Фригидная для оборотня многоженца - Айза Блэк

— Предлагаешь мне пойти и набить морду твоим женам? Устроить побоище на радость тебе? — поворачиваю голову, смотрю за злостью. — Запомни, я с тобой, только потому, что я пленница. Пусть на мне нет цепей, но уйти я не могу. Сбежать не выйдет. Терплю тебя только от безысходности.

Он долго смотрит на меня. Не отвечает. А потом резко наклоняется и целует. Прижимает к себе. Вдавливает. Со звериной силой. Блуждает по моему рту с жадностью. Пьет меня. И я вместо того чтобы оттолкнуть. Укусить. Попытаться вырваться. Показать, что не хочу. Отвечаю на поцелуй.

Никогда и ни с кем поцелуй не был таким сладким. Нахожу его язык. Исследую. Ласкаю гладкие и упругие губы. Как же приятно. Улетаю. А мои бесстыдные руки уже обивают шею оборотня. Что же со мной происходит? Что он творит?

Мы целуемся долго. И нет сил оторваться. В меня льется его жар, как исцеляющий бальзам для души. Он сжигает ярость. Успокаивает и пробуждает во мне странную жажду не останавливаться. Пойти дальше. Продолжать.

Зачем продолжать, если это ни к чему не приведет? Не знаю. Только оборотень поселил во мне странную потребность в нем. Ее надо искоренить. Уничтожить. А она лишь разрастается все больше и больше с каждым днем. А это опасно. Нельзя привязываться к врагу. А он для меня не кто иной, как враг. Он забрал свободу. Я тут не по доброй воле. Он сейчас усыпляет мою бдительность. А подвоха от него надо ждать в любой момент.

Слишком соблазнительный враг. Даже для моей фригидной натуры. И я ему уже позволила слишком много. И что-то мне подсказывает — это не предел.

После поцелуя желание спорить пропадает. Уже нет запала. Нет гнева. Есть только стыд. Смущение, что вела себя подобным образом.

— Послезавтра у нас свадьба, — замечает невозмутимо.

— И если я не соглашусь, то твои родичи открутят мне голову. Одна перспектива лучше другой, — бормочу устало.

— Ты уже моя жена. А предстоящая церемония лишь формальность.

— Нет, Рэй. В этом и кардинальное различие между нами. Для меня свадьба, будущая, как раз имеет значение. А то что было там… в горах… близость… приятно… но после этого я не могу назвать тебя мужем… да и… по правде говоря… никогда не смогу… разные миры… разные взгляды… мы несовместимы…

Отчего-то от моих же слов в душе разливается горечь сожаления. Понимаю, что говорю правильные вещи, но почему-то хочется завыть. По-волчьи. В голос. Странное состояние. Я уже молчу про другие проблемы, которые решить невозможно.

— И тем не менее ты жена монстра, — широко улыбается. В уголках глаз мелькает тьма. И тут же гаснет в золотистом сиянии.

— Третья…

— Первая. Истинная, — говорит с каким-то придыханием. Словно в каждом звуке голоса, скрывается иной, потаенный смысл.

Мы замолкаем. Надолго. Повисает тяжелая тишина. Грустные мысли придавливают к земле. Отъезжает перегородка. Водитель поворачивается к оборотню

— Рэймонд, там Шайна не может к вам дозвониться, — протягивает ему мобильный.

— Скажи, я потом перезвоню, — бросает небрежно. А я отчего-то ликую.

— Еще тогда, на собрании, Шайна говорила, что не может долго без тебя? Что это значит? Вы как-то с ней связаны? — раз пока нет возможности сбежать, надо попытаться больше узнать о тех, кто меня окружает. Да и женское любопытство не дремлет.

— Да… — слышу явное недовольство в голосе.

— Как муж и жена или есть что-то большее? — иду по скользкой неприятной теме. Мерзко. Гадко. Но остановиться уже нельзя.

— Я ее избранный самец, — смотрит прямо мне в глаза, читает реакцию.

— Кто? Не понимаю… — хлопаю глазами, — Она же не оборотень…

— В прямом смысле нет. Она лишена змеиной формы, — сидит спокойно, расслабленно. Говорит, как о погоде. А мне кажется, у меня сейчас глаза выкатятся из орбит.

— Она что женщина-змея? — во рту мгновенно пересохло. Волки, змеи, я что случайно попала в параллельную реальность?

— Потомок наг. Змеелюди, когда-то их считали полубогами. Легенды гласят о бессмертии наг. Они обитали в горах и лесах. Могущественные маги, они черпали силу от золота и природы. Потому часто обитали рядом с золотыми месторождениями. Но потом они исчезли. Кто-то говорит, что они ушли под землю, кто-то, что заснули вечным сном. Легенд много, но никто достоверно не знает правды.

— Если их уже нет, то откуда взялась Шайна и какое отношение она имеет к тебе? — от нашего разговора в душе что-то царапает, сжимается.

— Я ее пробудил, — пожимает плечами. Сложно прочитать его реакцию. — Не намеренно.

— Ничего не понимаю, — мотаю головой из стороны в сторону. Пока его слова за гранью моего восприятия. — Объясни, пожалуйста.

— У каждой стаи есть свой колдун или ведьма. Так заложено веками. Необходимо проводить ритуалы, иногда нам требуется необычное лечение, помощь. Зачастую колдуны — это люди, обладающие даром магии. Но моей стае повезло. У нас эту роль исполняла моя мать. Редчайший случай, когда волчица обладала даром магии природы, — вздыхает, сжимает руку в кулак. Закрывает глаза. Прячет эмоции.

— То есть твоя мать была оборотнем-ведьмой?

— Да. Нам не требовалась помощь извне. Мы были единой стаей. Без чужаков. Пока несчастный случай не прервал ее жизнь, — последние слова он произносит шепотом.

Понимаю, он до сих пор не смирился с утратой. Тут же вспоминаю Мегги. С какой любовью и болью она говорила про мать Рэймонда.

— Я слышала про тот несчастный случай… — хочется взять его за руку. Но вовремя себя одергиваю.

— Весьма странный несчастный случай, — говорит с раздражением.

— Ты подозреваешь, что кто-то мог быть причастен?

— Очень много несостыковок, на которые отец предпочел закрыть глаза, — в глазах блеснула ярость. — Как бы там ни было, наша стая осталась без магической защиты и поддержки, — голос вновь становится ровным, — Отец потерял истинную, сила уходила. Тогда на помощь к нам пришел альфа дружественной стаи. Его колдун помог провести ритуал и Вальтер стал вожаком. Но наша стая продолжала жить без ведьмы. Порой мы обращались за помощью. Как-то справлялись. Привыкли.

— А новую ведьму или колдуна вы взять не могли?

— Как дать объявление на сайте? — ухмыляется. — Ведьма для стаи — это своего рода истинная. Ее находят редко, и если теряют, второго шанс может не быть. Но нам, можно сказать, повезло… — только радости в голосе не слышу.

— Шайна?

— Когда я бежал из цирка. Путь до стаи был неблизкий. В одну из ночей я забрел в пещеру. Там был выступ. Напоминавший змеиный хвост. Я подошел ближе. В середине была жемчужина. И как только я к ней прикоснулся, камень рассыпался, и Шайна открыла глаза.

Машина останавливается, видимо мы приехали к месту назначения. Оборотень не спешит выходить. А сижу рядом. Пытаюсь понять его эмоции. Что он чувствует. Мне страшно. Почему-то очень больно слушать эти откровения. Воспринимаю их слишком близко к сердцу. Пытаюсь себя успокоить. Выходит паршиво.