Нечто греховное - Сюзанна Энок

– Прибыли леди Аллендейл и Мэри Доли. Они спрашивают, соизволите ли вы их принять.

– Да, можешь их сюда пригласить. И распорядись, чтобы нам подали чаю, Блэнкман! – Маркиза оживилась.

– Слушаюсь, миледи! – Дворецкий снова поклонился.

– Пожалуй, мы с Саралой пойдем. – Маркиз направился к другой двери вместе с дочерью.

– Хорошо, ступайте! – Маркиза кивнула. – Вы будете нам только мешать, у вас обоих такие кислые лица.

Сарала стремительно выскользнула из гостиной и прошла в свою спальню. Очутившись в ней, она стала читать книгу о римском завоевании Британии, но вскоре положила увесистый том на колени и погрузилась в размышления.

У нее кислое лицо! А каким же еще оно может быть, если она чувствует себя зверушкой, попавшей в капкан! И зачем только Шею Гриффину вздумалось пригласить ее в тот вечер на танец? В ее планы не входило ничего подобного тому, что теперь вокруг нее творилось. Надо было проявить твердость и не поддаваться на его мужские чары. И уж тем более соблазну легко выручить кругленькую сумму на перепродаже китайского шелка, купленного, благодаря случаю по дешевке.

Однако как прекрасен был этот вальс, в котором они с Шеем тогда кружились! Впервые после приезда из Индии она почувствовала себя счастливой. И даже надула она тогда Шарлеманя с легким сердцем и вдохновением, в наказание за его высокомерие и легкомыслие. Даже теперь ей было приятно вспомнить об этом.

Как, впрочем, и обо всем, что связано с Шарлеманем, этим обаятельным, умным и проницательным человеком, которого она, правда, поначалу недооценила. Больше всего ей нравилось вступать с ним в торг, обязательно перераставший в жаркие поцелуи. Вот и сейчас ее вдруг обдало пламенем от желания снова увидеть его.

Кто-то осторожно постучался в дверь спальни.

– К вам можно, миледи? – раздался тихий голос служанки.

– Входи, Дженни!

Горничная впорхнула в комнату, с улыбкой на лице и с запиской в руке.

– Блэнкман просил меня срочно передать это вам! – Она протянула хозяйке записку.

– Спасибо, Дженни! Но почему ты улыбаешься? – взяв у девушки листок, промолвила Сарала. – Ты похожа на кошку, нашедшую полную миску сливок.

– Я рада за вас и лорда Шарлеманя! И хочу пожелать вам с ним счастья! – ответила горничная. – А какой грандиозный вчера был скандал! Но все обошлось. Разве это не повод для радости?

– Дженни, это всего лишь маленькое недоразумение. Шей все непременно объяснит брату, а я потом растолкую это моим родителям. И тогда жизнь пойдет своим чередом.

– Разве вы не хотите выходить за него замуж? Глаза у Дженни округлились, а щечки раскраснелись.

– Это не входило в мои ближайшие планы, – уклончиво ответила Сарала и развернула бумажку. – Ой, что это?

На ладонь ей выпала золотая монетка, довольно-таки увесистая. Нахмурившись, она вгляделась в профиль, отчеканенный на ней, и узнала римского императора Адриана, правившего почти семнадцать столетий назад. Только один человек мог отправить ей такой прекрасно сохранившийся артефакт. Ну конечно же, это был Шей! Эти подтверждала и его подпись. От волнения у нее екнуло сердце.

– Не могла бы ты принести мне чаю? – попросила она служанку, желая прочитать записку в уединении.

– Конечно, леди Сарала! – с поклоном ответила Дженни.

Когда горничная ушла, Сарала села в кресло у окна и стала читать послание Шарлеманя, написанное твердым почерком. Оно гласило:

«Моя драгоценная Сарала! Яувидел эту монету среди прочих экспонатов, выставленных в моем кабинете, и почему-то подумал о тебе. Хотя ты и не настолько стара, как она, и совершенно не похожа на римского императора Адриана.

Сарала прыснула со смеху, прикрыв рот ладошкой. Ей казалось невероятным, что после всех перипетий, случившихся в один день, Шей не только вспомнил о ней, но и послал ей подарок. Успокоившись, она продолжила чтение его записки:

Жди меня в саду ровно в три, я непременно приду.

Твой Шеи.»

У нее стало светло и радостно на душе от предвкушения их новой встречи. Он даже не забыл, что она интересуется историей Древнего мира! Как, право же, это мило с его стороны! Ком подкатил у нее к горлу, глаза увлажнились. Сарала принялась рассматривать монетку. Но мысли ее уже были на месте их нового рандеву, и воображение рисовало ей картины, далекие от обстоятельств обыкновенной встречи добрых друзей. Сердце у нее вдруг бешено забилось.

Да могли ли вообще они с Шеем остаться друзьями, после того как она с жаром ответила на его поцелуй? Тогда во что же могут вылиться их отношения? Неужели в любовный роман? Ее бросило в жар. Нет, ее репутация в этом случае была бы непоправимо испорчена, а Шей женился бы на другой…

Все смешалось в ее голове. Она зажмурилась и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Но разве это было возможно, когда всего спустя час ей предстояло выскользнуть незаметно в сад, где ее будет ожидать уважаемый и любимый мужчина? Улыбка заиграла на ее губах, лицо просветлело. Она встала и подошла к туалетному столику, чтобы положить монету в ларец, где хранила свои сокровища.

Дверь отворилась, и раздался голос Дженни:

– Ваш чай, миледи! Леди Ганновер просит вас спуститься в столовую, она хочет обсудить с вами что-то, связанное со свадебными торжествами.

Проклятие! Как, однако, несвоевременно мать затеяла эту суматоху! Скоро всему Лондону станет известно, что она готовится к свадьбе. А ведь Шарлемань еще попытается уговорить брата объявить об отмене их помолвки. Какой же тогда разразится скандал!

– Куда ты собрался идти? – спросил у Шарлеманя Закери, внезапно влетевший в его комнату.

С тяжелым вздохом Шей оправил на себе серый жилет и ответил, что отправляется на конную прогулку.

– И я с тобой! – вызвался Закери.

– Нет, мне нужно побыть одному! – воспротивился его затее Шарлемань. – Ты же не дашь мне ни минуты покоя.

– Ты, кажется, опять не в духе. Подумать только! – Закери вскинул бровь.

– А что тебя сюда принесло? Обедать уже поздно, ужинать еще рановато. Занялся бы лучше каким-нибудь делом, как подобает семейному человеку, – пробурчал Шей.

– Разве я не имею права проведать брата, который собирается жениться? – Закери ухмыльнулся. – Вообще-то я надеялся поговорить с Мел бурном. Но он меня даже не принял, а лакей по секрету шепнул мне, что таким злым он еще никогда его не видел. По-моему, он все еще не может простить мне, что я женился на Каролине.

Сердиться на этого жизнерадостного простофилю было бесполезно. Шарлемань уселся в кресло, вытянул ноги и произнес:

– Он разозлился на тебя потому, что считал твой поступок глупым. А теперь полагает, что в ловушку угодил я. Похоже, что все тоже в этом уверены. Но почему-то никто не поинтересовался моим мнением. Так вот, я думаю, что поступаю правильно, собираясь жениться на Сарале.