Книжный магазинчик счастья - Дженни Колган

– Готова к чему? – спросила Нина.

На складе аукциона в Бирмингеме, где хранились книги, лежал также огромный рулон коричневой оберточной бумаги. Нина спросила сторожа о ней, и тот ответил, что она никому не нужна, он вообще не имеет к ней отношения, так что Нина этот рулон тоже погрузила в свой фургон. Она теперь стала настоящим мастером упаковки книг – для подарка, или просто для того, чтобы донести до дома, – она перевязывала пакеты дешевым фермерским шпагатом, которого в городе было в избытке.

Лесли прищурилась:

– К воскресенью, конечно!

– Не-а, – ответила Нина. – А надо?

– Сколько ты уже живешь в этой деревне?

– Десять минут.

– Так вот, это же летнее солнцестояние, англичанка паршивая! Ночь середины лета. Праздник!

– Что-то все только и говорят, что об этом празднике.

– Ты кто, язычница или как? Каждый год в самый длинный день проходит праздник, это всем известно. И если не польет дождь, будут танцы, вечеринки и так далее. А если будет дождь – все это будет в амбаре Леннокса.

– Ну, тогда и мне лучше пойти, – сказала Нина. – Я ведь там живу.

– Ай, знаю я! – фыркнула Лесли. – Все это знают. Как он поживает, бедняга?

– Бедняга? – пробормотала Нина. – Ну, он… он очень груб и неприятен, ты и сама должна это знать.

– Ага, – кивнула Лесли. – Но ему пришлось пережить ужасное время из-за этой его Кейт.

– А что она собой представляет?

– Сплошная напыщенность, – сообщила Лесли. – Такая шикарная! На тебя не похожа.

– Большое спасибо, – усмехнулась Нина.

– Ей все здесь не нравилось. Жаловалась на паб и на стариков, которые постоянно сидят то внутри, то снаружи.

Нина подумала, что в этом она, возможно, могла и согласиться с Кейт.

– Жаловалась на наш городок, говорила, что здесь нечем заняться.

– Да здесь куча дел! – удивилась Нина.

И это было правдой. Нельзя было пройти по улице без того, чтобы не наткнуться на что-то. То какой-то праздник, то выступление хора, то школьная ярмарка, то две местные команды сражались в нечто вроде хоккея на траве – это была шотландская игра «шинти». Жизнь просто бурлила, что изумляло в таком небольшом поселении. Чем дольше Нина здесь жила, тем более она понимала, что все это потому, что здесь нет развлечений больших городов, а еще потому, что погода не всегда благосклонна к людям, так что им приходится в долгие зимние вечера и в трудные дни полагаться только друг на друга. Это была настоящая община, а не просто ряды домов, где люди случайно оказались живущими по соседству. Все было по-другому, Нина просто не осознавала этого прежде.

– Ну ладно, – сказала Лесли. – Тебе, может, вечеринка и не понравится. А здесь, похоже, ничего для меня не найдется.

Нина как раз достала книгу, которую хорошо знала. Она посмотрела на Лесли, трудившуюся день и ночь, – Лесли жила прямо над своей лавкой – похоже, одна – и всегда злилась на то, как обошлась с ней жизнь. Нина немножко подумала.

– Попробуй это, – мягко предложила она, протягивая ей экземпляр «Разбитого сердца».

Женщина одарила обложку подозрительным взглядом.

– Не думаю…

– Ты просто полистай эту книжку и скажи мне, что думаешь о ней. – Нина понизила голос, чтобы ее не услышал кто-нибудь еще. – Если не понравится, платить не нужно.

Для нее это уже стало вопросом профессиональной гордости: найти что-то такое, что удовлетворит Лесли. Лесли выглядела женщиной, которая явно нуждалась в правильной книге. А Нина была горячо убеждена, что такая книга существует для каждого.

– Ненавижу этот самый длинный день! – заявила Эйнсли.

Она с живостью набросилась на новые коробки с книгами и распаковывала их крайне почтительно, испуская радостные восклицания при виде каждой новенькой блестящей обложки, драгоценного раннего издания или неповрежденного переплета. Это оказалась изумительная коллекция. Нина пообещала девушке, что она сможет брать кое-что просто почитать, если будет аккуратно обращаться с каждой книгой.

– А почему, что случилось?

– Потому что все наряжаются в разные глупые наряды и бегают вокруг, поют и танцуют всю ночь, как последние идиоты, – вздохнула Эйнсли. – Это же чушь!

– Серьезно? Вообще-то, звучит довольно мило.

– Ну, это не так. Не понимаю, почему бы людям не оставаться дома и слушать свою любимую музыку, а не эти дурацкие волынки и трубы.

– Трубы?

– Да, огромные длинные трубы! А еще барабаны и всякое такое. И потом они разжигают огромные костры. Это уж и вовсе глупо.

– Но вам лучше туда пойти, – сказал доктор Макфарлан, врач общей практики.

Он стоял рядом и буквально облизывал губы, наблюдая за тем, как Эйнсли открывает большие коробки, – ждал, а вдруг в них окажется какой-нибудь мрачный американский гангстерский роман двадцатых годов, который он еще не читал.

– Все ведь идут, – добавил он.

– Ну да, это главная причина делать что-то, – закатила глаза Эйнсли.

Нина краем глаза заметила, что в фургон прокрался Бен. Она держала свой последний экземпляр «По крышам» возле кассы, чтобы Бен мог его взять, и увидела, как мальчик схватил книгу, уселся поудобнее и стал, шевеля губами и проводя пальцем по строчкам, читать то, что было написано на задней стороне переплета. Нина улыбнулась и решила пока что ему не мешать.

– А что за наряды? – спросила она.

– Ой, ну, знаете… парни в килтах, как обычно, но девушки… они выглядят просто скандально, – ответил доктор Макфарлан.

Нина прожила в Шотландии уже достаточно долго, чтобы понять: это комплимент. С тех пор как она начала работать в книжном магазине, она и сама стала одеваться по-другому. Нина посмотрела на Эйнсли: девушка сегодня подвела глаза ошеломительным пурпурным карандашом, что контрастировало с глазами. Нина сочла это хорошим знаком. Эйнсли начинала приходить в себя, Нина решила не упоминать об этом. Она уже сделала новую попытку поговорить с Эйнсли об экзаменах, но девушка тут же опять замкнулась.

– Вот это великолепно!

Доктор Макфарлан внезапно выхватил из стопки одну книгу – на обложке красовалась девица, которую схватил пришелец с лучевым ружьем.

– О да, вот это!

– Ой, погодите, я еще с ценой не определилась! – возразила Нина. – Вы слишком торопитесь.

Но доктор уже протянул ей какие-то деньги и добавил:

– С нетерпением жду вас сегодня вечером!

– А мне можно пойти? – жалобно заныл Бен, когда Эйнсли потащила его прочь.

– Нет! – ответила она.

Рабочее время шло незаметно, но вот возвращаться в пустой амбар, где уже не было Суриндер, чтобы взбодрить ее, не предстояли уже полуночные прогулки, и ни к чему было думать о стихах и маленьких веселых рисунках, подвешенных на ветку дерева… это было по-настоящему нелегко.