Женщина без лица - Алена Белозерская

Кофеварка зашипела, и по кухне поплыл чудесный запах кофе. Камилла в блаженстве прикрыла глаза.

– Я была в Рио, когда пришло известие о смерти Лиры и Андрэа. Чудовищно, что их друзья погибли вместе с ними.

Камилла взяла кофеварку и направилась в гостиную. Там она разлила кофе по чашкам и подала Роману. Потом положила фотографии себе на колени и стала быстро перебирать их. Наконец нашла нужную и поднесла к лицу.

– Снимок сделан за месяц до свадьбы дочери, – она подала фото Роману и указала пальцем. – Андрэа и Лира, близнецы Лорис и Микеле Греко, Феличе Орманно, Мария Вацолле – девушка Лука. И собственно Лука Кондотти, – сказала она, с любовью рассматривая пятерых парней и двух девушек.

Кондотти. Эта фамилия была знакома Роману, так как принадлежала человеку, который нес ответственность за безопасность премьер-министра.

– В ЦАР погибли пятеро, – сказал Роман.

– Знаю, – Камилла забрала фотографию. – Много раз я пыталась связаться с Лука. Он не отвечал ни на звонки, ни на сообщения. Я обратилась к его старшему брату, Альдо, но тот сказал, что Лука и его подруга Мария после произошедшей с друзьями трагедии уехали из страны. Жаль, что мы так и не увиделись. Я ведь согласилась на встречу с вами только потому, что подумала, будто вы – Лука. Странно, но ваш голос в телефоне показался мне знакомым. Я была абсолютно уверена, что лечу на встречу с Лука Кондотти. И если бы не эта ошибка, я еще долго не возвращалась бы в Рим.

Роман задумчиво посмотрел на пустую чашку. Альдо Кондотти – брат парня, который был лучшим другом Лиры Д’Ареццо. Не смешное ли совпадение?

– Я пыталась кое-что сама расследовать, – прервала размышления Романа Камилла. – Но у меня ничего не получилось. А потом у меня случился срыв… Больше всего меня интересовало, почему они оказались в ЦАР, если уехали в Кению.

– Как в Кению?

Роман лихорадочно перебирал в памяти сведения из тех бумаг, что были у него, но там ни разу не упоминалось название этой страны.

– Да, в Кению, – повторила Камилла. – Мы встречались с дочерью за неделю до их отъезда. Она была в восторге от предстоящего путешествия. Озеро Накуру, рифтовый разлом, Килиманджаро. Красивая страна! Это ведь я наполнила ее голову сказками об Африке, – она со вздохом нахмурилась. – Единственное, что огорчало Лиру, это отказ Лука присоединиться к остальным. Я не знаю причины, по-моему, что-то с работой не получалось. Не уверена. Как случилось, что они погибли в ЦАР, в этой заднице мира? Ни Лира, ни Андрэа не были людьми, которые резко меняют планы. Это я легко могла бы сорваться с места и из Кении улететь в Новую Зеландию. Но они были другими.

– Синьора Фарино, вы так же были откровенны с полицейскими? – с улыбкой поинтересовался Роман.

– Еще чего! – пылко воскликнула женщина. – В тот момент я была опечалена и напугана. Меня ошеломила смерть дочери, а трагедия, которая произошла с Этторе и матерью Андрэа, вовсе убила. Я не могла и слова произнести. Больше трех лет я провела в клинике, восстанавливалась и приходила в себя. Да, синьор Сафонов, я душевнобольная, поэтому можете не обращать внимания на мои слова, – засмеялась она.

Роман озабоченно дотронулся до лба. Камилла не выглядела сумасшедшей и вела себя адекватнее, чем все те здоровые, которые встречались Роману в его жизни. И все же он чувствовал, что она сломлена. Ее черные глаза неестественно блестели, возбужденность ощущалась и в речи, и в поведении. Она была больна, но говорила правду. В этом Роман не сомневался.

– Камилла, – он взял ее за руку и провел пальцами по тонкой, как пергамент, коже, – чем вы собираетесь заняться?

