, он выглядя смущённым.

— Всё в порядке, Марк, — тихо и ласково сказал Уокер. — Я здесь, Марк.

— Генри?..

— Всё в порядке. Я здесь. Я останусь с тобой.

Уокер посмотрел на меня. — Теперь ты можешь идти. Ты мне больше не нужен. Оставь меня здесь с моим другом.

Ларри не хотел уходить, но я его выпроводил. В своём теперешнем настроении Уокер был способен на всё. Я оглянулся только один раз и увидел, что Уокер стоит на коленях рядом со своим умирающим другом, держа обеими руками руку Коллекционера и прощаясь. Один умирающий с другим.

Когда осколки старого мира возвращаются, чтобы поселиться на Тёмной Стороне, всегда стоит ожидать худшего но старушенция всё ещё может удивить вас.

Вернувшись на платформу у «Врат Луда», я активировал мой дар, чтобы найти Поезд, который мог бы отвезти нас обратно в город и был приятно удивлён, обнаружив, что один уже ждёт нас, прямо за станцией.

Это был тот же самый Поезд, на котором мы приехали, он опасался остаться, но всё равно болтался поблизости, на случай, если он нам понадобится. Я был искренне тронут и постарался мысленно извиниться за свои прежние дурные манеры. Поезд только пожал плечами. Судя по всему, поезда к этому привыкли.

Сверкающая стальная пуля пронеслась обратно под арку станции Луда, двери вагона открылись достаточно долго, чтобы мы с Ларри смогли забраться внутрь. Затем двери захлопнулись и Поезд на полной скорости рванул со станции. Что-то тёмное и мокрое поднялось с удаляющейся платформы, но я не оглянулся. Мы с Ларри устало развалились на сиденьях, уставившись в пустоту.

Не каждый день видишь, как хладнокровно убивают Легенду.

— А как же Уокер? — Наконец сказал Ларри.

— Он сам найдет дорогу домой, — сказал я.

— Я не это имел в виду, — сказал Ларри. — Я имел в виду: что мы будем делать с Уокером?

— Ничего, — ответил я. — Ты ничего не можешь с ним поделать. Он… Ходок.

— Так ли это? Ходок, которого я помню до своей смерти, возможно и был безжалостным ублюдком, но он никогда не пачкал своих рук, кто-то другой всегда делал за него грязную работу и обычно, по крайней мере, с видимостью закона, или справедливости, чтобы поддержать имидж. Он не втыкал между делом, ножи в людей, которым не мог доверять.

— Да, — ответил я. — Он убил своего старого друга прямо у нас на глазах. Как будто… ему уже на всё наплевать.

— Он таким когда-нибудь был? — спросил Ларри.

— О да, — сказал я. — Уокер всегда был приверженцем правил и предписаний, даже если большинство из них он придумывал сам.

— Разве он может рассчитывать на то, что мы будем молчать об этом?