Академия мертвых. Основы погодной некромантии - Валентина Савенко

— Под лопаткой ноет, — довольно глядя на захлопнувшуюся за нею дверь, сориентировал Беннетт.

— Присядь. — Я деловито показала на ковер.

Прыгать кузнечиком вокруг высокого парня не было никакого настроения.

Алекс послушно уселся. Я устроилась за его спиной. Осторожно начала прикасаться молниями к болезненным местам. В отличие от Закери, Алекс не дергался, не вздрагивал, мышцы под пальцами были расслабленными.

Искоса поглядывая на Ариадну, я заметила на ее щеках легкий румянец. А кому-то очень нравится представление, устроенное Беннеттом!

Я задумчиво оглядела перевитую мышцами спину, но с тем же успехом могла бы смотреть на статую в галерее искусств. С Алексом мне было легко. Ни капли смущения, словно я делала массаж отцу. Хотя нет — к отцу я чувствовала душевное тепло, которого к Беннетту не испытывала.

А когда лечила Закери, в душе было что-то похожее, немного сильнее. Но это, наверное, от того, что Шелдон своими вывертами меня смущал. Да, смущал, как бы я ни храбрилась. И расслабиться, и сосредоточиться на деле с ним вышло далеко не сразу.

— Все! Спина готова. Шея болит? — Под бодрое угуканье Алекса я потянулась к его шее.

— Если хочешь его придушить, необязательно было его раздевать! — Дверь распахнулась, и Закери, ехидно прищурившись, сообщил: — Беннетт, я за тобой. Идем, декан ждет.

От декана Алекс к нам в тот день не вернулся, а потом на мои предложения помочь показывал пресловутую банку с мазью. Погодно-лекарские эксперименты дали неожиданный и приятный побочный эффект. Удалось оторвать треклятый кинжал от поверхности камня! Немного, всего на пару дюймов, но это была победа!

Поразмышляв, пришла к выводу, что, боясь навредить себе и другим, я учусь работать с силой на уровне, близком к минимальному.

Декан, с которым поделилась догадкой, согласился. Посоветовал не оставлять экспериментов с целительством и подключил к процессу Фармера! Из плюсов — я узнала строение тела в подробностях, не предусмотренных учебниками. Из минусов — Кошмарик Радостный в своей стихии — это жуть, которой можно пугать демонов! До следующего воскресенья всерьез сожалела, что нельзя повернуть время вспять и не говорить Адаму о своем открытии.

Еще в субботу Закери предупредил, чтобы я никуда не исчезала с утра. С утра в буквальном смысле слова, а не в привычном для академии. Заводя выменянный у долгопятов на шкатулку Алекса будильник на шесть утра, я недоумевала: куда Шелдон собрался в такую рань? В полшестого бессонница, любопытство и желание увидеть Закери, с которым пересекались пару раз за неделю, вытолкали меня из комнаты и направили к некроманту. С Шелдоном встретилась на лестнице.

— Привет, полуночница! — Он подхватил радостно пискнувшую меня, приподнял и поставил обратно. — Это тебе от всего моего большого сердца.

— Резиновые перчатки? — Я покрутила ядовито-желтый подарок, обычно в таких поварята посуду моют. — А другого цвета не было?

— Были черные и ядрено-зеленые. Черные не взял, потому что наш друг может неправильно понять студентку факультета некромантии, подходящую к нему в черном. А зеленые кастелян сам не дал. Сказал — его любимый цвет.

— Наш друг?

— Да. — Закери переплел свои пальцы с моими, и мы весело побежали вниз.

— Зак?!

— Скоро увидишь! — Интриган потащил дальше, прекрасно понимая, что скоро заискрюсь от любопытства.

О каком друге речь, сообразила, когда подошли к арке полигона номер шестнадцать. Водяной змей встретил нас радостной вспышкой рун. Натянув перчатки, я побежала здороваться.

Пока чесала разомлевшего дракона, Закери объяснял смысл рун, которыми тот общался. Язык мертвого хозяина реки оказался сложным, но Шелдон заверил, что я скоро все пойму и приветствие от прощания научусь отличать. Касаемо остального — пять лет впереди, разберусь.

Мы провозились со змеем до заката. Закери заранее принес на полигон корзинку с перекусом, и у нас были весьма колоритные посиделки на берегу озера. Змей старательно вымыл траву. Потом обнюхал ее. Одобрительно заморгал рунами, убедившись, что сидеть на ней безопасно. Никакой гадости, оставшейся после оживления мертвой мелочи.

— Тебя так просто пускают на все полигоны? — Я задумчиво перебирала черные волосы Закери, пристроившего голову на моих коленях.

— Непросто! — не открывая глаз, усмехнулся Шелдон. — Во-первых, я не прошусь на полигоны, где действительно опасно. Во-вторых, клятвенно обещаю, что все обитатели будут на месте. И, в-третьих, один заход на полигон — дополнительное задание на тренировке. А вообще Адам — мировой мужик. Жаль, что мертвый.

— Угу. — Я тоже все чаще ловила себя на мысли, что профессор, похоже, слишком рано покинул мир живых. С его добротой и оптимизмом жить и жить!

Впрочем, как и остальным преподавателям академии.

— Интересно, а как сюда попадают призраки?

— Не знаю. — Закери задумчиво покосился на змея, свернувшегося кольцами посреди озера. — Наверное, их держат незаконченные дела.

— Я тоже так думаю. Видимо, при жизни они хотели учить других.

Шелдон негромко фыркнул.

— Ага, мечтали гонять лоботрясов по полосе препятствий.

На следующей неделе я всерьез усомнилась в его словах о безопасных полигонах. Мы пошли к призрачным гончим! То, что мы на полигоне не одни, поняла чуть позже. Адам не мог просто взять и пустить двух студентов к опасным тварям без присмотра.

По правде говоря, тварями собак, с задорным тявканьем гоняющих мяч по траве, язык не поворачивался назвать. Опасные, быстрые, мертвые, но все же животные.

Ощущение чужого присутствия исчезло, едва мы вернулись в освещенный фонарями парк.

— Завтра домой? — Закери привычно сцапал мою руку.

— К бабуле! — уныло выдохнула я.

Родители до сих пор мотались по королевству. Поэтому первую неделю каникул предстояло провести, слушая поучительные беседы. Что радовало, потом я должна была вернуться в академию. Из-за дара лето предстояло провести тут. За тренировками.

Надеюсь, через два с половиной месяца родители вернутся домой. Не хотелось бы и вторую неделю каникул провести в обществе ба и этикета!

— Не грусти, конопушка, — Закери приобнял меня за плечи, — это всего лишь неделя!

«Всего лишь неделя» оказалась очень длинной. К сожалению, декан отсчитал мне ее без учета дороги. Родителям сообщили, а они — бабуле. На второй день после моего приезда ба всерьез занялась моим моральным обликом, непонятно почему решив, что сердце ее внученьки украдено подлым некромантом. Шелдоном.

Меня пилили и воспитывали, воспитывали и пилили. Напоминали о древности рода по сто раз в день. Убеждали, что Шелдоны не достойны такого сокровища, потому что нам нужен герцог, не меньше!

Доставали даже в приюте, куда я почти переселилась, под предлогом помощи в ремонте. Под тихие смешки сотрудниц и старших девочек я била рекорды скорости по быстрому исчезновению из поля видимости грозно шуршащей юбками бабушки.