Не бывшая жена миллионера - Майя Бессмертная

Никита начинает оттаскивать его от меня. Цепляет под руки, ставя на ноги рядом с собой. Его хрип подхватывает ветер. Бросает мне в лицо, приводя в чувство.

– Её найдут, найдут, успокойтесь!

Следующие несколько часов кажутся вечностью. Яхта Отрубева быстро добирается до берега, где нас уже ждёт наряд полиции во главе с уже известным капитаном Петровым. Он устало морщится, увидев нас с Антоновым. Вяло выдыхает, как будто из-за нас случаются все несчастья в мире.

– Ах, это вы. Добрый день. Что произошло?

– Молодая девушка, подданная Японии, пошла купаться, и мы её больше не видели! – Мой голос звучит хрипло и тихо. Срывается на истерические нотки.

– Вы уверены, что она не выбралась обратно? Осталась в реке?

– Я не знаю, но на яхте её не было. – Шепчу, обхватив себя за плечи. Кошусь на Эми, которая безучастно смотрит в одну точку, напичканная успокоительными лекарствами.

– То есть, вы не уверены? – Голос Петрова звучит с издевкой. – Я уже понял, что у вас всегда своё видение преступления, Вероника Игоревна.

Я поворачиваю голову к Антонову – он молчит. Сверлит полицейского тяжёлым взглядом, поджав губы. Прячет руки в карманы, стараясь казаться невозмутимым, но я вижу, что он взбешён. Едва сдерживает себя.

– Вы попробовали разобраться с той камерой видеонаблюдения, которую у меня выпросили? – Петров уже откровенно издевается, всматриваясь в сосредоточенное лицо моего супруга. Переводит уверенный взгляд на меня, вопросительно выгибая левую бровь.

Я замолкаю. Стараясь не дышать, чтобы не пропустить ни одной важной детали – Никита не распространялся на эту тему, предпочитая держать всё в тайне. Наверное, ещё обижался на меня, что я заподозрила его в поджоге.

– Нет. Моим ребятам не удалось выжать ничего из карты памяти. Она сильно оплавилась при пожаре. Восстановлению не подлежит.

– Вот! – Петров поднимает указательный палец вверх, довольно ухмыляясь. – А вы считали нас идиотами. Так что, Антоновы, езжайте домой и не мешайте следствию. Найдём вашу японку. А пока нет тела – нечего говорить о смерти, ясно?

Ладонь Никиты ложится мне на поясницу, подталкивая к парковке. Меня пробирает озноб от этого прикосновения, хочется отгородиться, остаться в одиночестве, подумать. Кажется, что я всё время упускаю какую-то важную деталь и никак не могу её рассмотреть.

– Вероника, уезжай. Михаил Андреевич отвезёт тебя в твою квартиру.

– А как же…ты? – Спрашиваю, покорно перебирая ногами в сторону парковки. Задыхаюсь от осознания того, что скоро я буду свободна от Антонова, как и мечтала раньше. – А Ямамото?

– Я их не брошу, разумеется. А нам с тобой больше не нужно жить вместе.

– Но ведь девяносто дней ещё не прошли. – Дрожу, выдыхая воздух со свистом. Грудь предательски сдавливает тяжёлая горечь. Разливается свинцом по венам.

– Я устал от всего этого, Вероника. Устал притворяться. Устал добиваться тебя. Прощать. У меня просто нет сил. – Выразительно смотрит на меня, проводя пальцами по тёмной шевелюре. Прочищает голос. – Ты свободна. Можешь делать, что хочешь. Я пришлю к тебе своего адвоката, оформим развод. Прощай, мышка.

Разворачивается на пятках. Бросает меня у своего внедорожника, на котором мы сюда приехали, почти бегом возвращаясь в гущу событий. Я обнимаю себя за плечи, трясясь от щемящей пустоты, разлившейся внутри.

Никита

*****

Щёлкаю ручкой в тишине кабинета, перебирая в памяти все воспоминания. Две недели неизвестности просто вымотали меня морально. Сделали из меня покорного раба положения.

Я не мог возвращаться в пустующий дом, переселившись в офис. Не хотел видеть голых стен и слышать ту звенящую тишину, которая образовалась после ухода Ники.

Я знал, что мне будет тяжело без неё. Пытался привязать её к себе всеми возможными методами, но потом просто не выдержал. Отпустил мышку и она упорхнула. Не стала даже пытаться как-то переубедить меня. Точно так же, как и пять лет назад.

Ямамото тоже съехали от меня. Акайо предпочёл вернуться на Родину, чтобы привлечь лучших специалистов-водолазов по поисковым работам, а Эми, постаревшая за эти несколько дней, поселилась в гостинице при яхт-клубе.

– Никита Борисович, ваш автомобиль починили. Будете забирать? – Девушка из автосалона бойко щебечет в трубку, называя часы работы.

– Да, через час подъеду.

Выхожу из-за стола, хватая пиджак с вешалки. Понимаю, что мне нужно развеяться и поездка на другой конец города меня встряхнёт. Заставит выкинуть из головы всё лишнее.

Этим автомобилем я не пользовался уже около месяца – аккурат с того дня, когда был пожар в киоске Вероники. Видно, в суматохе пожара кто-то стукнул левое крыло, оставив неприятную вмятину. Пришлось отдавать уже проверенным людям. Пересаживаться в менее удобный «БМВ», стоящий в гараже без дела.

– Вот, Никита Борисович, смотрите. Как новенький.

Красотка с бейджиком «Елена» на пышной груди искусно трясёт завитыми прядями. Указывает ладошкой на мой внедорожник, стоящий на парковке.

– Отлично.

Стоит мне кивнуть, брюнетка расплывается в довольной улыбке. Как будто она сама лично убирала вмятину с моего авто. Томно стреляет глазками, вынимая одуряющее пахнущую парфюмом визитку из нагрудного кармашка.

– Вот. Если у вас будут ещё какие-то проблемы, можете звонить сразу мне. Решим всё оперативно.

От неё буквально веет сексуальной энергетикой. Просачивается сквозь тонкую кофточку, вот-вот готовящуюся лопнуть на груди. Передаётся мне тягучим влечением.

– Благодарю. – Верчу в пальцах золотистый прямоугольник. Опускаю взгляд на правую ручку девушки – кольца нет. Ясно. Поджимаю губы. – Но знаете, я нашёл сервис получше. В следующий раз буду обращаться туда.

Возвращаю визитку ничего не понимающей девчонке. Прыгаю за руль своего внедорожника, заводя мотор. Знаю, что это было слишком грубо, но ничего не могу с собой поделать – после ухода Вероники все женщины кажутся мне неинтересными пустоголовыми пустышками.

Видеорегистратор начинает моргать красной лампочкой. Требует стереть всё видео с карты памяти.

Я теряюсь, тупо уставившись на надпись «память заполнена». Она действует на меня как красная тряпка на быка. Будоражит мозг воспоминаниями того дня.

Губы сжимаются в тонкую линию. Дыхание перехватывает. Чувствую, как напрягаются пальцы, вырывая провода автоматической видеокамеры. Обрубаю питание, чтобы не дай Бог, не стереть какую-нибудь важную информацию.

Понимаю, что идея кажется бредом. Что мог записать видеорегистратор в то утро, когда я приехал на внедорожнике к киоску мышки и когда она благополучно проспала? Ведь даже я не заметил ничего особенного. Но вдруг…