Том 5. Истории периода Троецарствия - Ханьда Линь

перед рассветом ворвался в его лагерь. Дэн Ай еще не проснулся и не понимал, что происходит. Потом его связали и посадили в арестантскую повозку. Чжун Хуэй привел войско в Чэнду, зная, что Вэй Гуань арестовал Дэн Ая, и у него нет возможности убить Дэн Ая. Ему пришлось посадить Дэн Ая в арестантскую повозку и послать людей, чтобы конвоировать его в Лоян.

Войдя в Чэнду, Чжун Хуэй почувствовал себя намного спокойнее. Он решил поднять войска против царства Вэй. Он несерьезно отнесся к этому, думая, что Цзян Вэй будет в авангарде, выведет 50 000 человек из долины Сегу, а он сам будет стоять с войсками за ним. Сначала они захватят Чанъань, затем поведут войска двумя путями — по воде и по суше, через несколько дней смогут дойти до Мэнцзинь, а затем одним ударом взять Лоян — таким образом, он захватит всю страну. Но он никак не ожидал, что в это время Сыма Чжао отправил гонца с письмом, в котором говорилось, что Цзя Чун повел свои войска в Сегу, чтобы лично сопровождать вэйского императора Цао Хуаня в Чанъань. На этот раз Чжун Хуэй был поражен!

Оказывается, у Сыма Чжао были свои замыслы. Он опасался Дэн Ая и Чжун Хуэя. Получив письмо Чжун Хуэя, он попросил его отправиться в Чэнду, чтобы арестовать Дэн Ая, и одновременно послал Цзя Чуна возглавить войска и направиться в долину Сегу, чтобы следовать за Чжун Хуэем. Распорядившись таким образом, он все еще был неспокоен и поэтому попросил Цао Хуаня вместе с ним направится в Чанъань.

Чжун Хуэй от страха покрылся холодным потом. Он сказал Цзян Вэю: «Мои войска во много раз больше, чем войска Дэн Ай, и я вполне могу справиться с ним. Зачем Сыма Чжао послал Цзя Чуна? Сам лично отправился в Чанъань. Разве не понятно, что он не уверен во мне?». Цзян Вэй сказал: «Раз уже дошли до такого, вам не надо медлить: поторопитесь и сразитесь с царством Вэй!». Чжун Хуэй стиснул зубы и сказал: «Да! Я решил начать войну. Если у нас все получится, мы завоюем всю страну. Если мы потерпим неудачу, мы отступим. Чтобы защищать царство Шу, можно стать вторым Лю Бэем!».

На следующий день Чжун Хуэй собрал солдат и сказал им: «Вдовствующая императрица перед смертью издала секретный указ, в котором говорилось, что Сыма Чжао убил императора, совершив тем самым величайшее преступление, и велела мне послать войска в карательный поход. Сейчас помогите мне, чтобы мы свершили великое дело». Он долго говорил, все переглядывались, так и не сказав ни слова. Чжун Хуэй разозлился, вытащил меч и стал махать им в воздухе, крича: «Я убью любого, кто осмелится отказаться!». И только после этого все стали говорить: «Да, да, мы согласны». Чжун Хуэй убрал меч и сказал: «Идите, готовьтесь, действуйте в соответствии с моими приказами».

Той ночью Чжун Хуэй только заснул, когда его разбудил шум снаружи. Он уже собирался послать людей узнать, что это, как вошли солдаты, чтобы убить его. Оказывается, все не хотели идти в поход с Чжун Хуэем, поэтому уже сговорились и стали действовать. Чжун Хуэй с тревогой сказал Цзян Вэю: «Солдаты предали меня, что теперь делать?». Цзян Вэй сказал: «Другого пути нет, давайте сражаться!».

Чжун Хуэй распорядился закрыть ворота дворца, приказал охранникам взобраться на крышу и сбрасывать вниз битые кирпичи и черепицу кровли. Какая от этого польза? Люди снаружи уже подожгли дворец, и в мгновение ока он со всех сторон был охвачен огнем.

Солдаты поднялись по лестнице и ворвались во двор. После короткой схватки Чжун Хуэй погиб от рук солдат. Несмотря на то, что Цзян Вэй убил нескольких вэйских солдат, он не мог справиться с таким количеством людей и, в конце концов, тоже погиб в бою.

Все возмущались, что Цзян Вэй подстрекал Чжун Хуэя к измене. Они вспороли живот Цзян Вэю и, увидев, что у него необыкновенно большой желчный пузырь, поразились: «Неудивительно, что он был таким смелым: оказывается, у него огромный желчный пузырь!» (пословица «желчный пузырь величиною с целый ковш» означает «великое мужество», «безмерная храбрость», «безграничная доблесть»).

Солдаты Дэн Ая стали роптать по поводу его несправедливого ареста, срочно отправили людей спасти его, воспользовались этой возможностью, догнали арестантскую повозку и освободили Дэн Ая, желая вернуть его в Чэнду, чтобы он взял на себя управление делами.

Эти события напугали Вэй Гуаня. Ведь это он арестовал Дэн Ая. Если Дэн Ай вернется и возьмет власть в свои руки, разве он будет хорошо относиться к нему? Вэй Гуань срочно отправил своих доверенных воинов встретить его. Как только Дэн Ай вышел из арестантской повозки, подошли люди Вэй Гуаня и убили его ножом.

Дэн Ай и Чжун Хуэй, разрушившие царство Шу, оба погибли — план Цзян Вэя по восстановлению царства Шу не смог осуществиться. Зато Лю Шань разместился в Лояне и стал вести жизнь сибарита. В это время Цао Хуань, император царства Вэй, пожаловал Сыма Чжао титул правителя и премьер-министра княжества Цзинь. Правитель Цзинь Сыма Чжао устроил большой прием и также пригласил на него Лю Шаня и его бывших министров. На банкете были прекрасные еда и вино, артисты исполняли песни и танцы царства Шу. Присутствовавшие, видя это, чувствовали себя неловко за Лю Шаня. Что касается Лю Шаня, то он, напротив, улыбался, как будто был ни при чем, пил и глупо хихикал, смотря выступление певцов и танцоров. Сыма Чжао, видя, что он так себя ведет, сказал окружающим: «Если человек настолько бессердечный, ему никто не сможет помочь, даже если бы Чжугэ Лян был жив, что уж там говорить о Цзян Вэе?». Он повернулся и спросил Лю Шаня: «Вы не скучаете по земле Шу?». Лю Шань быстро ответил: «Здесь хорошо, здесь хорошо. Я не скучаю, не скучаю».

Услышав эти слова, Си Чжэн, старый чиновник из царства Шу, расстроился и тихо сказал Лю Шаню: «Если правитель Цзинь снова спросит, вам следует заплакать и сказать, что гробницы предков находятся в царстве Шу, и вы каждый день скучаете по родине, потому что сейчас не можете исполнить свой сыновний долг. Таким образом, может быть, правитель Цзинь отпустит нас». Кто бы мог подумать, что его слова услышали и тут же передали Сыма Чжао.

Несколько дней спустя Сыма Чжао действительно снова спросил: «Разве вы не скучаете по земле Шу?». Лю Шань заученно повторил то, что сказал ему Си Чжэн, но не