– После того, как вы уйдете, или в общем? – уточнила она. – Завтра у меня самолет в Марокко. А потом я что-нибудь придумаю.

– Извините за бестактный вопрос, но что Этторе оставил вам в наследство?

– Намекаете на мою жизнь сибарита? – Камилла взмахнула руками. – Я не неженка. Оглянитесь, разве это похоже на роскошь?

Роман улыбнулся. Гостиную, в которой они находились, трудно было назвать богатой. Скорее она отличалась сдержанностью и простотой. Недорогая мебель, минимум аксессуаров, мягкие, приглушенные тона – все говорило о скромности желаний ее хозяйки.

– Меня больше влечет открытое пространство, – сказала Камилла. – Но вы правы, чтобы иметь возможность увидеть мир, нужны деньги. Зарабатывать их я не умею. Я вообще никогда не работала. Сначала мои счета оплачивали родители, потом Стефано Проспато. Да, принадлежать к обеспеченной семье очень удобно. Можно делать все, что пожелаешь.

– Хотел бы с вами согласиться, но не имею понятия, каково это.

Камилла откинула голову назад и рассмеялась. Воздух вокруг нее заискрился весельем, и Роман вздрогнул: уж очень знакомым был этот смех. И взгляд Камиллы напоминал ему о ком-то.

– Я не ответила на ваш вопрос, – напомнила она. – От Этторе я не получила ни цента, в завещании обо мне даже не упоминалось. Впрочем, мне ничего не было нужно. Он и так сделал мне самый дорогой подарок, на который был способен, – подарил дочь. А вот Лира оставила кое-что.

Камилла назвала сумму.

– Прилично, – вырвалось у Романа.

– Все деньги мира не стоят жизни ребенка.

– Простите. Я не хотел вас обидеть.

– Принимается, – улыбнулась Камилла и отбросила за спину волосы, обвеяв Романа горьковатым запахом парфюма.

– А в какой клинике вы проходили лечение? – непонятно для чего спросил он.

– В «Sanut». Она находится в Швейцарии. Мой брат был единственным, кто связывал меня с жизнью. Он и вытащил меня из той пропасти, в которой я находилась. Потом я уехала из Европы на долгие шесть лет. Где только не была за это время. Все оттягивала момент возвращения.

– Думаю, я совершил ошибку, попросив вас приехать, – извиняясь, сказал Роман.

– Я ничем не смогла помочь?

– Напротив. Но мне кажется, вам было невероятно тяжело вспоминать о дочери.

Камилла игриво похлопала Романа по колену.

– Я думаю о Лире каждый день, – сказала она. – Просто сейчас все те мысли, которые появляются в моей голове, я произнесла вслух. Знаете, мой брат не раз говорил, что я хожу в любимчиках у бога.

– Видимо, вы так не считали?

– Нет. Но он верил в то, что я особенная. И Лиру обожал, – Камилла прикусила губу, словно старалась не заплакать. – Это она была особенной. В жизни моей девочки было много мужчин, готовых ради нее на все. Стефано, отец, Андрэа и Лука. А так же Карло – мой брат.

* * *

Роман почти выбежал из дома, атмосфера в котором заставляла его задыхаться. Он пожалел о том, что встретился с Камиллой, потому что воспоминания захлестнули женщину, заставили вернуться в то время, когда она пыталась не сойти с ума от утраты. Камилла с улыбкой заверила Романа, что не станет записываться на прием к психиатру после их разговора. Он же взял с нее обещание, что до того, как она покинет страну, не станет ни с кем разговаривать. Женщина произнесла вслух имена, которые позволили ему многое понять в этом запутанном деле. Головоломка постепенно складывалась, а у Романа было тяжело на душе. Сама того не ведая, Камилла выдала часть тайны, о которой не только следовало молчать, но и думать разрешалось с особой осторожностью. Она действительно не в себе, раз позволила столь откровенный разговор. Мысли Романа вернулись к Лука Кондотти. Куда мог исчезнуть парень? И как Альдо Кондотти связан с убийствами? Он вполне мог незаметно добавить яд в бокал Хьюза на приеме у премьер-министра и остаться вне подозрений. Если убийца он, то во имя чего все это делается?