Наше величество Змей Горыныч - Ирина Боброва

После прочтения тишина установилась. Что и говорить, предложение серьезное. Жениться – это тебе не шутки шутить, а дело ответственное. Ну царь Вавила демократию шибко уважал, а потому вопрос тот на всеобщее обсуждение решил выдвинуть. Назначил он к вечеру думу боярскую собрать, чтобы предложение всесторонне рассмотреть.

Долго бояре совещались да спорили, но пришли наконец к однозначному выводу – сначала посмотреть портрет предполагаемой невесты, а потом уж и ответ давать.

Змей Горыныч в это время далеко от Лукоморья находился. Полмира пролетел уже, к землям Бразильянским приблизился. А за землями Бразильянскими уж и горы видны были. Горы те Крокодильерами назывались. Наверное, из-за драконов назвали их таким именем. Латыняне – они перепутать могли, потому что народ они легкомысленный, кроме танцев, ни на чем сосредоточиться не могут. Немудрено, если перепутали драконов с крокодилами, которых в тех местах развелось видимо-невидимо. Оно, конечно, крокодилы драконам родственники, но не настолько же, чтобы горный массив их именем обозначивать?

Горы, казалось, упирались в самое небо, но Горыныча это не пугало. Уж если какой-то человечишка смог одолеть эту неприступную природную крепость, то уж ему и вовсе ничего не стоит перевалить через вершину хребта. Так рассуждали братья, поднимаясь все выше и выше. Далеко внизу остались облака, закрывая от взгляда летящего Змея подножие гор.

Высокогорная долина открылась внезапно. Обогнул острый пик – и в глаза полыхнуло изумрудной зеленью. Горыныч знал, что растительность в долине есть, но не ожидал увидеть такого буйства природы. Он немало полетал по свету, видел много диковинных растений, но то, что росло в котловине меж неприступных вершин, поразило его до глубины души. Горыныч невольно испытал уважение к неизвестному ему Паганельке, который здесь побывал. Он не только забрался в неведомую даль, но и не испугался опасности. А то, что в подобном местечке беда может подстерегать под любым кустом, становилось понятно с первого взгляда. Змей Горыныч приземлился на небольшой природной террасе, сделанной ветрами в скальной породе, решив еще раз осмотреться. И отдышаться. Так высоко он еще никогда не залетал.

Братья, подлетая к горам, посоветовались и решили сначала произвести разведку с воздуха, но теперь каждый из них понимал, что ничего из этой затеи не выйдет. И именно из-за странной растительности.

Лес был не дремучим, вполне проходимым, но лететь над ним возможности не представлялось. Если бы Старшой спросил у Умника, тот ему рассказал бы, что похожие на гигантские метлы деревья называются саговыми пальмами, а те почти голые хлысты с острыми верхушками – не что иное, как обыкновенный хвощ, только гигантского размера. Если лететь выше саговых пальм – задохнешься, потому что воздуха не хватит, ниже – рискованно, можно распороть брюхо о пики хвощей. Ниже хвощей раскинули необъятные лапы папоротники – собственно, именно из-за них долина казалась изумрудной. Подлесок тоже зарос папоротниками, но поскромнее – всего в два Горынычевых роста.

Старшой попытался сосчитать, сколько рек, ручьев, водопадов стекают в долину, но сбился и бросил это бесполезное занятие. Только отметил для себя, что внизу надо будет поаккуратнее передвигаться и внимательно смотреть себе под ноги. Вода, что стекает с тающих ледников, наверняка вызвала заболоченность почвы.

Озорник по поводу болот не думал, хотя свесил голову вниз с террасы и, вытаращив глаза, рассматривал именно болото. Он уставился на странные растения, с виду не просто сочные, а прямо-таки водянистые. Формой растения эти напоминали капустные кочерыжки. Озорник растерялся. Он думал о том, какие же зайцы обгрызают такую капусточку, у которой одна кочерыжка раза в три больше змея? Озорник мечтал поохотиться, но, глядя на эти огрызки, вдруг испугался – как бы самому дичью не стать.

Налетевший порыв ветра нагнал густого, непроглядного тумана, избавив Горыныча от последних сомнений. Туман, наползающий на кроны деревьев, отхлынул, потом снова наполз, подобравшись к самой террасе. Словно кто-то перетягивал пушистое серое одеяло – стало видно противоположный конец долины, и Змей Горыныч, у которого было очень острое зрение, вдруг заметил нечто, заставившее затрепетать его огромное сердце.

Там, вдалеке, на границе меж зеленым лесом и ледяными горами, он увидел совершенно лысый холм. На вершине этого холма стоял окаменевший Змей Горыныч – его три головы были вытянуты, словно три пальца на человеческой руке, задранные морды смотрели в небо. С такого расстояния родственник Горыныча казался не больше букашки, но Змей, сделав поправку на перспективу, сообразил, что представитель его вида гораздо крупнее его самого.

Туман снова отполз, надежно укрыв тот конец долины, к которому стремился Змей.

– Ну что, ребята, полетели? – спросил Старшой. – Легкие у нас сильные, доберемся.

– Не получится, – возразил Умник. – Кислородное голодание вызывает головокружение. Глаза затягивает сначала кровавой пеленой, а потом ничего, кроме черных пятен, перед собой не видишь. Учитывая, что падать в такой лесочек – самоубийство чистой воды, я категорически отказываюсь лететь.

– Ага, а пешочком идти – приятная прогулка! – воскликнул Озорник. – Ты видел, какие внизу капустные кочерыжки? Судя по их размеру, зайцам, которые на этом огороде пасутся, как минимум лет триста!

– И все-таки мы полетим, – сказал Старшой, не обращая внимания на перепалку братьев. – Беру управление полетом на себя!

– Вот уж не подозревал, что у тебя тяга к суициду, – проворчал Умник.

– Ребята, а у меня тяга к холостяцкой жизни внезапно проснулась! – завопил Озорник. – Да невеста, из-за которой столько препятствий преодолеть надо, как минимум золотой должна быть! А может, ну ее на фиг, эту семейную жизнь?

Старшой не ответил – он пристально посмотрел вперед, мечтая, чтобы его глазам снова предстал тот холм, но туман словно прилип к горам, что оберегали долину, с севера. Он вздохнул, расправил крылья и взлетел с террасы.

Первые двести метров полета прошли без приключений, но потом начались неприятности. Сначала не хватало кислорода, и все три головы Горыныча мужественно боролись с наползающей темнотой. Потом Змей влетел в полосу тумана и лишился даже тех жалких порций воздуха, что кое-как удавалось втянуть в готовые разорваться легкие. В ноздри попадал только мокрый туман, и Горынычу показалось, что он окунулся в воду. Братья попытались выплюнуть влагу, сморкались и кашляли тремя глотками, но все без толку – каждый вдох оборачивался новой порцией ледяной воды.

Борьба за жизнь привела к понижению высоты – об этом братья узнали, врезавшись в твердый ствол саговой пальмы. Умник вовремя вспомнил о хвощах, таящих смертельную опасность, и перехватил управление организмом. Он что было сил вцепился в ствол и, вонзив когти в кору дерева, стал медленно съезжать вниз. Казалось, что скольжение по стволу никогда не закончится. Силы были на исходе, и Умник с ужасом понял, что сейчас когти разожмутся и…