Остаться сильным - Олеся Шеллина

не помогал, нисколько Люсю не успокаивало.

— Мне нужно позвонить, — Егор встрепенулся и достал телефон. — Устинов, у меня откат, общее руководство на тебе. Запеленгуй мой передатчик, я его сейчас выключу. — Всё это он проговорил довольно внятно, но, когда отключил телефон, то рука просто упала на диван.

Люсинда вздохнула и вытащила телефон из его руки, потом аккуратно вытащила из уха жемчужину, которая, казалось, светилась изнутри. Долго разглядывала передатчик, а потом положила на стол, вместе с телефоном. Как его отключить она не знала, а Егор никак на её действия не реагировал. Люсинда вернулась к дивану как раз в тот момент, когда Егор содрогнулся всем телом и еле слышно застонал.

— Так, вот это не совсем нормально. Давай-ка разденем тебя и на кровать уложим, — пробормотала Люся, расстегивая неподатливые пуговицы.

Ночь прошла ужасно. Егора трясло, как в лихорадке, а единственное, что она могла сделать, это менять ему компрессы и пытаться согреть.

— Ты, сукин сын, — когда Егора в очередной раз выгнуло, и он глухо застонал от боли, Люся заплакала. — Какого ты хрена сюда притащился, а не домой, где тебе реально могли помочь?

Егор заметался на кровати, и тогда она решилась. Взяла его телефон и нашла номер прадеда. Палец замер над номером, звонить всемогущему Андрею Ушакову было страшно, но она только его тогда с Егором видела, когда оружие отдавала. Второго она даже не запомнила. Люсинда продолжала стоять с телефоном в руке, и никак не могла решиться. Но тут Егор снова застонал, и она нажала, уже не колеблясь, на звонок.

— Егор, что-то случилось? — Холодный властный голос всё-таки немного потеплел, когда Андрей Никитич отвечал на звонок правнука.

— Это не Егор. Я… — тут Люсинда запнулась, потому что не знала, как себя обозначить. Но Ушаков сам перебил её.

— Я вас слушаю, Люсинда, что-то случилось? Что-то с Егором? — Вот сейчас в голосе главы клана Ушаковых явственно прозвучала тревога.

— Нет, то есть, да, — Люсинда отняла телефон от уха и приложила к пылающему лбу. Егору было очень плохо, и на этом фоне даже тот факт, что Андрей Ушаков знал, с кем разговаривает, прошёл как-то мимо её сознания. — Егор сегодня в лаборатории работал над чем-то под названием контур страха и в итоге заработал магическое истощение. — Быстро проговорила Люся, поднося трубку снова к уху.

— Хм, — задумчиво произнес Ушаков. — Он знал, что это возможно?

— Да, похоже, что знал. Но сейчас ему очень плохо, и я не знаю…

— Егор передал управление кому-то другому? — перебил её Ушаков.

— Да, он позвонил кому-то по имени Устинов, но потом просто отрубился, и я не…

— Молодец, — проговорил Андрей Никитич. — Ну что же, пускай отдыхает.

Люсинда просто почувствовала, что он сейчас отключится и начала злиться.

— Послушайте, я не звоню, чтобы сообщить вам о том, какой Егор молодец, — выпалила она. — Егору плохо, и я не знаю, как ему помочь. Я вообще не понимаю, почему он предпочел помирать у меня, а не среди лекарей клана. Возможно знал, что мне будет на него не наплевать! Что мне делать? Я не маг, у меня нет ни капли дара. Может, его нужно перевезти домой? — в трубке молчали, и Люсинде даже показалось, что Ушаков отключился, устав слушать её истерики. От бессильного отчаянья хотелось зареветь в голос, но тело на постели выгнулось дугой, и она подскочила к нему, гладя по голове, по груди, и шепча при этом какую-то милую ерунду. Она уже заметила, что Егора все это успокаивает, и он не так болезненно переносит очередной приступ. — Тише-тише, родной, я здесь, я с тобой, всё скоро закончится.

— Это исключено, — раздавшийся в трубке голос едва не заставил подпрыгнуть. Люся уже и забыла, что держит телефон у уха в надежде, что ей всё-таки помогут. — Откат уже начался, и трогать Егора сейчас ни в коем случае нельзя.

Стоящий рядом с Андреем Никитичем сын удивлённо приподнял брови, когда услышал, что при откате мага нельзя перевозить. Он даже открыл рот, чтобы сообщить отцу, что это совсем не так, возможно, он просто забыл, всё-таки возраст вносит свои коррективы. Но тут же увидел перед своим носом кулак, который показал ему отец.

— Но, что тогда делать? Кто-нибудь может приехать… Ну хоть что-то можно сделать? — в голосе девочки послышались истеричные нотки.

— Увы, это нужно только пережить. Можно делиться теплом тела, это тоже своего рода магия. И ждать. Когда резерв заполнится хоть на пару процентов, приступ закончится. Егор не стихийник, ему труднее, так что, могу лишь пожелать терпения, коль скоро мой правнук решил, что у вас он быстрее восстановится. — И Ушаков отключился.

Люсинда долго смотрела на телефон, но потом решительно скинула халат и легла, обнимая начавшее понемногу расслабляться тело.

Дед Егора посмотрел на своего отца и немного ворчливо спросил.

— И что это было?

— Мальчик замахнулся на контур страха, — Андрей Никитич задумчиво посмотрел на свою руку. — Неудивительно, что он сух, как песок пустынь. Ничего страшного, поправится.

— А девушка…

— А девушка очень сильно за него переживает, и это просто отлично. — Глава клана выпрямился. — Так, на чем мы остались? — и они склонились над бумагами, изучение которых прервал звонок.

* * *

Слух вернулся к обеду, тогда же мышцы снова обрели прежнюю подвижность. К тому же проснулся зверский аппетит. Измученная бессонной ночью Ира сопела мне в шею, и я тихонько выбрался из кровати, стараясь не побеспокоить девушку. Она тут же заворочалась, подгребла мою подушку, уткнулась в неё и засопела.

Еда стояла под дверью и уже успела остыть, видимо, Маша с утра не достучалась до нас. Мне было плевать, я хотел жрать! Когда стол, куда я стаскал еду порядком опустел, зазвонил телефон.

— Керн, — одной рукой держа трубку, второй я пытался одеваться. Чувствовал я себя вполне прилично, последствий стычки с банши не ощущал, поэтому решил не тянуть с контуром, а попытаться его сегодня вскрыть полностью.

— Костя, у нас появилась проблема, о которой мы и не подозревали, — раздался в трубке голос матери звучал растерянно.

— Что за проблема? — я невольно напрягся.

— Мы никак не можем выбрать зал, для проведения свадебных торжеств.

— Мы, это кто? — я придержал трубку щекой и застегнул джинсы. Мою вчерашнюю одежду можно было только выкинуть.

— Я и Анна. Сегодня, когда твоя помощница освободится, мы хотим ещё раз попытаться найти что-нибудь приличное, но, дело в том, что это оказалось довольно сложно…

— Так, мама, дай угадаю, вы просто не можете прийти к общему мнению. — Я уставился в окно. Что-то мне