Народная империя Сталина - Юрий Жуков

Названное «О подготовке вопросов для Политбюро ЦК ВКП(б)», оно гласило:

«1. В целях подготовки для Политбюро, а в случае особой срочности — и для разрешения вопросов секретного характера, в том числе и вопросов политики, создать при политбюро ЦК ВПК(б) постоянную комиссию в составе тт. Сталина, Молотова, Ворошилова, Кагановича Л. и Ежова.

2. В целях успешной подготовки для Политбюро срочных текущих вопросов хозяйственного характера создать при Политбюро ЦК ВКП(б) постоянную комиссию в составе тт. Молотова, Сталина, Чубаря, Микояна и Кагановича Л.».

Сохранился и инициативный документ, объясняющий членам ПБ необходимость создания этого, не предусмотренного уставом партии органа, практически образующего внутри ПБ то узкое руководство, которое до той поры существовало лишь фактически.

В записке, автором которой был сам Сталин, отмечалось: «Вопросы секретного характера, в том числе вопросы внешней политики, должны подготавливаться для Политбюро по правилу секретариатом ЦК ВКП(б). Так как секретари ЦК, за исключением т. Сталина, обычно работают либо вне Москвы (Жданов), либо в других ведомствах, где они серьезно перегружены работой (Каганович, Ежов), а секретарь ЦК т. Андреев бывает часто по необходимости в разъездах, между тем как количество секретных вопросов все более и более нарастает, секретариат ЦК в целом не в состоянии выполнять вышеозначенные задачи. Я уже не говорю о том, что подготовка секретных вопросов, в том числе вопросов внешней политики, абсолютно невозможна без участия тт. Молотова и Ворошилова, которые не состоят членами секретариата ЦК. Ввиду сказанного предлагаю Политбюро ЦК ВКП(б) создать постоянную комиссию при политбюро ЦК ВКП(б) для подготовки, а в случае необходимости — для разрешения вопросов секретного характера, в том числе и вопросов внешней политики, в составе тт. Сталина, Молотова, Ворошилова, Кагановича Л. и Ежова». А далее следовал текст, который дословно был включен в решение как второй пункт.

Неоспоримым доказательством того, что решение ПБ от 14 апреля появилось как следствие неудач нового внешнеполитического курса, является обоснование создания необычной комиссии. Прежде всего — срочная «подготовка» и «разрешение» вопросов именно внешней политики. И все же данная проблема при всей ее очевидности явно служила только предлогом, лишь формальным основанием для более важного. Напоминание о секретности вопросов внешней политики должно было пресекать желания не только обсуждать, но даже просто интересоваться ими. А еще преднамеренное раскрытие состава двух комиссий лишний раз указывало партократии, что в действительности во главе страны стоит не ПБ, а узкое руководство, а также и то, что сама власть не является одноуровневой.

Теперь любой, познакомившийся с данным решением ПБ, уже сам при желании мог легко вычислить истинный высший уровень, который вроде бы составляли только те, кто и образовал обе комиссии. То есть именно те, кто и без того вот уже почти десять лет входил в неформально узкое руководство, — И.В. Сталин, В.М. Молотов, A.M. Каганович. Остальные же члены комиссий — К.Е. Ворошилов, Н.И. Ежов, А.И. Микоян, В.Я. Чубарь — как бы составляли всего лишь второй уровень властной группировки.

Если принимать такое структурирование за истинное, то за пределами обладания реальной властью оказывалось слишком много людей, не без основания считавших себя принадлежащими к высшему эшелону. Три члена ПБ — А.А. Андреев, М.И. Калинин, С.В. Косиор; три кандидата в члены ПБ — А.А. Жданов, Я.Э. Рудзутак, Р.И. Эйхе; четыре члена ОБ — Я.Б. Гамарник, А.В. Косарев, А.И. Стецкий, Н.М. Шверник. И уже поэтому можно было предполагать, что все они якобы находятся на некоем третьем уровне власти. А ниже их или наравне с ними, как это опять же представлялось по решению ПБ, находились не только зампреды СНК СССР — Н.К. Антипов, В.И. Межлаук, но еще и нарком иностранных дел (!) М.М. Литвинов, прокурор СССР А.Я. Вышинский, заведующие отделами ЦК Я.А. Яковлев и Л.З. Мехлис, а также Б.М. Таль. То есть именно те, кто играл ведущую роль в подготовке главного в то время для Сталина дела — политических реформ.

