Ищите и найдете - Михаил Волконский

— Что?

— Что сила моего гипноза осталась при мне и что я ею владею по-прежнему…

— Ваша сила, — усмехнулся Грубер, — слишком груба, и надо руководить ею, чтобы она принесла пользу…

И дальше он не договорил, но подумал: "Если бы ты умел распоряжаться своей силой и имел такой же ум, какова эта сила, — страшный был бы ты человек… Но природа, вероятно, нарочно не дает все сразу одному, и хорошо делает!"

— Так и распоряжайтесь мною, отец! — покорно сказал Пшебецкий.

Эта покорность, казалось, умилостивила Грубера.

— Хорошо, — проговорил он, — обещайте только мне в дальнейшем исполнять все в точности, что я посоветую вам.

— Разве я не исполняю?

— Исполняете, но вместе с тем и решаетесь действовать по собственной инициативе, как в настоящем, например, деле…

— Но ведь это случай…

— Положим, не совсем случай, потому что вы сами позвали к себе Трофимова. Надо было посоветоваться со мной, что именно выспросить у него…

— Я жалею, что не сделал этого…

— Amen, — сказал патер.

— Теперь я буду советоваться с вами во всем и на первый раз докажу вам это, объяснив подробно мой план, как привезти нам из Финляндии молодую девушку… Я думаю, что я поеду и силой своего гипноза заставлю…

— Ничего вы силой своего гипноза не сделаете, — перебил его Грубер, — тут нужны другой человек и другая движущая сила…

— Какая же?

— Страсть человеческая… Поверьте, если играть на ней умеючи, можно властвовать не меньше, чем силой, которой владеете вы… Мне нужен здесь человек…

— Какой человек?

— Менее сильный, чем вы, и более подверженный страсти…

— Он у вас есть?

— Если нужно, случай укажет мне его. Я верю в случай…

— В перст Провидения, — поправил Пшебецкий.

— Если хотите, в перст Провидения, — согласился Грубер. — Так вот что: дело с дочерью графа Рене пока оставьте, я возьмусь за него сам. Для вас у меня уже есть более важное поручение…

— Рад исполнить его! — не без удовольствия поспешил подхватить Иосиф Антонович, польщенный тем, что не потерял доверия важного иезуита, каким был Грубер.

— Из Митавы, — заговорил тот, — вернулась дочь умершего Авакумова, госпожа Драйпегова.

— Разве она исполнила данное ей поручение?

— Не совсем, а, впрочем, может быть, и исполнила. Во всяком случае, ей нужно было вернуться по поводу смерти отца: отец для всякой дочери один раз умирает!

— Но данное ей поручение?

— По возможности скомпрометировать короля Людовика, чтобы иметь против него улику в глазах русского императора… я говорю вам, она, может быть, и добилась этого…

— Неужели?

— Она привезла с собой письмо от короля к графу Рене…

— И передала это письмо по адресу?

— Разумеется, нет! Она передала его мне, и оно в моих руках.

— И в этом письме?

— Король рассыпается в комплиментах по отношению к императору и высказывает графу всякие пожелания относительно успеха в деле, по которому он приехал в Петербург…

— Значит, это письмо ничуть не компрометирует короля и для нас не имеет никакой цены?

— Но в нем есть приписка и она шифрованная…

— А-а! В письме есть шифрованная приписка?

— Да! И я на нее рассчитываю.

— Значит, нужно прочесть ее? — с нетерпением спросил Пшебецкий.

— Вот в этом и состоит поручение, которое я хочу дать вам. Разумеется, я это письмо не могу доверить ни почте, ни простому посланному: его нужно отвезти к нашим братьям в Варшаву и объяснить, какая работа требуется от них. Я рассчитываю на вас, что вы поедете туда.

— Но позвольте! — сказал Иосиф Антонович. — Может быть, мы обойдемся и без поездки в Варшаву.

— Каким образом?

— Ведь нам нужно дешифрировать, то есть прочесть приписку в королевском письме? А это можно и здесь сделать, и я это сделаю завтра же силой своего гипноза: стоит мне внушить ясновидение первому попавшемуся нервному субъекту, и он прочтет все, что находится в письме.

Грубер улыбнулся, и в этой улыбке была заметна нескрываемая насмешка.

Он пригнулся к Пшебецкому и тронул его за руку:

— Оставьте, брат Иосиф, силу вашего гипноза в покое, мы уже условились, что, когда она понадобится, я вам скажу и буду руководить ею… Нам вовсе не нужно знать, что содержится в шифрованной приписке королевского письма…

— Как же так? — спросил, не поняв, Иосиф Антонович.

— Нам нужно, — пояснил Грубер, — чтобы эта приписка содержала в себе не тот смысл, какой она имеет на самом деле, а тот, который необходим нам, и для этого надо сделать следующее. Есть много способов шифровать письма, и один из самых сложных и трудных для дешифрирования состоит в том, что корреспонденты условливаются относительно какой-нибудь книги, берут каждый себе по экземпляру ее и шифруют по этой книге, то есть отыскивают в ней нужное слово и затем ставят в шифре номер страницы, строчки и номер слова в этой строчке. Получающий такой шифр берет книгу, легко отыскивает в ней слова и читает написанное. Приписка короля зашифрована именно таким способом, и прочесть ее может только тот, кто знает ключ, то есть по какой именно книге сделан шифр.

— Но ведь это же невозможно узнать, — горячо возразил Иосиф Антонович, — или если и можно, то опять-таки с помощью гипноза.

— Оставьте гипноз! Сколько раз я уже говорил вам о бесполезности его в данном случае! — несколько раздраженно перебил Грубер. — Неужели вы все еще не понимаете, к чему я веду речь?

— Нет, не понимаю! — откровенно сознался Пшебецкий.

— Да нам вовсе не важна настоящая книга, по которой переписываются король с графом Рене, нам необходимо сделать другую книгу, которая явилась бы фиктивным ключом для дешифрирования сделанной королем Людовиком приписки и скомпрометировала бы короля.

— Как же это сделать?

— Очень просто. Надо составить несколько фраз, неприятных русскому императору, а затем составить и напечатать книгу, в которой слова этих фраз были бы помещены на местах, указанных цифрами приписки. Этого будет достаточно, и это сделают наши братья в Варшаве в своей типографии. Год издания на книге нужно поставить старый и напечатать ее на старой бумаге… Теперь поняли?

— Понял и убедился! — с восторгом и даже живо, встав со своего места, подтвердил Иосиф Антонович.

— В чем вы убедились?

— В том, что можно обходиться иногда и без гипноза… Но ведь печатание книги потребует много времени.

— Ничего! Мы подождем! Хотя все-таки вам нужно торопиться.