Star Wars: Уязвимая точка - Мэтью Стовер

Мейс по-прежнему не мог заставить себя встретиться с лор пилеком взглядами.

– Ты уже схватил его. Уже обезоружил.

– Он был убийцей, а не солдатом. Он атаковал беззащитных.

– Как и ты.

– Да. И если меня схватит враг, я получу больше, чем давал. Или ты думаешь, балаваи подарят мне чистую быструю смерть?

– Мы говорим не о них, - сказал Мейс. - Мы говорим о тебе.

Вэстор лишь пожал плечами.

Ник заметил их взгляды в его сторону и сардонически улыбнулся:

– Я на самом деле не нянька, - громко произнес он, - просто в передачах ГолоНета у меня такая роль.

Тон его речи был смешливым, но на его лице мастер-джедай прекрасно видел четкое понимание того, что случится с этими детьми на закате. Лицо Мейса тоже не выражало спокойствия: Винду дотронулся до лба и осознал, что хмурится.

– Почему он занимается детьми? - спросил Мейс, все еще глядя на Ника.

Вэстор посмотрел мимо парня, словно взгляд, направленный прямо на него, был бы тому незаслуженной похвалой.

– Серьезную работу ему доверять нельзя.

– Потому что он оставил меня одного, чтобы спасти своих друзей? Шрам и Беш - солдаты с опытом. Неужели их спасение не стоит того?

– Они расходный материал. Как и он.

– Не для меня, - сказал ему Мейс. - Вообще никто не может быть расходным материалом.

Лор пилек словно задумался над его словами на некоторое время, продолжая вести траводава Мейса.

– Не знаю, зачем Депа захотела, чтобы ты приехал, - сказал он, наконец, - но мне и не нужно знать. Она желает, чтобы ты был здесь: этого достаточно. Потому что ты гораздо важнее для нее, гораздо важнее для нашей войны. Значительно важнее, чем такой плохой солдат, как Ник Росту.

– Вряд ли его можно назвать плохим солдатом…

– Он слаб. Труслив. Боится идти на жертвы.

– Рисковать миссией, рисковать жизнью ради друзей, возможно, признак плохого солдата, - ответил Мейс, - но зато это признак хорошего человека. - И он почему-то не смог удержаться и не добавить: - Человека, который лучше тебя.

Вэстор поднял на мастера-джедая взгляд, наполненный джунглями.

– Лучше в чем?

Из личных дневников Мейса Винду

Я не считаю Вэстора злом. Не тем злом, что представляет собой по-настоящему плохой человек. Да, он излучает тьму, но ее излучают все корунаи. И балаваи. Он тьма джунглей, но не тьма ситхов. Он живет не ради мощи, не ради того, чтобы причинять боль и доминировать над всем, что его окружает. Он просто живет. Яростно. Естественно. Свободно от ограничений цивилизации.

Он в меньшей степени человек и в большей - воплощение самих джунглей. Темная мощь втекает в него и вытекает обратно, но, кажется, не касается его. Ему присуща дикая чистота, которой я мог бы позавидовать, не будь я джедаем и не иди я за светом.

Черный является частью любого цвета.

Он не создает. тьму, он лишь использует ее. Его внутренняя тьма - это отражение тьмы его мира. И она в свою очередь делает мир вокруг него темным. Внешняя и внутренняя тьма создают друг друга так, словно внешний и внутренний свет; в этом заключено единство Силы.

Депо, вероятно, сказала бы, что не он начал эту войну. Он лишь пытается победить в ней.

И вот оно: мои инстинкты джедая сами нащупали связь вне границ моего сознания. Вэстор. Джунгли. Акк-псы и люди, вошедшие в стаю Вэстора. Депа. Тьма настолько плотная, что казалось, будто ты ослеп. Слова Ника: «Джунгли не обещают. Они существуют… Не потому, что джунгли убьют тебя. Просто потому, что все здесь такое, какое есть».

И сама война.

Лишь позже, когда я проведу целый день в поездке у хау-ды на спине ее огромного анккокса, когда я буду волей-неволей наклоняться к тонким занавескам, чтобы услышать ее полушепот, я пойму, куда вели меня мои инстинкты.

Периодически ее голос становится сильным и четким, а ее аргументы - очень здравыми. Если в эти моменты закрыть глаза, начать игнорировать покачивание изза походки анккокса, жала насекомых и насыщенный запах гниющей флоры джунглей, я могу представить себе, как мы беседуем с ней за парой чашек чая из рика в моей комнате для медитации в Храме джедаев.

В такие моменты она говорит страшно убедительно.

– Ты по-прежнему мыслишь категориями законника, - сказала она мне однажды. - Это твоя основная ошибка. Ты по-прежнему мыслишь категориями соблюдения закона. Исполнения правил. Ты был великолепным офицером мира, Мейс, но генерал из тебя ужасный. Именно поэтому мы потеряли столько людей на Джеонозисе: мы прибыли в качестве законников. Пытались спасти заложников без лишних смертей. Пытались сохранить мир. А сепаратисты знали, что мы уже воюем. Поэтому из нас выжили немногие…

– А если бы я сражался, как генерал, как бы мне следовало поступить? - спросил я ее. - Позволить умереть Оби-Вану и Анакину?

– Генерал, - пробормотала она из тени своих занавесок, - скинул бы барадийную бомбу на арену.

– Депо, неужели ты это всерьез? - начал я, но она уже не слушала меня.

– Выиграть войну, - продолжила она свою речь. - Выиграть ценой жизни двух джедаев, одного сенатора и нескольких тысяч наших врагов.

– Ценой всего того, что делает джедаев джедаями.

– Вместо этого сотня с лишним джедаев погибла и Галактика погрузилась в войну. Миллионы умрут, миллионы станут такими, как этот мальчик, которого убил Кар: сломленными, озлобленными, лютыми. Возьми миллион трупов и объясни им, что твоя этика важнее их жизней…

На это мне нечего ответить. Доже сейчас.

Но Иода говорит: «Есть вопросы, но которые мы никогда не сможем получить ответов, мы сможем лишь быть ответами».

И я обязан постараться, ибо теперь я знаю, что значит быть хранителем мира в Галактике Войны.

Знаю.

Ничего не значит.

Мира не существует. То, что, как мы думали, было Великим Миром Республики, было лишь сном, от которого наша Галактика очнулась. Сомневаюсь, что мы когданибудь вновь погрузимся в подобный сон.

В Галактике Войны никто не спит настолько крепко.

Это понимание пришло позже. А в тот момент я сидел в седле траводава и смотрел вниз на Кара Вэстора, назад - на пленников и вперед - на все еще невидимого анккокса Депы. И у меня было лишь поверхностное представление, общая идея, куча необдуманных чувств и неразобранных идей.

Инстинкт.

Но мои инстинкты, похоже, каким-то образом снова заработали… И поэтому я решил послать Вэстора вперед одного. Ибо я тысячу раз спрашивал Депу, когда она была моим па-даваном: в чем заключается истинный урок? В том, что преподает учитель, или в том, что выучивает ученик?