Потому-то с очень большой долей уверенности можно утверждать, что второй истинной целью решения ПБ от 14 апреля являлась сознательная дезинформация широкого руководства о том, кто же в действительности обладает властью. Ведь далеко не случайно Каганович, уже утративший положение второго секретаря ЦК ВКП(б), занял место в слишком легко поддававшейся вычислению, но на самом деле не существовавшей тогда «тройке». Вместе с тем оказались «в тени» члены подлинной группы Сталина, весьма активно действовавшие именно в те самые дни, — Литвинов, Вышинский, Яковлев, Стецкий, Таль.

* * *

Однако истинные намерения группы Сталина проявились не столько в решении ПБ от 14 апреля, сколько в иных акциях, несравненно более значимых для нее по своим результатам. Прежде всего, в тех, которые позволяли предельно возможно расширять широкое руководство, одновременно обретая в нем надежных и благодарных союзников. Это позволило бы усилить таким образом влияние в ЦК хотя бы на короткий срок, столь необходимый для проведения через пленум избирательного закона.

Решением ПБ от 23 апреля из структур и из-под контроля Северо-Кавказского (только что переименованного в Орджоникидзевский), Сталинградского, Саратовского, Горьковского, Свердловского, Ленинградского, Восточно-Сибирского крайкомов и обкомов вывели партийные организации автономных республик — Дагестанской, Кабардино-Балкарской, Северо-Осетинской, Чечено-Ингушской, Калмыцкой, Немцев Поволжья, Марийской, Мордовской, Чувашской, Удмуртской, Коми, Карельской, Бурят-Монгольской. Напрямую, начиная с 1 июня, их подчинили ЦК ВКП(б). На этом основании подняли ранг первых секретарей их обкомов, предоставив им всю полноту прав, присущих такой должности, практически уравняли с теми, кому они еще вчера должны были беспрекословно подчиняться.

Достижению той же цели послужило и еще одно решение ПБ, принятое в тот же день. В соответствии с ним Казахский крайком преобразовывался в ЦК КП(б) Казахстана, Киргизский обком — в ЦК КП(б) Киргизии, Закавказский крайком ликвидировался, а взамен его создавались ЦК компартий Азербайджана, Армении и Грузии. Круг первых секретарей нацкомпартий возрастал с пяти до шестнадцати человек.

Подобные меры обязательно должны были привести к размыванию своеобразного единства широкого руководства. Единства не столько взглядов, сколько общих интересов, которое неизбежно возникло за почти десять лет пребывания большинства региональных первых секретарей на своих весьма высоких и довольно самостоятельных постах. Остро необходимо это было для группы Сталина потому, что от ЦК, несмотря на давнюю внешне выражавшуюся лояльность, от него все еще можно было ожидать любых, самых непредсказуемых сюрпризов.

Чуть позже узкое руководство провело, наконец, и реорганизацию одного из высших государственных органов. 25 апреля 1937 года решением ПБ упразднили просуществовавший с конца августа 1923 г. Совет труда и обороны — рабочий орган СНК СССР, в компетенцию которого входило осуществление хозяйственных и финансовых планов, корректировка их в зависимости от политической и экономической обстановки, контроль за наркоматами в области хозяйственных мероприятий и обороны. Взамен него, но в тех же, по сути, целях — «объединение всех мероприятий и вопросов обороны», и также при СНК СССР образовали Комитет обороны. В его состав включили председателем — председателя СНК СССР В.М. Молотова, членами — И.В. Сталина, наркома путей сообщения A.M. Кагановича, наркома обороны К.Е. Ворошилова, заместителя председателя СНК СССР В.Я. Чубаря, наркома оборонной промышленности М.Л. Рухимовича, наркома тяжелой промышленности В.И. Межлаука. Спустя два дня Комитет обороны пополнили еще и кандидатами — заместителем наркома обороны, начальником ПУР РККА Я.Б. Гамарником, наркомом пищевой промышленности А.И. Микояном, секретарем ЦК А.А Ждановым, наркомом внутренних дел Н.И. Ежовым.[194]