Я верю в любовь - Морин Гу

Завибрировал мой телефон. Люка, задумавшись, молчал, поэтому я посмотрела пришедшее сообщение.

– От моего отца.

Через несколько секунд отец ответил:

Мне пришлось сесть, чтобы написать ему ответ: ноги подкашивались.

Отец написал на это:

Я послала ему контактные данные женщины, которая должна была проводить собеседование.

Я стиснула телефон и увидела средних лет врача в хирургическом халате и брюках. Люка нервно поднялся из кресла, я тоже встала, доктор пожал нам руки.

– Вы сын миссис Дженнингс? – спросил врач, глядя на Люку. Тот кивнул. Я чувствовала, как колотится его сердце.

– Я – доктор Свифт. Вашей маме сделали операцию по удалению аппендикса, сейчас у нее все в порядке. – Он доброжелательно улыбнулся Люке, который заметно расслабился. – Но он все-таки лопнул, а это всегда серьезно. В таких случаях гной растекается по брюшной полости, так что мы назначили ей сильные антибиотики. – Я внимательно слушала и в этом месте кивнула. Врач продолжил: – Послезавтра она уже сможет вставать и двигаться. Через несколько дней мы ее выпишем.

Люка посмотрел на меня.

– Это значит, что все хорошо, – пояснила я.

Врач улыбнулся нам.

– Сейчас она слаба, но в сознании, так что можете сходить, навестить ее. Палата 1004. Я зайду попозже, обсудим подробности.

Люка кивнул:

– Огромное вам спасибо, доктор Свифт.

Тот кивнул в ответ и ушел. Мы с Люкой переглянулись.

– И тебе спасибо, юная мисс. – Он расплылся в улыбке.

Я дотронулась до его руки.

– Не за что. Слушай, тебе не кажется, что следовало бы позвонить твоему отцу и рассказать обо всем?

Он нахмурился.

– Зачем? Мы ведь тут, этого недостаточно?

– Ну, все-таки это твоя мама, когда-то они были супругами. Разве ему не надо знать, что случилось?

– Как-то я сомневаюсь, что ему это важно.

Я покачала головой.

– Конечно, важно.

Он помолчал.

– Хорошо. Но сначала давай навестим маму.

– Как? Вдвоем? Я… я думала погулять здесь, чтобы дать вам возможность пообщаться с глазу на глаз, – запинаясь, сказала я. – Познакомлюсь с ней как-нибудь потом, когда она будет лучше себя чувствовать.

Люка крепко обнял меня и прошептал, касаясь губами моих волос:

– Нам не надо с глазу на глаз. Хочу вас познакомить. Ты меня сегодня выручила.

О господи.

– Ладно, тогда, хм, сначала пойди к ней сам, посмотри, в каком она состоянии и хватит ли у нее сил знакомиться. А я пока позвоню твоему отцу. И потом, если захочешь, я зайду.

Он поцеловал меня в лоб.

– Ладно, ты права. Спасибо.

– На здоровье, – сказала я, уткнувшись лицом ему в шею.

С этими словами я потянулась к его руке и снова ее сжала. Он широко улыбнулся и пошел прочь своей подпрыгивающей походкой.

Трясущимися руками я набрала номер отца Люки.

Никто из больных после аппендэктомии не требовал столько внимания, как мать Люки.

– Подойди сюда, милая, хочу посмотреть на девушку, которая увела у меня сына.

Хм, похоже, она не шутит. Я подошла к больничной кровати, держа лосьон для рук, который она просила купить. Чтобы его найти, мне пришлось объехать три аптеки.

– Очень жаль, что мы знакомимся при таких обстоятельствах, – сказала я с улыбкой. – Как вы себя чувствуете?

– Наверно, хорошо, насколько это возможно, – сказала она со смешком. Я поставила лосьон «из природных компонентов, без парабенов» на тумбочку. Люка сидел на кровати рядом с матерью, держа ее за руку.

Мать Люки красива, и в этом нет ничего удивительного. Густые темные волосы до плеч, голубые проницательные глаза, большой, как у Джулии Робертс, рот. Даже после операции она выглядела очень неплохо.

Эта привередливая женщина попросила Люку устроить так, чтобы ее перевели в другую палату: здесь все было «не по фэншуй». Потом она пожаловалась, что больничные простыни «просто ужасны: вероятно, полны химии» (скорее всего, имелось в виду, что они сшиты из некачественной ткани).

– Люка говорил мне о тебе, Дези. Как можно быть такой совершенной?

Каждый комплимент, сказанный этой женщиной, казался двусмысленным. Говорила она ласково, но взгляд был стальной и оценивающий. Я посмотрела на Люку, но он улыбался как ни в чем не бывало.

– А, он, конечно, преувеличивал.

Люка закатил глаза.

– Ладно тебе, Дез. Мама, когда мы закончим старшую школу, Дези будет произносить прощальную речь от имени нашего класса. И еще она собирается в Стэнфорд. – Сердце у меня сжалось. – Кто бы мог подумать, – продолжал Люка, – что я западу на такую зануду?

Его мать внимательно на меня посмотрела.

– Скажи еще раз, чем занимается твой отец? Он водопроводчик? – Я уже не следовала плану, но тут мне пришлось призвать на помощь силу героев дорам. Я подумала о Джи-Юн из «Полного дома», вспомнила, как восхитительно она пела для непреклонных родителей Янг-Джея, как сумела расположить их к себе. Потерпи, Дези, не позволяй ей ерошить тебе перышки.

Я невозмутимо улыбнулась.

– Нет, он механик.

– Как мило. – Судя по голосу Ребекки, это вовсе не казалось ей милым. Она стала возиться с одеялом, и Люка встал, чтобы поправить его. Хотя я и старалась подражать ангелоподобной героине корейского сериала, но испытывала сильное желание заехать этой женщине кулаком по лицу.

От этих мыслей меня отвлек тихий стук в дверь. Это был Нед. Ощутив колоссальное облегчение, я буквально подбежала к нему, обняла и прошептала: