Четвертый год - Артем Каменистый

* * *

Жилище диктатора Севера на дворец не походило совсем. Добротная изба, просторная, с высоким потолком. Никаких комнат, скрытых дверями – все на виду. Лишь перегородки частично огораживают угол с койкой. Мебели практически нет – тяжелый стол, массивные табуреты, в углу шкафчик, вместо створок у него занавески. Окошки узкие, закрыты не пленкой, а пластинами клееной слюды и мелкими кривоватыми стеклышками.

Монах встретил гостей на пороге, поздоровался молча – кивком. Зайдя внутрь, гостеприимно указал на стол.

– Присаживаетесь. Ваш уважаемый Кабанов уже рассказал нам о вашей очередной победе. К сожалению, без подробностей, но все равно впечатляет. Надеюсь, сейчас услышу полный рассказ. А пока что отужинаем. Извините, что особых разносолов нет – подготовить нормальную пирушку не так просто. Эх, знали бы вы, как замечательно Галя может приготовить лесного козленка.

Гостей ждали. Немолодая, толстая женщина без суеты разливала по мискам дымящийся суп. Судя по аромату, из сухих грибов и оленины. Стол по центру украшала тушка зажаренного целиком поросенка, обложенного зеленью, вокруг него расположились тарелки с овощными салатами, пирогами, мочеными грибами, соленой и копченой рыбой, осетровой икрой, резаной дичью и здоровенными фреонскими раками. Желудки, истомленные однообразной корабельной пищей, довольно заурчали в предвкушении столь прекрасного ужина.

Монах, достав из деревянного ведра стеклянную бутыль, лично налил всем в пузатенькие стеклянные рюмки. При этом не упустил шанса похвастаться:

– Стекло наше. Сами варить научились. Сперва или коричневое, или темно-желтое получалось, но сейчас вон, чуть ли не как слеза по чистоте. Скоро и оконное стекло делать начнем нормальное, если ничего не помешает. Ну, давайте за победу!

Олег залпом опрокинул рюмку – содержимое ее было чище стекла. Холодная жидкость окатила пищевод огнем, пришлось поспешно ухватить на вилку здоровенный моченый груздь, а следом торопливо выхлебать несколько ложек горячего супа.

Паук и вовсе, не стесняясь, метнул в рот все, до чего успел дотянуться, и сквозь слезы жалко просипел:

– Ох и зараза! Я даже в общаге такие поты не юзал никогда! Это что такое, жидкий азот?

Монах, неспешно опустошив свою рюмку, небрежно ответил:

– Человек, который у нас занимается изготовлением этого напитка, называет его водкой. Шутит, конечно.

– Да у меня язык одеревенел, ничего себе шуточки!

– Пока что никто еще от этого не умер. У нас солдаты эту «водку» получают перед тяжелым боем – и после этого дерутся как волки… Даже если голову оторвет, не отступают. Да и как обезболивающее хорошо идет.

– Ага, – кинул Клепа, отдирая от поросенка приличный кусок, – небось беременных перед родами хорошо этим горлодером поить.

– Да после пары рюмок этого ракетного топлива и мужик родит, – усмехнулся Олег.

Монах указал на бутылку:

– Рустам, хватит жрать как конь – у гостей рюмки пустые. Следи за этим.

– Виноват. Сейчас исправлю.

Через полчаса обстановка за столом стала полностью непринужденной. Народ по десять раз, с правдивыми подробностями, а иной раз и с небылицами, поведал диктатору о разгроме флота хайтов. Олег, хоть и пил наравне со всеми, голову не терял – закусывал основательно. Не такой уж дурак – ясное дело, что напоить их пытаются не от широты душевной. Не тот Монах человек, чтобы эту широту так простецки демонстрировать. Пьяный язык тайны не хранит – вот и сейчас северяне больше помалкивают и вопросы задают, слушая, что рассказывают южане. Надо бы лишнего не сболтнуть.

Монах, повернувшись к Олегу, задал очередной вопрос:

– Ваш флагман, как я понял, получил серьезные повреждения в этом бою?

– Нет. Ни царапины.

– Но я так понял, что ему понадобился ремонт?

– Так это еще после первого боя – ему тогда по борту ядро из баллисты врезало. Не пробило, но пара досок треснула. Мы кое-как укрепили их, однако сегодня, когда таранили их понтоны, опять доски разошлись. До ватерлинии далеко, но все равно неприятно – лучше их заменить, пока есть возможность. Если начнется серьезная заваруха, будет уже не до ремонта.

– Понятно. И много времени этот ремонт займет?

– Надеюсь, к завтрашнему вечеру закончим. И еще, у нас свинца не хватает – тот, что от вас пришел, весь в дело пустили. Если у вас есть запас, мы бы его за день на картечь и пули переплавили. Как война эта закончится, сочтемся.

– Свинец вам дадут, – пообещал Монах. – Даже готовой картечи отсыплем несколько ведер. Такое добро не жалко – свинец ни на что другое не годится. Здесь его в Красном холме хоть лопатой греби, мы чуть ли не на месторождении живем. Я даже запретил колодцы копать – опасаюсь, что вода им отравлена. Из реки берем воду или из родников на другом берегу Тиши.

– Везет вам. У нас ни свинца, ни меди вообще нет.

– Зато у вас железо хорошее, это дело получше меди.

– Так железо не дефицит. А вот медь и свинец – редкость. Плюс вместе с ними почти всегда и цинк есть. Тоже хорошая вещь – на ту же латунь пускать.

Монах с интересом покосился на Олега:

– Откуда вы это знаете? Мы тут уже целый год руду копаем, нашли ее по следам старых рудников, а про цинк никто и не знал.

– Я вообще-то на Земле геологом был. Еще не все забыл. Железо наше именно я нашел, и не только железо.

– Да вы у нас многогранный человек. Ну-ка посидите, я сейчас вернусь.

Монах вышел из избы, но не прошло и пяти минут, как вернулся. Вывалив на стол кожаный сверток, развернул, указал на россыпь неровных слитков:

– Что, по-вашему, это такое?

Олег, взяв один слиток, подкинул его на ладони, оценивая вес, поскреб ребро зубцом вилки, неуверенно произнес:

– Похоже на серебро или его сплав.

– Да, верно, это серебро. Мы нашли эти слитки под одной из древних плит, когда забирали ее на строительство крепости. Судя по всему, это древний клад, и сделаны эти слитки где-то здесь. Если бы серебро попало сюда из других мест, это были бы монеты или изделия. А здесь явная кустарщина. Что вы как специалист на это скажете?

– Совершенно ясно, что это серебро добыто где-то здесь. Ничего удивительного – почти все серебро на Земле получается попутно, при разработке свинцовых руд. Где свинец, там обычно и серебро. Поэтому так и говорят – «полиметаллические месторождения». В них обычно есть медь, свинец и цинк. В меньших количествах могут быть серебро, золото, кобальт и вообще половина таблицы Менделеева.

– Интересно… Нам бы, к примеру, очень хотелось знать – где именно они добывали здесь серебро.

– Возможно, что серебряных жил здесь вообще нет, а серебро рассеяно в свинцовой руде. Просто разделяли металлы при выплавке.