Нарушитель самоизоляции - Марина Серова

За секунду до этого я успела увидеть Олесю. Она была в самом низу: убегала от преследовавшего ее рослого мужчины с огромным мачете.

Я слетела по лестнице на первый этаж, забыв даже о беспокоившей меня боли, и успела заметить, как девочка побежала к лестнице в подвал.

Черт, ну не хотела же я туда идти!

Внизу было ужасно темно, горели только какие-то тусклые аварийные фонарики на стенах. Меня ждало еще одно неприятное открытие — нижний уровень оказался затоплен примерно по щиколотку.

— Олеся! — крикнула я.

Где-то в глубине раздался выстрел, затем еще один. Я двинулась на звук быстро, как могла, учитывая затруднявшую передвижение воду. И натолкнулась на жуткую картину — бедную смелую возлюбленную Клауса вжимал в стену тот самый рослый детина с мачете.

Я оттащила его в сторону и какое-то время мы катались по полу в рукопашной схватке, потому что «беретта» отсырела от влаги и отказывалась стрелять, бита в ближнем бою тоже оказалась бесполезной.

Внезапно воздух прорезал выстрел, наконец-то решивший исход нашего противостояния. Я скинула с себя отяжелевшее тело и поднялась.

Испуганная Олеся с пистолетом в руках пятилась к стене.

Узнав меня, она неуверенно опустила руку.

— Спасибо, — обронила я и сказала успокаивающе: — Не бойся, малышка. Он жив, ты его только ранила. Клаус в порядке.

Олеся выглядела крайне благодарной мне за эти слова и спасение. Не хотелось бы, чтобы в ее юной душе поселилась многолетняя травма из-за отнятой человеческой жизни.

Я схватила девчонку за мокрую от пота ладонь и повела к выходу.

Мы уже были в верхнем коридоре, когда сзади послышались приближающие шаги сразу нескольких человек.

— Беги, — шепнула я Олесе, и она послушно побежала.

Я провожала ее взглядом, чувствуя, как все пережитое, вода и раны утяжеляют мои шаги. Преследователю показалось, что этого недостаточно, и мою вторую, пока еще целую ногу ужалил выстрел.

Я нелепо распласталась на полу и обернулась, чтобы хотя бы лицом к лицу встретиться со своей смертью, и увидела того самого Шута в окружении парочки охранников.

— Ты кто, на хрен такая?! — рявкнул он и вытянул свой маузер по направлению к моей голове. — Тебя сюда никто не звал!

Я хотела ответить что-нибудь очень емкое и дерзкое, но не успела. Шут нелепо дернулся в автоматной очереди и плюхнулся на землю, следом один из его спутников. Второй перед этим успел выстрелить куда-то мне за спину, а потом тоже плюхнулся на пол.

Я обернулась, ожидая увидеть очередного заигравшегося психа, но к величайшему моему удивлению, передо мной стоял Игнат. Он опустил автомат и бросился ко мне.

— Как ты? В порядке? — встревоженно спросил он.

Я с трудом кивнула, хотя перед глазами у меня все плыло от нарастающей боли и жуткой усталости. Мой затуманенный взгляд опустился ниже, и я заметила, что одна штанина брюк неизменного строгого костюма Игната порвана.

— А ты? — заторможенно откликнулась я. — В тебя… кажется… попали.

— Мне все равно не больно, — как-то смущенно сказал Игнат, и я уже было хотела сморозить что-нибудь о том, что киборги не испытывают боли, но не успела, он меня опередил и шокировал окончательно, — это протез.

Я откинулась на пол, уставилась в железный потолок в потеках воды и следах ржавчины и не смогла сдержать смеха. В эту минуту я совсем не была способна размышлять о нетактичности своего поведения, да и о чем-либо вообще в принципе. Мне просто почему-то было безумно весело.

— Ух ты, — сказала я, — я никогда прежде не испытывала определенной симпатии к человеку с искусственными конечностями.

Я провела в мрачно-роскошном особняке на берегу Волги еще несколько недель, и они показались мне удивительно спокойными после пережитого. И дело было даже не в том, что Клаус стал намного адекватнее и покладистее, раскаиваясь за историю, в которую невольно втянул всех нас. Скорее все его шалости и причуды теперь воспринимались куда более терпимо. Конечно, ему было сложно соревноваться с безумной гонкой за выживание в индустриальных декорациях заброшенного завода. Впрочем, он особенно и не пытался. С трудом ему удалось выторговать у нас возможность навещать Олесю в городе и проводить с ней время в особняке.

Провинциальную девочку из интеллигентной семьи действительно впечатлил вид дворца, отстроенного отцом ее богатенького возлюбленного.

В свой первый визит сюда она изрядно замучила нас с Клаусом, расхаживая по дому и читая нам довольно утомительные лекции о том, к какой эпохе и стилю относится тот или иной предмет в интерьере, пока наконец-то не остановила свое внимание на рояле.

Да, девочка из такой старорежимной семьи окончила музыкальную школу и отлично управлялась с инструментом. Как я выяснила, помимо фортепиано, Олеся еще неплохо владела игрой на скрипке и даже как-то раз демонстрировала нам свои умения.

За роялем Олеся проводила много времени, а Клаус тихонько сидел в роскошном пурпурном кресле и наблюдал за тем, как ее тоненькие быстрые пальцы резво порхают над клавишами. Таким внимательным и вдохновленным я не видела мальчишку почти никогда.

Наши отношения с Клаусом наладились, и мы проводили много времени вместе, иногда втроем с Олесей, иногда наедине.

Мы обнаружили с маленьким принцем общее увлечение классическими боевиками из девяностых и пересмотрели практически все, что смогли вспомнить. К тому же теперь исполняемая мною роль в особняке изменилась — я больше не была надзирательницей; теперь я находилась рядом с мальчишкой, чтобы обучать его основам самообороны и владения оружием.

Так распорядился его отец, когда приезжал в Тарасов разбираться с той мутной историей, в которую вляпался сынишка.

Благодаря его связям и влиянию, а заодно, конечно, содействию моего друга Вити удалось накрыть эту жутковатую организацию, устраивавшую такие кровавые вечеринки.

Практически все подростки вернулись домой, хотя, к несчастью, некоторых так и не удалось найти. Удивительно, но отец Клауса крайне спокойно воспринял тот факт, что я упустила мальчика и позволила ему вляпаться в неприятности. Он сказал только, что еще никому не удавалось сдержать его крайне бурную натуру и вряд ли когда-то получится. Хотя в этот момент мы все бросали многозначительные взгляды в сторону покрасневшей от смущения Олеси.

Да, я наконец-то познакомилась с тем самым мифическим хозяином сказочного замка; он оказался очень спокойным лысым дядькой за сорок, а лицо его было знакомым мне из интернета и новостных сводок.

Он провел с нами всего несколько дней и быстро уехал. Недолгое время, что он гостил в особняке, он в основном играл на рояле, конечно, не так умело, как Олеся, и пил очень дорогой многолетний виски с Игнатом. Общались они совсем не как хозяин и слуга, а, скорее, как очень давние друзья.