Испорченный - Пенелопа Дуглас

Обойдя вокруг стола, она бросила еще один взгляд в мою сторону и вышла из кабинета.

Отец тяжело выдохнул и внимательно посмотрел на меня.

– Помнится, я много раз пытался поговорить с тобой об этом. Ты не захотел учиться в Аннаполисе. Ты предпочел полную стипендию Уэстгейта.

– У них спортивная программа лучше, – напомнил ему я.

– У тебя не было желания связывать свое будущее с этой компанией, – продолжил отец. – Ты хотел играть в баскетбол.

– Я профессиональный спортсмен. Обо мне чаще писали в журналах, чем о тебе.

Он ядовито хохотнул.

– Суть не в лучшем выборе, Майкл. А в том, что ты постоянно перечишь мне. О чем бы я ни попросил, ты делаешь обратное.

Отец поднялся со стула, взял стакан, по традиции наполненный шотландским виски, полагаю, и остановился перед стеклянной стеной с видом на город.

– Я надеялся, ты будешь сговорчивее, когда повзрослеешь и станешь мужчиной, но ты не остановился. На каждом шагу ты…

– Вернемся к теме, – перебил я, выпрямившись. – Мое будущее.

Этот разговор – или ссора, – происходил между нами уже несколько раз. Я не нуждался в повторении.

– Хорошо, – согласился он. – Чего ты хочешь?

– Ты был прав, – признался я, сглотнув желчь, подступившую к горлу. – Через десять… пятнадцать… лет мне придется искать тренерскую должность в колледжах, а с такими перспективами моя карьера теряет свою привлекательность. У нее нет будущего.

Отец глубоко вздохнул. Он, очевидно, был рад это услышать.

– Я весь внимание.

– Позволь мне попробовать себя в чем-нибудь, – предложил я. – Посмотрим, что я смогу сделать с интересующими тебя проектами.

– Например?

Я пожал плечами, притворившись, будто задумался, а не пришел сюда с готовым планом.

– Как насчет «Делькура» и пятидесяти тысяч акций «Ферро»?

Он рассмеялся над моей дерзостью. Чего я и добивался. Я знал, что он не согласится.

– Пятьдесят тысяч акций сделают тебя партнером, – подметил отец, поставив стакан на стол, и снова сел. – Независимо от того, сын ты мне или не сын, такого рода привилегии просто так не получают.

Расстегнув пиджак, он откинулся на спинку кресла, пристально посмотрел на меня и требовательно произнес:

– И не в Меридиан-Сити. Если ты опозоришь меня, я не хочу, чтобы об этом сразу узнали все.

– Ладно. – Я кивнул. – Как насчет… «ФЭЙН» тогда?

Семья Рики еще до ее рождения открыла ювелирный магазин и назвала его своей фамилией.

Отец подозрительно сдвинул брови вместе.

– «ФЭЙН»?

Черт. Я слишком поторопился. Он откажет.

Пожав плечами, я попытался завуалировать свою заинтересованность.

– Бизнес ведь припрятан в Тандер-Бэй, верно? Подальше от глаз? Давай посмотрим, как я управлюсь с магазином, домом и инвестициями Фэйнов.

– И речи быть не может, – отрезал отец. – Это все будет принадлежать твоему брату… когда-нибудь.

Я замер. Тревору? Не Рике?

В завещании Шрейдер Фэйн указал дочку единственной своей наследницей. Рика получит наследство либо после окончания колледжа, либо в день своего двадцатипятилетия, в зависимости от того, что произойдет раньше. До той поры доверенным лицом мистер Фэйн назначил моего отца, крестного Рики, и ее мать совершенно не возражала против этого. Бизнес был ей безразличен, к тому же она не могла уследить за собственным домом, не говоря уже о многомиллионном состоянии.

Хотя, если все перейдет Тревору, это значит…

– Тебе пора уже понять, что в конечном итоге они поженятся, – сказал он, когда я промолчал.

Поженятся.

Мои мышцы болезненно ныли от чертовски сильного перенапряжения, пока я смотрел на отца и изо всех сил старался не потерять самообладание.

Какая мне вообще разница? Рика и Тревор заслуживали друг друга, и я был уверен, что к тому времени мы с ней полностью разберемся.

– Логично, – согласился я, попытавшись расслабиться.

– Это случится после того, как они оба окончат учебу, – сообщил мне отец. – Мы не можем позволить ей слишком расправить крылья и вырваться на волю. Он женится на ней, обрюхатит наследником Кристов, и все, что принадлежало Фэйнам, станет нашим, включая малышку Рику. Таков план.

Я был готов побиться об заклад, рискнув всеми своими сбережениями, что она об этом даже не подозревала. Конечно, ни для кого из нас не являлись секретом упорные старания нашей семьи свести Рику и Тревора. Даже после того, как она с ним рассталась.

Однако человеческая стойкость не безгранична. Папаша на пару с Тревором продолжит на нее давить, и Рика со временем сломается.

– Она его не любит, – подчеркнул я, желая разрушить его маленькую мечту.

Отец поднял глаза, приняв мой вызов.

– Она примет его обратно и выйдет за него замуж.

– А если у Тревора не получится ее обрюхатить? – возразил я.

Рика не хотела Тревора. Может, им удастся притащить ее к алтарю, но гарантий того, что она станет уступчивой в спальне, не было.

– Если у Тревора не выйдет, – отец многозначительно посмотрел на меня, – тогда, возможно, это сделаешь ты. Мне все равно, лишь бы ребенок был Кристом.

Он поднес стакан к губам и сделал еще один глоток.

– Проклятье, – продолжил отец, изобразив подобие улыбки, – я сам это сделаю, если придется.

Сукин сын. На жизни Рики уже практически поставлен крест.

Я послал ему саркастичную усмешку.

– Значит, я тебе нужен.

– Да, только я тебе не доверяю, – парировал он.

– Но я твой сын. И я в курсе, что это тебя пугает, ведь ты не можешь контролировать меня. А ты знаешь, почему? Потому что мы с тобой абсолютно одинаковые. – Подняв голову, я смело продолжил отстаивать свою позицию. – Те же качества, которые ненавидишь во мне, ты ценишь в себе. Независимо от того, хочешь ты это признать или нет, ты уважаешь меня больше, чем Тревора.

Оттолкнувшись от стены и не опуская скрещенных на груди рук, я подошел к отцовскому столу.

– Мне пора присоединиться к семейному бизнесу, – заявил я. – Себе я ничего не оставлю. «ФЭЙН» принадлежит Рике вместе с недвижимостью и финансами, которые она получит после выпуска из колледжа. Так гласит завещание ее отца, и его не изменить. Позволь мне взять управление на себя до тех пор, пока они с Тревором не будут готовы.

Он прищурился, обдумывая мое предложение.

Что ему терять? Я ничего не мог присвоить себе. Рика была защищена законом. Насколько отцу известно, у меня не было причин портить ее имущество. Зачем мне захватывать ее дом, закрывать бизнес, замораживать ее активы…