Пылкий романтик - Мэдлин Хантер

И эта борьба будет означать окончательную победу.

Пен поднялась со скамьи и подошла к Джулиану.

– Мистер Хэмптон, – заявила она, – я принимаю решение: для моего дела мне нужен любовник.

Джулиан посмотрел на нее.

– Я одобряю ваше решение, графиня, – после минутной паузы произнес он. – Вот только жаль, что у вас совсем нет времени, чтобы проверить, кто из кандидатов наиболее подходит.

Пен рассмеялась, вспомнив свой дурацкий список, на который намекал Джулиан. На душе у нее было легко от того, что мистер Хэмптон снова стал Джулианом.

Джулиан взял ее руку и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Пен... – робко и в то же время торжественно произнес он, – я могу все-таки предложить себя? Если не хочешь, чтобы мы на самом деле были любовниками, в конце концов, мы можем просто делать вид.

Могла ли Пен отказаться от столь заманчивого предложения? Тем более что, пойдя на это, она убивала двух зайцев, сочетая, если можно так выразиться, приятное с полезным: стать любовницей мужчины, который был ей весьма симпатичен, и избавиться наконец от графа. Слова Джулиана, может быть, были и скромны, но взгляд был откровенно соблазняющий. То, что он держал Пен за руку, возможно, было не более чем дружеским жестом, но прикосновение Джулиана возбуждало Пен до крайней степени.

Да, любовная интрижка, конечно, не вечная всепоглощающая любовь. Но, в конце концов, и это тоже неплохо!

– Ты уверен, Джулиан, – осторожно спросила она, – что этого хочешь? Подумай! Возможно, тебе придется заплатить высокую цену! Готов ли ты?

Джулиан молча поднес ее руку к губам. От его дыхания и поцелуя по ее коже словно пробежали электрические искры.

– Для меня это великая честь, Пен! – проговорил он.

Пен и Джулиан приказали кучеру Сент-Джона отправляться в Лондон. Они ехали не спеша, потому что решили – это будет поездка-отдых.

На этот раз они уже не скрывали свои подлинные имена, да и вообще не скрывались, останавливаясь в самых крупных городах и шикарных гостиницах. Правда, Джулиан всегда заказывал два номера, но горничные, разумеется, отлично догадывались, что женщина, сопровождавшая этого джентльмена, явно не служанка. Пару раз Джулиан демонстративно не ночевал в своем номере. Постель его оставалась нетронутой, и прислуга не могла не заметить этого.

О них уже заговорили. Джулиан это понял за два дня до приезда в Лондон. Раздобыв где-то свежий номер «Тайме», на последней странице, где обычно печатают новости из провинции, он обнаружил следующую заметку, подписанную «От нашего внештатного корреспондента»:

Как стало известно от неких лиц, в Уорвике, в гостинице «Кингз ройял армз», останавливалась весьма известная в свете дама. Она была в компании джентльмена – весьма известного адвоката. Любопытно отметить: репутация означенного джентльмена до сих пор считалась безупречной. Возможно, нашим читателям покажется любопытным тот факт, что законный супруг сей дамы, член палаты лордов и человек весьма уважаемый, в то время находился в Лондоне, с нетерпением поджидая возвращения своей жены.

– «С нетерпением поджидая возвращения своей жены»! Как тебе это нравится, Джулиан? – усмехнулась Пен. – Держу пари, последняя фраза написана неспроста!

– Да уж, будь уверена! – фыркнул он. – Журналисты «Тайме» всегда славились своим умением подбирать лаконичные и емкие слова.

– Думаешь, – прищурилась она, – на въезде в город нас встретит епископ и запретит нам въезд?

– Ну, положим, до такого не дойдет...

– Шутки шутками, но я хочу знать, Джулиан: может быть, в Лондоне нам все-таки не стоит вести себя так откровенно?

– Мы должны вести себя достаточно откровенно, если хотим, чтобы о нас пошли слухи. Что с тобой, Пен? Испугалась скандала?

– Думаю, надо все-таки повременить недельку-другую с тем, чтобы наша связь стала достоянием гласности.

Джулиан взял ее за руку.

– Согласен с твоим решением. Я не боюсь скандала, а просто очень хочу хотя бы немного продлить эти дни. Мне так хорошо с тобой, Пен.

Джулиан не преувеличивал: ему действительно было очень хорошо с Пен. Дни были наполнены мирным покоем, а ночи... Джулиан ценил этот покой, зная, что недолго осталось ему наслаждаться.

Скоро все изменится. Роман их будет продолжаться, но уже под прицелом сотен глаз. И заметки в газетах станут уже не такими щепетильными и обтекаемыми, как эта.

И тем не менее Джулиан навсегда запомнит эти дни. Пусть для Пен их роман всего лишь средство для достижения долгожданной свободы, для него, Джулиана, он означает гораздо большее. И если даже ему не суждено никогда больше увидеть Пен, ему хватит воспоминаний об этих восхитительных днях и ночах, проведенных с ней, которые он пронесет через всю свою жизнь.

Епископ их на въезде в город, разумеется, не встречал, но кое-кто все же поджидал. За несколько миль до Лондона экипаж вдруг остановился. Через минуту в окне показалось взволнованное лицо кучера.

– Извольте взглянуть, сэр!.. – прошептал он. – Там, впереди...

Приоткрыв дверцу, Джулиан выглянул из кареты.

– Что там? – насторожилась Пен.

– Экипажи. Целых три. – Джулиан закрыл дверцу. – Один из них твоего мужа, я разглядел его герб.

– Что же делать? – Пен была перепугана до смерти.

– Ничего, прорвемся. У нас шестерка лошадей. Остановить нас не так-то просто.

– А с ним три экипажа народа! Я боюсь, Джулиан!

– Едем! – приказал Джулиан кучеру.

Когда карета тронулась, он взял один из висевших на стене пистолетов.

– Что ты делаешь? – И без того перепуганная Пен стала бледна как смерть.

– Проверяю, сухой ли порох.

– Неужели ты думаешь, что придется стрелять?

– На всякий случай нужно приготовиться, – невозмутимо ответил Джулиан.

Экипаж вдруг снова остановился.

– Карета графа перекрыла дорогу! – заявил кучер. – Я не могу ее объехать, сэр!

Пен похолодела.

– Он до тебя не доберется! – Джулиан решительно сдвинул брови. – Клянусь тебе, Пен, этого не произойдет!

Послышалось отчаянное ржание лошадей.

– Извольте освободить дорогу, господа! – крикнул кучер. Ответа Пен не расслышала, но догадаться было нетрудно, судя по тому, какая за ним последовала брань кучера. Глаза Пен вдруг округлились.

– Кажется, я слышу голос Леклера! – удивилась она.

– Да, это он, – кивнул Джулиан, – я тоже его слышу. Через мгновение в окне действительно возникло лицо Леклера.

– Что ж, – усмехнулся Джулиан, – добро пожаловать домой, Пен!