Стальное Сердце - Брендон Сандерсон

В комнате наступила тишина. Похоже, вспышка гнева Профа застигла Меган врасплох. Я понуро опустил плечи. Все оказалось совсем не так, как я себе представлял, – прославленные мстители, несущие эпикам заслуженную кару. Я ни разу не задумывался об их чувстве вины, об их неуверенности в правильности выбранного пути. Теперь я понял, что им не менее страшно, чем было мне на энергостанции. Они боялись, что могут сделать только хуже, в итоге оказавшись ничем не лучше самих эпиков.

Зашелестела занавеска – Проф удалился в свою комнату, обреченно махнув рукой. Меган посмотрела ему вслед, все еще багровая от злости.

– Все не так плохо, Меган, – спокойно сказал Абрахам. – Все будет как надо.

– С чего ты взял? – резко спросила она.

– Видишь ли, – заметил Абрахам, сжимая черной рукой цепочку с подвешенным на ней маленьким кулоном, – нам вовсе незачем побеждать всех эпиков. Нам нужно лишь достаточно долго продержаться.

– Не собираюсь выслушивать твои глупости, Абрахам, – бросила Меган. – По крайней мере, не сейчас.

С этими словами она повернулась и вышла, скрывшись в туннеле, который вел в стальные катакомбы. Вздохнув, Абрахам повернулся ко мне:

– Что-то ты плоховато выглядишь, Дэвид.

– Мне и впрямь не по себе, – признался я. – Я думал… что если у кого и есть ответы на все вопросы, так это у мстителей.

– Ты неверно нас понял, – сказал Абрахам, подходя ко мне. – Ты неверно понял Профа. Не ищи у палача причину, по которой падает его топор. А Проф в самом деле борец за человечество и палач общества, отстраивать которое придется уже другим.

– Но разве тебя это не беспокоит? – спросил я.

– Не слишком, – просто ответил Абрахам, снова вешая кулон на шею. – Хотя надеюсь, что только меня одного.

Я наконец сумел разглядеть его кулон – маленький, серебристый, со стилизованной буквой «S». Отчего-то этот символ показался мне знакомым, напомнив об отце.

– Ты верующий? – спросил я.

Я слышал о них, хотя никогда не встречал. Фабрика воспитывала реалистов, а не мечтателей – а верующими могли стать только мечтатели.

Абрахам кивнул.

– Как ты можешь до сих пор верить в приход хороших эпиков? – спросил я. – После десяти с лишним лет?

– Десять лет – не столь уж долгий срок, – ответил Абрахам. – Во всяком случае, на фоне всей картины мира. В конце концов, человечество не такой уж древний вид по сравнению с остальными! Герои обязательно придут. Рано или поздно появятся эпики, которые не убивают, не ненавидят, не властвуют. И они нас защитят.

«Идиот», – невольно подумал я, хотя тут же об этом пожалел.

Абрахам вовсе не был идиотом. Напротив, он был весьма умен – по крайней мере, до сих пор выглядел таковым. Но… как он мог всерьез верить в существование хороших эпиков? Собственно, точно такие же мысли погубили моего отца.

«Хотя ему, по крайней мере, есть на что надеяться», – подумал я.

Так ли уж плохо – ждать, когда придут мифические супергерои, чтобы принести всем спасение?

Абрахам сжал мое плечо, улыбнулся и вышел. Встав, я успел заметить, что он последовал за Профом в «комнату для размышлений», – я ни разу не видел, чтобы кто-либо поступал так прежде. Вскоре послышались приглушенные голоса.

Я покачал головой и хотел было продолжить выгрузку припасов, но понял, что душа к этому совершенно не лежит. Бросив взгляд на ведущий в катакомбы туннель и повинуясь некоему импульсу, я отправился на поиски Меган.

Меган ушла недалеко. Я нашел ее в туннеле неподалеку от убежища – она сидела на груде старых ящиков. Я нерешительно подошел к ней, и она бросила на меня подозрительный взгляд. Мгновение спустя выражение ее лица смягчилось, и она отвернулась, уставившись в темноту перед собой. Экран ее мобильника был включен на полную яркость, давая свет.

Забравшись на ящики, я сел рядом с ней, но не знал, что сказать. Мне хотелось сказать что-то уместное, но, как обычно, в голову ничего не приходило. Проблема заключалась в том, что я в основном соглашался с Профом, хотя и ощущал собственную вину. Мне не хватало знаний, чтобы предсказать, что случится с Ньюкаго, если убить его властителя, но я точно знал, что Стальное Сердце – зло. Ни один суд не мог его обвинить, но я считал себя вправе вынести ему приговор за все то, что он сделал со мной.

Я сидел, пытаясь сформулировать свои слова так, чтобы они ее не обидели и вместе с тем не выглядели неуклюже. Это намного труднее, чем кажется, – вероятно, именно потому я обычно просто говорю то, что приходит мне в голову. Стоит мне перестать думать, и я тут же теряю дар речи.

– Он в самом деле чудовище, – наконец сказала Меган. – Я это знаю. Мне самой не нравится, когда думают, будто я его защищаю. Не знаю я только одного – если мы его убьем, насколько будет лучше тем самым людям, которых мы пытаемся защищать?

Я кивнул. Я прекрасно ее понимал. Мы снова замолчали. В коридорах слышались отдаленные звуки, искаженные странным строением и акустикой стальных катакомб. Иногда можно было услышать журчание воды – рядом проходили трубы городской канализации. Иногда я мог поклясться, что слышу крыс, хотя чем они могли тут питаться? А иногда казалось, будто тихо стонет сама земля.

– Кто они такие, Меган? – спросил я. – Никогда не задумывалась?

– Ты про эпиков? На этот счет есть множество теорий.

– Знаю. Но как считаешь ты?

Она ответила не сразу. Теории имелись у многих, и большинство с радостью готово было ими поделиться. Эпики были то ли следующей ступенью человеческой эволюции, то ли наказанием, посланным нам каким-то божеством, то ли результатом лабораторных экспериментов по созданию сверхчеловека. Некоторые вообще считали их инопланетянами. Другие верили, что все это просто обман и эпики используют технологии, чтобы сделать вид, будто обладают сверхъестественными способностями.

Большинство теорий разваливались под тяжестью неопровержимых фактов. Обретали сверхспособности и становились эпиками самые обычные люди, а никакие не инопланетяне. Ученых приводил в замешательство генетический код эпиков, но я в этом особо не разбирался. К тому же большинство ученых теперь либо были мертвы, либо работали на кого-то из более могущественных эпиков. В любом случае большая часть слухов оказывалась глупостью, но это нисколько не мешало им распространяться.

– Я считаю это неким испытанием, – сказала Меган.

Я нахмурился:

– В религиозном смысле?

– Нет, вовсе не испытание веры или типа того, – ответила Меган. – Я имею в виду испытание нас самих – что мы станем делать, обретя могущество? Невероятное могущество. Во что мы превратимся? Как поступим?

Я презрительно фыркнул:

– Если эпики – пример того, как мы могли бы распорядиться своим могуществом, лучше бы нам вообще никогда его не получать.