Блуждающий разум - Алексей Калугин

– Соломон, – негромко позвал его по имени Горган Аддамс.

Голос у Горгана был низкий, чуть хрипловатый и при этом такой зычный, как будто говорил он в рупор. Поэтому, как только он произнес «Соломон», все разговоры в комнате сами собой затихли.

– Соломон, – еще раз повторил Горган. – Мне кажется, пора переходить к делу. Все, кто мог и хотел прийти, уже здесь.

– Да и в любом случае весь поселок здесь не поместится, – добавил Юфтан. – Так что остальным придется слушать то, что мы им расскажем.

Соломон плотно переплел пальцы рук и поднял голову.

На него смотрели десятки глаз, очень разных, непохожих друг на друга. Общим среди них было то, что в них не было ни растерянности, ни испуга. Все они были полны уверенности в том, что Соломон Шток способен найти выход из любой ситуации.

Соломон медленно вдохнул.

– Вы все, полагаю, в курсе того, что произошло… Вернее, того, что должно произойти. Поэтому я только коротко остановлюсь на основных моментах. Первое: покинувший наш поселок Мастер был обнаружен в том же пансионате, из которого наши парни помогли ему сбежать. Теперь он там единственный постоялец и живет не как пленник, а как дорогой гость. Второе: судя по всему, Мастер наладил контакт с высокопоставленными представителями «Вечности». И в качестве подарка он собирается преподнести им наш поселок.

По рядам собравшихся прокатился негромкий ропот недовольства. Жители поселка не могли понять подобного вероломства. И то, что альтер, принятый в поселке как равный среди равных, вдруг возомнил себя Мастером, по мнению большинства, ничего не объясняло. Подлость можно было назвать как угодно, но при этом она все равно останется подлостью.

– Третье. – Соломону пришлось повысить голос. – Мастер счел необходимым поставить нас в известность о своих намерениях.

– Как это мило с его стороны, – полным сарказма голосом изрек Вениамин Павлович.

– Четвертое, – оставив замечание Снайдерова без комментариев, продолжил Соломон. – Мастер сообщил, что ловчие явятся в поселок через два дня. То есть послезавтра.

– Я не понимаю, – взмахнул рукой Игорь Петрович Васин. – У этого так называемого Мастера есть какой-то план?

– Наверняка есть, – ответил Димон. – Только нас он в своих планах использует втемную. Мы для него разменные пешки!

– Если бы это было так, он не стал бы предупреждать нас об опасности, – сказала Зинаида.

– Нельзя быть такой доверчивой, Зина, – обворожительно улыбнулся ей Блок. – Если он сказал, что ловчие явятся послезавтра, это вовсе не служит гарантией того, что они не нанесут нам визит сегодня.

– А мне кажется, Мастер сказал правду, – произнес негромко Тим Аддамс.

– И на чем же базируется ваша уверенность, молодой человек? – вежливо настолько, что это прозвучало почти как насмешка, поинтересовался доктор Снайдеров.

– Я сутки находился рядом с ним, – ответил Тим. – И он все время об этом знал. Если бы он захотел, то мог бы схватить меня в любой момент. Но он же не сделал этого.

– И что это доказывает? – все тем же тоном осведомился Вениамин Павлович.

– То, что сказал Димон, – кивнул на воплощенного Тим. – У Мастера есть какой-то план.

– Возможно. Но он не учитывает в этих планах нас.

– Нет, учитывает, – стоял на своем Тим. – Иначе он не дал бы нам два дня отсрочки.

– Я бы сказал иначе, – вновь возразил Тиму Вениамин Павлович. – Он дал нам два дня на то, чтобы мы убрались из нашего же поселка! И это, как верно заметил Блок, при условии, что он тебя не обманул и ловчие не явятся к нам сегодня или завтра.

– Не явятся, – процедил сквозь зубы Тим.

– Почему ты в этом так уверен? – спокойно спросил у сына Юфтан.

– Потому что я – альтер, – ответил Тим. – Я находился совсем рядом с Мастером. И я бы понял, если бы он лгал.

– Не забывай, что он Мастер, – сказал Соломон.

– Мастер-шмастер, какая разница. – Горган взмахнул рукой, как будто отгоняя надоедливую муху. – Все врут одинаково.

Юфтан согласно наклонил голову.

– Ну, хорошо, а если бы Тим не полез в пансионат? – спросил мозгоправ Кушинский. – Как тогда этот Мастер связался бы с нами?

– Ну, это как раз не вопрос, – улыбнулся Соломон. – Он бы придумал, как это сделать. На то он и Мастер.

– Я бы выбрал что-нибудь необычное, – сказал Димон. – Например, прислал бы в поселок хорька, который, бегая по снегу, написал бы на нем сообщение.

– Где он в пансионате возьмет хорька? – возразил Горский. – Проще уж тогда голубя с запиской прислать.

– Мастер прислал мне сообщение, хотя не знал номер моего телефона, – напомнил Тим.

Воплощенные прекратили свой спор. Но по выражению их лиц можно было понять, что такой простой вариант лично их не устраивает.

– Но хорошо, если у Мастера действительно есть какой-то план, ради осуществления которого он должен убрать нас из поселка, – медленно, задумчиво, словно рассуждая вслух, произнес Васин, – тогда в чем заключается этот план? – Васин посмотрел по сторонам, как будто ища того, кто мог бы ему ответить. – Ну, хотя бы в самом общем виде?

– Полагаю, на этот вопрос никто не в состоянии ответить, – выдержав на всякий случай паузу, сказал Соломон. – И лично мне кажется, что не этот вопрос должен нас сейчас беспокоить. Вопрос в том, что мы будем делать?

– Ты хочешь сказать, что у тебя и на этот вопрос нет ответа? – с показным недоумением посмотрел на Соломона Вениамин Павлович.

– Ответ у меня есть. – Прежде чем продолжить, Соломон тяжело вздохнул, чуть приподнял сцепленные руки и снова опустил их на стол. – Но, боюсь, не всем он понравится.

– Ай, не тяни, Соломон, – болезненно скривился Горган. – Тут не дети собрались – нас не надо подготавливать, прежде чем сообщить плохую новость. И без того уже ясно, что мы должны покинуть поселок.

– Ничего тут еще не ясно! – подал голос Димон. – Это наш поселок!

– Ай, Димон, – еще сильнее скривился Горган, так что лицо его сделалось похожим на пересушенный чернослив. – Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю.

– Мы будем драться за наш поселок.

– У нас тут женщины, дети и старики, – строго посмотрел на Димона Соломон. – Ты хочешь, чтобы они дрались с ловчими?

– Ну, дед Спиридон еще в состоянии ловчим шеи-то намять, – подал голос белый как лунь старичок, сидевший на низком табурете, поставленном возле стены.

На старичке была клетчатая рубашка и джинсовый полукомбинезон с множеством кармашков на груди, в которых лежали три или четыре блокнота, с десяток авторучек, два mp3-плеера, моток изоляции и несколько мелких гаджетов, назначение которых никому, кроме него самого, не было известно. В карманах штанов у него лежали штук пять аккуратно свернутых наушников и швейцарский нож с десятью лезвиями. Седые волосы старика были аккуратно зачесаны назад и схвачены на затылке резинкой. На голове у него была искусственно состаренная джинсовая бейсболка, стильно развернутая козырьком назад. Лицо у старика было круглое, как мячик, и на удивление добродушное. Ярко-голубые глаза так и лучились счастьем.