Прорывные экономики. В поисках следующего экономического чуда - Ручир Шарма

Но в последние пять лет узость тайваньской ниши становится все более заметной и очевидной. За прошлое десятилетие доля страны на мировом рынке ноутбуков выросла с 30 до 80 процентов, однако тайские компании не имеют никакого права голоса в области ценообразования, ибо западные бренды могут без особого труда найти субподрядчика в какой-то другой стране мира или просто-напросто стравить трех крупнейших тайваньских производителей друг с другом. Кроме того, поскольку Китай в последнее время начинает терять свое конкурентное преимущество в некоторых областях, например по затратам на рабочую силу, тот же процесс наблюдается и в Тайване. За прошедшее десятилетие его доля в мировом экспорте сократилась почти на 20 процентов, в то время как соответствующий показатель Южной Кореи примерно на столько же вырос.

Тайбэйский фондовый рынок в основном состоит из небольших компаний, которые выпускают комплектующие для ПК, работающих на базе Windows и Intel. Это очень узкая ниша, и с 2000 года, когда лопнул «пузырь» высоких технологий, Тайбэйская фондовая биржа совсем не пользуется популярностью в мире и работает далеко не в полную мощность. В отличие от «доктора Kospi», никто не считает индекс этой биржи зеркалом глобальных тенденций. Бо2льшую часть прошедшего десятилетия богатые граждане Тайваня, вместо того чтобы инвестировать средства на родине, весьма активно (по 2 миллиарда долларов в месяц) переводили капиталы за границу, вкладывая их в конкурентные зарождающиеся рынки, например в китайский и индийский, либо в недвижимость в Калифорнии. В результате этого устойчивого оттока каждый раз, когда на мировом рынке разражается экономический кризис, тайваньские инвесторы приходят к нему с большим куском «провального» пирога. Последним ярчайшим проявлением этой тенденции на данный момент стал крах Lehman Brothers в 2008 году.

С первых послевоенных лет Тайвань был гораздо больше, чем Южная Корея, открыт для внешних инвесторов, в первую очередь японских, и значительно менее независим. Отчасти это объясняется совершенно разным опытом, пережитым этими странами во время японской оккупации в годы Второй мировой войны. В Южной Корее оккупация была намного более жестокой: этот период отмечен постоянными восстаниями местного населения и незначительным экономическим ростом и закончился в 1945 году весьма плачевной ситуацией в сельских районах страны. Оккупация же Тайваня прошла без особых потрясений – например, японцы много инвестировали в сельское хозяйство оккупированной территории, в том числе в электрификацию сельскохозяйственной тайской глубинки. Таким образом, когда в конце войны власть в стране захватили китайские националисты во главе с Чан Кайши, они получили намного менее травмированное население и более высокую стартовую базу для дальнейшего роста, нежели их «коллеги» из Южной Кореи.

В итоге, однако, Южная Корея вышла из войны значительно сильнее нацеленной на экономическую самостоятельность, чем Тайвань. Сегодня эта страна входит в топ-пятерку государств, зарегистрировавших самое большое количество международных патентов, и быстро увеличивает свою долю в этой области, в то время как Тайвань не входит даже в двадцатку лучших. Тайваньские производители обычно предпочитают закупать важнейшие высокотехнологичные компоненты у Японии, а не разрабатывать их на родине. Эта зависимость особенно ярко проявилась после мощного землетрясения, потрясшего Японию в апреле 2011 года. Природная катастрофа практически разрушила каналы поставок в Тайване и почти не сказалась на экономике Южной Кореи.

Порой создается впечатление, что тайбэйские лидеры, стараясь найти новую формулу роста, готовы хвататься за соломинку. Долгие годы тут ведутся разговоры о создании мировых брендов, но ничего подобного пока не видать. В последнее время в мире много говорят о развитии туризма, и в этой области Тайвань действительно обладает неплохим потенциалом роста; для этого стране в первую очередь надо привлечь внимание китайских туристов, количество которых растет очень быстро. В прошлом году с целью туризма за рубеж выехало более 50 миллионов китайцев, и это число растет со скоростью 20 процентов в год, однако даже это вряд ли дает основания надеяться на серьезные изменения в экономике страны, доходы от туризма которой не дотягивают и до 5 процентов от общего объема производства.

Правила уличного движения: Тайбэй

Экономика Южной Кореи диверсифицирована значительно сильнее и надежнее, чем тайваньская. Ее бренды способны серьезно влиять на глобальное ценообразование, прибыли стабильны, ассортимент товаров широк. Больше всего страна славится легковыми автомобилями и бытовой электроникой, но среди компаний, котирующихся по индексу KOSPI, довольно много представителей самых разных секторов промышленности. По сути, самым быстрорастущим сектором южнокорейского рынка в последние десятилетия были вовсе не автомобили или продукты высоких технологий, а судостроение. Корея издавна славилась сильным военно-морским флотом и новаторством в области судостроения; сегодня три самых крупных и лучше всего оснащенных судостроительных предприятия в мире принадлежат Южной Корее.

Корейские строительные компании тоже быстро крепнут и развиваются. Они накопили большой опыт в области проектирования и строительства промышленных предприятий еще в 1960-х и 1970-х годах, когда правительство усиленно стимулировало и продвигало отечественную сталелитейную и нефтехимическую промышленность, и сегодня активно используют этот опыт за рубежом. В самой Корее нет нефти, но ее строительные фирмы, будучи мировыми лидерами в области возведения нефтехимических предприятий, очень сильно выиграли от резкого всплеска цен на нефть в последние годы. Корейские проектно-строительные компании уверенно выходят на рынки Ближнего Востока, Центральной Азии, Африки и Юго-Восточной Азии. Именно благодаря этому разнообразию индекс KOSPI правомерно считают на редкость точным мерилом жизнеспособности разных аспектов мировой экономики.

Стремление Южной Кореи к самодостаточности проявляется и в корпоративной культуре этой страны. Корейцы в основном не приобретают компании за рубежом, предпочитая создавать свои; в 2010 году корейские прямые инвестиции в собственные предприятия, расположенные за границей, выросли по сравнению с показателем 2005 года до 140 миллиардов долларов, то есть на 300 процентов. Эта экспансия, без сомнения, чрезвычайно важна для способности Южной Кореи и впредь продолжать расти как промышленная мировая держава, но она приносит большую пользу и отечественной экономике. Сектор обрабатывающей промышленности Южной Кореи значительно больше тайваньского, но при этом корейские промышленные предприятия нанимают гораздо меньше рабочей силы, чем тайские (15 и 25 процентов от общего объема трудовых ресурсов соответственно). Кроме того, Южная Корея может похвастаться самой плотной популяцией роботов в мире. Значит, страна производит намного больше продукции с привлечением меньшего числа рабочих, чем Тайвань, и, следовательно, ее отечественная экономика работает значительно продуктивнее.