Волчий пастырь. Том 4 - Сергей Извольский

Ожидая Филиппу, и пропуская мимо себя вперед основную группу черного отряда, мы с Доминикой на некоторое время приостановились. Так, что появилась возможность осмотреться. И присмотреться – к клубящейся позади Пелене. Результаты наблюдений оказались неутешительные – чернильная стена заметно ускорились. Приближение надвигающейся черных туч уже виделось невооруженным взглядом; клубящиеся темнотой стены, смыкались словно челюсть огромного чудовища, намереваясь нас поглотить.

Но на этом плохая часть наблюдений не заканчивалась. Мало того, что магическая буря стремительно приближалась, так в ней нас еще и заметили – далеко-далеко вверху из черной облачной пелены, и слева и справа, в нашу сторону выдвинулись щупальца густых дымчатых следов. Раз-два, три… четыре.

Прелестно.

Отряды Дикой охоты, бегущие по небу именно в нашу сторону. Еще раз взмахнув рукой со взблеснувшим мечом, привлекая внимание Сент-Арно, я убрал оружие и показав двумя пальцами себе на глаза, после поднял руку, направив ее в небо, в сторону ближайшего отряда Дикой охоты. В сторону того дымного следа, который тамплиер мог заметить. А потом – когда он явно взволнованный увиденным обернулся, на пальцах еще показал ему, что отрядов сразу четыре, а три сейчас прямо за его спиной.

Тамплиер при этом выругался. Я этого не слышал, но видел характерное движение губ и видел, как блеснули алым его глаза. Не сдержался, надо же. Ярость – побочный эффект от красного лириума. Контроль ярости – одна из самых важных дисциплин в обучении рыцарей, потому что без контроля ярости любой тамплиер может превратиться в неукротимого демона. Издержки используемой силы. Может поэтому они так по проповедуемому всеобщему смирению и приударяют? Чтобы подобными базовыми установками у всех членов своего ордена контролировать эффект использования демонических субстанций лишь у небольшой группы рыцарей?

Нашел, о чем думать – удивился я сам себе, отбрасывая ненужные сейчас мысли. Грузовик между тем, гремя плохо закрепленными откидными бортами, в этот момент проехал совсем рядом. Сквозь выбитые стекла я увидел сосредоточенное лицо тамплиера, и безотрывно глядящего на меня ренегата Себастиана. Сейчас, будучи отделенным от меня дверью кабины, он смотрел мне в глаза прямо, безо всякого страха и смущения. При этом взгляд у него… как у собаки сутулой, которая очень хочет что-то сказать. Хочет, но не может.

Впрочем, на ренегата я внимания практически не обратил, мысли о нем меня не занимали. Отведя взгляд, я посмотрел на смерч, который сначала продолжал движение в прежнем направлении, но после контролирующий его колдун направил конструкт вновь перед мобилем.

Чуть погодя, уже двигаясь по широкому руслу реки следом за грузовиком – Филиппа наконец подъехала, я постоянно оглядывался на стремящуюся к нам по небу, далеко-далеко вверху, Дикую охоту. Но смотрел безо всякой паники. С нами ламии, колдуны и некроманты черного отряда – которые к атаке падающих с небес демонов готовы, так что Дикую охоту я воспринимал сейчас лишь как один из неприятных факторов, а отнюдь не как главное бедствие.

В быстром темпе преодолев около полулиги по руслу реки, уничтожив еще несколько патрулей Стужи, мы, пройдя между двумя высокими холмами, вдруг выскочили на широкий простор. Холмы кончились, и перед нами раскинулась ледяная пустошь – постепенно уходящая вниз под уклон, к подножию огромной одинокой горы. Здесь, не сговариваясь, притормозили все – Сент-Арно и вовсе топнул по тормозам, так что грузовик понесло по льду реки юзом, постепенно разворачивая боком.

– Святое дерьмо, вот попали, – не скрывая напряжения, произнесла Доминика.

Белый Кошмар, словно чувствуя напряжения наездницы, загарцевал под Доминикой, из-под его копыт брызгали капли адского пламени.

С другой стороны от меня весьма звучно, задвинув конструкцию на русском и итальянском, выругалась Филиппа. Баронесса сбросила свою обычную маску невозмутимости с постоянно играющей на губах загадочной полуулыбкой, и выглядела напряженной как натянутая струна. Глаза горят, яркие губы крепко сжаты в тонкую линию, вокруг пальцев правой руки бегают пламенные искорки – явно в любой момент готова активировать свою артефакторную плеть.

Из-за спины раздались грубые, каркающие комментарии демонологов черного отряда. Тоже не богов благодарят за подаренное зрелище, определенно. Да и я сам сейчас спокойным безмятежным видом не отличался, хотя от комментариев и удержался.

Мне сложнее высказываться, ведь это именно я всех сюда привел.

Мы действительно попали, как сказала Доминика. Причем попали конкретно – не убавить ни прибавить. Позади нас от земли до неба встала соединившаяся стена преследующей чернильной пелены, сверху Дикая охота, впереди же…

Именно здесь гибли отряды вторжения Инферно – это было хорошо заметно по следам на снегу. Наблюдая открывшуюся картину, с первого взгляда становилось понятно, что именно здесь преследование кончилось и избиение повернулось в другую сторону.

Белая ледяная равнина чернела расходящимися по сторонам выжженными проплешинами, каждая из которых заканчивалась тупиком с горами тел погибших демонов адского пламени. Во многих таких местах еще клубился черный маслянистый дым – незаметный нам ранее с холмов, потому что его разгоняло порывами стылого ветра. И среди недавнего поля битвы, по ледяной пустоши сновали отряды Стужи – много, очень много.

Буквально пару минут назад мы двигались по заснеженной местности в одиночестве, не видя врага и не представляя, как именно он может выглядеть. В смысле – количественно. Сейчас же, покинув холмы и выскочив на ледяную пустошь, мы оказались буквально в окружении самой настоящей орды, перед лицом просто непредставимой мощи. Столько тварей, наверное, противостояло всему Востоку, и столько же отправилось в атаку в северный шрам-близнец Инферно. Но там они встречались с армиями, мы же – столь малой сборной солянкой, на армию ну никак не тянули.

Пусть даже с нами боги. Богини.

На ледяной пустоши перед нами сновали сотни отрядов, десятки тысячи демонов – и немалая их часть уже обратила на нас внимание. Ближайшая стая ледяных гончих даже бросилась в атаку на грузовик, но перед ними встала стена черных, дымчатых шипов – влетев в которые, ледяные твари оказались словно в ловушке сотен пиявок, высасывающих из них жизнь. Как таковой жизни в демонических тварях нет, но черные щупальца высасывали энергию дающей им силу к движению стихии ледяного пламени. И, похоже, даже делали больно – когда ледяные твари забились в агонии, оглашая окрестности стылым воем, я невольно даже плечами передернул. Сколько раз видел, но все еще не перестаю удивляться насколько мерзко может выглядеть работа настоящего, истинного и умелого некромансера.

Действия колдунов черного отряда отвлекли меня, из-за своей показательной отвратительности, буквально на долю мгновения. Сразу же взгляд устремился дальше и дальше. Скользя над полчищами демонов сквозь ледяную пустошь туда, где сквозь редкую снежную поземку был виден город. Огромный, точно не меньше Рима, что даже отсюда заметно. Город тремя массивными широкими кольцами стен опоясывал подножие одинокой горы, вершина которой терялась в густых облаках. В облаках к счастью обычных, просто по-зимнему тяжелых, свинцово-серых.