Больница в Гоблинском переулке - Наталья Шнейдер

не спохватился, только бы не попробовал задержать». Потому что я не знала, хватит ли у меня сил уехать, если он попросит остаться…

Книги я отправила багажом в столицу, заберу позже, хоть и придется заплатить за хранение. Себе купила билет в другую сторону, в маленький городок Ветряные Мельницы. Городок, где я родилась, выросла и где меня ждали родители. Проревусь, переживу и как-то смогу существовать дальше. Сердце порвано в клочья, и шрамы останутся на всю жизнь, да что поделать – не я первая, не я последняя.

Но когда я сидела на лавке вагона третьего класса и смотрела в окно отъезжающего поезда, я все равно продолжала надеяться, что запыхавшийся мэтр Ланселот выбежит из здания вокзала. Если бы он меня искал, он бы успел…

Никто не появился, кроме девочки-цветочницы с корзиной ромашек.

– Спасибо за урок, мэтр Ланселот. Вы отличный наставник, – прошептала я.

*** 52 ***

Он думал забежать в больницу, попросить Кирана задержаться, после самому метнуться домой к Белинде, но эльфийка уже сидела в кабинете. О том, что Грейс нашлась, Ланс предупредил запиской еще вчера, как и о том, что девушке понадобится несколько выходных, и о ее судьбе коллеги спрашивать не стали. Киран загадочно ухмыльнулся себе под нос прежде, чем отправиться домой. Белинда, как свойственно женщинам, промолчать не смогла:

– Ты светишься весь.

Ланс пожал плечами. Счастье бурлило в крови пузырьками шампанского, кружило голову.

– Одного выходного за пять лет недостаточно, чтобы восстановиться, коллега, – улыбнулась эльфийка. – Как целитель с куда большим, чем у вас, опытом, настоятельно рекомендую вам не появляться на работе по крайней мере неделю во избежание нервного истощения.

Ланс не выдержал, рассмеялся. Неделя – явный перебор.

– Иди домой, – мягко продолжала она. – За неделю тут все не развалится. В крайнем случае приглашу мэтра Гельтера, он как-то обмолвился, что после той катастрофы задумался о поддержании навыков экстренной помощи.

– Хорошо, если что, пусть выставит счет за услуги, я оплачу.

– Иди уже, разберемся. – Белинда окликнула его уже в дверях: – Рада за вас.

Ланс нахмурился. Как бы уберечь девочку от сплетен? Слуги болтать не должны, за сплетни можно мигом лишиться места, но полквартала видело, как он нес Грейс к себе домой. В голову ничего не приходило, впрочем, сейчас он едва ли был способен здраво рассуждать. Он решил, что подумает об этом позже. Сказал только:

– Белинда, ты же понимаешь…

– Я-то как раз очень хорошо понимаю, насмотрелась на вас, людей, – неожиданно серьезно ответила она. – Не переживай, у нас хватает, что обсудить на работе, кроме личной жизни начальства. Иди уже домой, пока кого-нибудь тяжелого не принесло. – Она сложила пальцы в фигуру, отгоняющую сглаз.

– Вызывай, если что, – кивнул Ланс и наконец пошел.

Ровно для того, чтобы в каких-то сотне ярдов от больницы столкнуться с полудюжиной полицейских.

– Мэтр Даттон? – окликнули его. – Извольте пройти с нами.

– В чем дело?

– Мы вынуждены вас задержать.

Ланс приподнял бровь.

– Шесть вооруженных полицейских направляются задержать одного целителя?

Хорошо, что искали его на работе, а не вломились домой. Напугали бы Грейс до полусмерти.

– Позвольте мне ознакомиться с постановлением об аресте.

– Да, конечно. – Старший, сержант, извлек из сумки-планшета лист бумаги.

Ланс внимательно изучил магическую печать, вспыхнувшую под заклинанием проверки.

– Я бы не советовал вам колдовать, мэтр Даттон, иначе мне придется расценить это как попытку противодействия властям, – заметил сержант.

Отвечать ему Ланс не стал, вчитываясь в убористый почерк постановления. Статья номер такой-то, часть такая-то уложения о наказаниях уголовных и исправительных. Цифры ему ничего не говорили, впрочем, если подумать, можно догадаться, почему его арестовывают.

– В чем меня обвиняют?

– Это нас не касается, мэтр Даттон, обсудите с дознавателем.

– Я могу предупредить коллег? – Он оглянулся на больницу, но, как назло, в окне больничного коридора, выходящем в проулок, никого не было видно. – В вашем присутствии, конечно.

Белинда сообразит сообщить Грейс, чтобы не ждала его. До чего же все это некстати!

Сержант покачал головой.

– Хотя бы отправить записку?

– Не положено, мэтр Даттон. Здесь у нас не столица, перед законом все равны.

Вот, значит, как. Придется вести себя вдвое осторожней – похоже, этот сержант из тех, кто будет только рад показать столичному зазнайке, кто здесь главный на самом деле. Если и дознаватель таков, придется готовиться к худшему. Совсем уж бесчинствовать не станут, не идиоты же, но и в рамках правил можно изрядно подпортить человеку жизнь. Скорее всего, его промаринуют… сколько там полагалось законом на «предварительные изыскания»? – двое суток как минимум и только потом подпустят поверенного. Дальше будет проще.

– Извольте следовать за нами. – Сержант потянул из его рук постановление.

– Да, конечно.

Ничего, кто-нибудь на улице увидит его в сопровождении полицейских, а слухи расходятся быстро. Предупредят сперва коллег, а те дадут знать Грейс. Расстроится девочка. Да он и сам, признаться, готов был рвать и метать, и только с детства вбитая привычка контролировать свое поведение заставляла Ланса сохранять видимость спокойствия.

Насколько все это серьезно? «Плевать, отсижу», – бросил он вчера сгоряча. Сегодня сидеть не хотелось.

Нет, он ни о чем не жалел. Мерзавец мертв и больше никого не тронет. Грейс не пришлось проходить унизительную процедуру осмотра для фиксации телесных повреждений, не придется раз за разом отвечать на вопросы следователя, вспоминая случившееся во всех деталях, а потом – стоять на суде под любопытными взглядами зевак и доказывать присяжным, что она вовсе не оказывала опустившемуся орку знаки внимания. Он все сделал правильно. Даже если выкрутиться не удастся. Но…

Пропади оно все пропадом, почему именно сегодня! Еще вчера вечером – до того, как Грейс оказалась в его постели, он принял бы арест куда спокойней. Или через пару дней, когда они успели бы привыкнуть к случившемуся и понять, многое ли изменилось и что будет дальше.

Сейчас все казалось нереальным, точно происходило не с ним, и это был плохой признак. Значит, разум не готов принять случившееся и может спустить с поводка эмоции.

Ланс заставил себя оглядеться, увидеть серые дома, пятно солнца на брусчатке мостовой, траву, пробивающуюся сквозь камни. Ощутить собственное тело, во время ходьбы одна нога подхватывает вес другой. Он не сорвется.

Кто будет исследовать труп? Едва ли это поручат Белинде или Кирану, скорее всего, инспектор решит, что они – лица заинтересованные, ведь Ланс платит им жалование. Даже если они и не будут знать, чей труп исследуют. Мэтр Гельтер? Больше целителей в городке нет. Наверняка есть полицейский лекарь, но при подозрении