Хроники раздора - Letroz

по западному крылу не будет лёгкой прогулкой, стало ясно сразу же. Там оказалось очень темно, а пустые каменные коридоры самым непредсказуемым образом искажали любые звуки. То случайное шарканье ног превращалось в непонятное, громоподобное шипение, то подкравшихся зомби не было слышно и в паре метров.

Защитники замка вопреки своей натуре на рожон не лезли, вместо этого предпочитали подкарауливать игроков в тесных местах, коих здесь имелось огромное число, и периодически нападали со спины. Из-за последнего продвижение вперёд, к спальням, шло крайне медленно. Приходилось методично зачищать все встреченные помещения, попутно убеждаясь в том, что там нет никаких потайных проходов, которыми смогут воспользоваться зомби.

Кроме всего прочего, Альмагея оказалась буквально напичкана ловушками. Они располагались везде. От самых примитивных, вроде ложного пола, который проваливался, обнажая острые колья, и банальных растяжек до весьма хитрых, явно рассчитанных на игроков.

Так, Тукан, заприметив бесхозный кошель, решил его прикарманить. К счастью, это вовремя заметил Гонгрик и успел вмешаться: крестоносец всё же коснулся и сдвинул свою находку, но не успел вкусить главную награду — острое копьё, выскочившее из стены и метящее ему прямо в сердце.

— Идиот, — прокомментировал дворф, отталкивая Тукана. — Ничего здесь не трогайте! Если жить охота, конечно.

— А если нет? — услышав уточнение, зачем-то спросил Фалайз.

— Ну, если нет, то, конечно, пожалуйста, сколько угодно. Любой каприз за ваши деньги.

— Но это же добыча, — тоскливо заныл Тукан.

— Да? Ты так в этом уверен? Калита, достань ему этот кошель.

В следующую секунду кошель прилетел прямиком в голову крестоносцу. Внутри обнаружились не монеты, а нарезанные на квадратики корявые куски железа, с оттиснутыми на них непонятными символами.

— Это что ещё за лотерейные билеты, МММ? — разглядывая один такой, спросила Фиона.

— Асцентский грош, — объяснил Гонгрик. — Сейчас уже не в ходу, а раньше стоил примерно как два-три серебряных.

Дворф махнул рукой, показывая, что даёт передышку на поговорить, покурить и слегка развеяться — унылые, однообразные тёмные коридоры не лучшим образом сказывались на настроении участвующих.

— Что он здесь делает? — удивляясь, спросила Фиона. — Я думала, Асцент — это такое пятнышко на севере…

— Это сейчас он пятнышко, а когда-то был империей, от Фрасции на юге и до самого севера, — рассказал игрок с ником Чанри. — Тогда там располагался «Финландский протомаркат», чтобы это ни значило. Весёлые были времена…

Как и полагается для члена группы Гонгрика, внешность его была яркой и запоминающейся. Длинные волосы цвета бирюзы с лазурным отливом по краям, роскошный белоснежный костюм и маленькое, аккуратное песне, придававшее его лицу немного хитроватый вид. Не персонаж, а ходячая картина. К сожалению, она плохо сочеталась со всей той грязью, с которой группа имела дело за последние два часа, поэтому от первоначального облика Чанри невредимыми остались разве что пенсне и волосы.

Выделялся он ещё и своей ролью. Это был бард, в бою поддерживавший союзников исполнением различных мелодий на губной гармошке. Кроме неё, для случаев излишнего фанатизма со стороны публики, на его поясе висел видавший виды тесак.

— Угу, а чего деньги-то из железа делали, если всё было так хорошо? — сомневаясь в том, что это сказано искренне, уточнил Фалайз. — Что, золота не было?

— А-а-а, это… — растерялся Чанри. — Золото было, много. Вроде говорили, что Старая Столица целиком из него была сделана. Преувеличивали, конечно, но всё же.

— Так, а железо почему использовали?

— А чёрт их знает, тогда ж боты всем заправляли. Что им там по сюжету разработчики прописали, то и чеканили.

— А вообще остались государства ботов? — припоминая карту игрового мира, спросила Фиона. — Кроме Асцента и Фрасции?

— Неа. По-моему, полгода назад ещё острова Раздора были, — ответил Чанри, — островной империей Клемия звались, но сейчас там полная ж… веселье, короче, даже не суйтесь.

Он достал из кармана простенького вида губную гармошку, сделанную из дерева, с минимальными вкраплениями металла, сыграл пару нот, но прервался.

— Никто же не против? — на всякий случай уточнил бард.

Таковых не оказалось, поэтому он продолжил играть. Мелодия тоской отдавалась на душе. Слушая её, ты непроизвольно задумывался о далёком доме, куда уже не вернуться, об утерянном времени и о хороших, старых деньках. Фалайзу не очень нравилась гармошка как музыкальный инструмент, но исполнение всё равно оказалось на высоте. Бард играл от души, выражая переполняющие его эмоции.

Новичок очень пожалел, что в этот момент у него не было при себе карандаша и листка бумаги, вроде тех, что дала ему Кимера. В порыве вдохновения он очень хотел зарисовать Чанри в момент исполнения. Не для него, просто для себя самого, чтобы запомнить момент. Пришлось ограничиться скриншотом, хотя это было, как говорится, «не то» — он не передавал и одну десятую эмоций.

— Что это за мелодия? — поинтересовалась Фиона, когда бард закончил играть.

— «Whereabouts Of The Stars», классику знать надо, — объяснил с улыбкой Чанри. — Я иногда называю её «Гимном Старого мира».

— Что такое «Старый мир»? — навострил уши Фалайз.

— Всё то, что было здесь, — бард обвёл рукой вокруг, явно подразумевая нечто большее нежели стены Альмагеи, — в момент релиза «Хроник». Мир, который исчез и уже никогда не вернётся. Рай, который мы потеряли.

Все притихли, словно устроили минуту тишины по тем временам.

— Слушай, — решил спросить Тукан, после окончания паузы, — а ты ведь первый бард, которого мы встретили за время игры. А играем мы не первый день.

— Но и не год, да? Всё дело в том, что даже эта штука, — Чанри указал на свою гармошку, — стоит бешеных денег. Это уже не говоря о том, что без группы мне играть вообще нереально.

— Что, хуже, чем дикому магу? — усмехнулся Фалайз.

— Сколько стоит эта палка у тебя в руках? Или ты её просто от забора отломал? — в ответ спросил бард.

— Золотой.

— М-м-м, чтоб ты понимал, самый простой инструмент, который мне доступен — барабан — начинается от десяти тысяч. И это базовые варианты, — Чанри провёл рукой по поверхности гармошки, словно вытирая ту от пыли, — эта штука обошлась мне почти в двадцать. Индивидуальный заказ, плюс материалы.

— Жесть какая-то, — оценила порядок цен Фиона. — Лошади по сотне тысяч, инструменты… откуда такой порядок цифр?

— Спрос,