Не бойся волков - Карин Фоссум

Лес, казалось, изнывал от жажды. У полицейских была карта, и они знали, куда ведут тропинки и с какой стороны находятся заброшенные домики. Один достал из кармана жвачку и посмотрел на Неро. Пес тыкался носом из стороны в сторону, а порой — правда, очень редко — оборачивался, словно собираясь повернуть назад. Но не отступал. Впереди бежал Шариф, и гладкая черная шерсть на его голове и спине блестела в лучах заходящего солнца. Лапы у пса были мощными и крепкими, сзади на них виднелись золотистые подпалины. Для этих полицейских не было в мире зрелища прекраснее, чем ухоженная немецкая овчарка. Овчарка — идеал собаки, именно так и должен выглядеть настоящий пес! Спустя четверть часа они переставили собак — теперь первым бежал Зеб. Инстинкт соперничества сработал немедленно, и собаки удвоили усилия, однако мало-помалу их азарт начал угасать, они опустили хвосты и перестали принюхиваться. Неро и Шариф не знали, чего хотят больше — бежать дальше или вернуться. Полицейские не стали их торопить и, воспользовавшись возможностью, решили немного передохнуть после подъема по крутой извилистой тропе. Они достигли вершины холма, откуда открывался вид на дорогу и шлагбаум.

— Готов поспорить, что эти двое устраивали тут привал, — тихо сказал Сейер.

Остальные закивали. Беглецы увидели отсюда шлагбаум и полицейский пост, потом двинулись дальше. Вот только какое направление выбрать?

— Смотрите, окурок! — Скарре поднял что-то с земли. — Самокрутка. Бумага марки «Биг-Бен».

Он положил окурок в пакетик и, убрав пакетик в карман, принялся высматривать что-нибудь еще, но ничего не нашел.

— Зеб побежит впереди, а других пустим по лесу, — предложил Элман.

Неро и Шариф разбежались в стороны, так что расстояние между ними увеличилось до пятидесяти метров. Зеб трусцой бежал впереди. Но запах исчезал. Собаки стали вялыми, временами они, сбитые с толку, останавливались. Полицейские оглянулись назад. Значит, эти двое не пошли вниз, к дому убитой. Возможно, они направились к старым домам, наверх. В такую жару им наверняка захотелось пересидеть в одном из заброшенных домиков… В таком случае запах там будет сильнее, чем в сухом лесу, и собаки вновь возьмут след.

В чаще было тихо и безлюдно, а вот осенью сюда забредают грибники и ягодники. Но летом так жарко, что гулять по лесу без необходимости не пойдешь… Разве что работа заставит. Или неутолимая жажда приключений, которая будоражит кровь и не дает покоя.

Сейер вытер лоб и притронулся к пистолету. На тренировках он прекрасно стрелял, но теперь понял вдруг, что стрелять сейчас — это совсем другое дело. Сейера охватило беспокойство. Единственная ошибка может иметь самые плачевные последствия. Отстранение от обязанностей. Инвалидность. Смерть. Все что угодно. Сейер внезапно почувствовал себя необыкновенно уязвимым. Его жизнь словно наполнилась совершенно иным смыслом. Отбросив подобные мысли, он решительно зашагал вперед, поглядывая, как Скарре поправляет челку, чтобы солнце не напекло лоб.

— Одному богу известно, где сейчас этот бедняга из лечебницы… — пробормотал Сейер.

— По-моему, за грабителя мы тоже можем поволноваться, — ответил Скарре.

— Не факт, что ее убил Эркки. Мы знаем только, что он там был.

Скарре поправил солнечные очки в стальной оправе.

— Посмотри вокруг, — сказал он, — вряд ли к ней заходил кто-то, кроме него, согласен?

— Я просто напомнил. Ладно, допустим, эти двое друг друга стоят.

— Вот только один из них вооружен, — добавил Скарре.

Они направились дальше, вслед за собаками, которые упорно бежали по лесной чаще. Местами тропинка становилась почти непроходимой из-за густого кустарника, но иногда кусты расступались и идти было легко. В венах бурлила горячая кровь. Позолоченный солнцем лес был прекрасен, а оттенки зеленого невозможно было сосчитать — темная в тени, листва казалась бледно-желтой на солнце. Жесткая хвоя и нежные листья, колючие иголки, трава, в которой путались ноги, ветки, бьющие по лицу… Полицейским давно уже надоело отмахиваться от кружащих вокруг насекомых, и лишь когда в волосах Скарре запуталась какая-то особо назойливая пчела, тот взмахнул рукой. Пройдя еще немного, они остановились возле неглубокого ручья с ледяной водой, где собаки напились, а полицейские умылись. Запах ослабел, но овчарки были полны решимости отыскать цель. Псы сохранили бодрость и прыть, а вот мужчины теряли надежду. Вдруг беглецы успели далеко уйти и теперь отдыхают где-нибудь в теньке, на берегу озера?.. Да, сейчас самое время окунуться… Избавиться от этой мысли было невозможно. Погрузить разгоряченное тело в чистую холодную воду, смыть липкий пот с волос…

— Во Вьетнаме, — сказал вдруг Элман, — когда американские солдаты пробирались через заросли в самую жару, то бывало, что у них под касками закипали мозги.

— Прямо-таки закипали?.. Лучше заткнись… — Сейер сокрушенно покачал головой.

— И вылечиться потом было невозможно.

— Они и так возвращались больными, какая разница…

— И все же, — Элман повернулся к ним, — думаете, это правда?

— Конечно нет.

— Но ты же не врач? — уточнил Элман, сдвинув кепку на затылок.

Они засмеялись. Собаки никак не реагировали на их смех — они шли вперед, временами принюхиваясь к растущим вдоль их пути кустам. Теперь собаки бежали медленнее, но с тропинки не сворачивали — значит, беглецы решили не продираться сквозь чащу, а тоже пошли по тропе.

— Мы их найдем, — упрямо заявил Скарре.

— Я все думаю о том, — проговорил Элман, не сводя глаз с Зеба, — почему на мужчин ложится такое ужасное проклятье.

— Ты о чем это? — Скарре повернулся к Элману.

— Тестостерон. Ведь мужчины агрессивны именно из-за тестостерона, верно?

— И что?

— А то, что чаще всего мы ищем именно мужчин. А вот ты представь: мы разыскиваем женщин, а на такой жаре они обязательно разделись бы!

Сейер тихо усмехнулся и вспомнил Сару. Ее глаза с блестящими зрачками… Лицо его изменилось, и Скарре это заметил.

— Ты что-то заволновался, Конрад.

— Ничего, переживу.

Настроение у них улучшилось. Внезапно в голубом небе показался сверкающий на солнце самолет. Сейер проводил его взглядом. Там, наверху, прохлада и простор. Сейер представил себя в самолете с парашютом на спине. Вот он открывает дверцу и смотрит в пустоту, а потом летит вниз — сперва быстро, а потом парашют раскрывается, и он медленно парит в воздухе.

— Видишь, Якоб? — Повернувшись к Скарре, он показал на самолет.

Скарре испуганно посмотрел вверх, и в его голове замелькали самые ужасные картины.

* * *

— Тут у кого-нибудь есть зеркальце? — Морган скосил глаза, пытаясь разглядеть собственный нос, и выругался.

— Зачем тебе зеркало, если есть друзья, — прогнусавил из-за шкафа Эркки.