Научные сказки периодической таблицы. Занимательная история химических элементов от мышьяка до цинка - Хью Олдерси-Уильямс

Однако роль олова не сводится только к участию в производстве бронзы. У него есть собственные преимущества. В отличие от свинца, оно яркое и блестящее. Олово достаточно прочное, чтобы из него можно было делать полезные вещи, и достаточно мягкое, чтобы их можно было изготавливать простой ковкой, оно не требует больших профессиональных умений. Но самое главное его достоинство в легкости плавки и литья. Олово плавится при 232 °C – намного более низкой температуре, чем медь или серебро.

Мне это известно по собственному опыту: в детстве я много раз расплавлял и отливал в разные формы один и тот же кусок олова. Я вспоминаю свои детские впечатления от посещения лаборатории, где юных дизайнеров и начинающих ученых, привыкших к компьютерной графике, знакомят с капризным характером настоящих материалов. Наш наставник в упражнении по отливке олова – Мартин Конрин из Лондонского ювелирного колледжа. Хитроватый блеск в глазах делает Конрина похожим на Санта-Клауса из предрождественского универмага, хотя борода у него не белая, а имбирного цвета. Он радостно засовывает руку в мешок и достает оттуда металлические подарки каждому – по маленькому сверкающему слитку олова и… кость каракатицы. Кости каракатиц, поясняет Конрин, по крайней мере, с римских времен использовались в качестве литейных форм для оловянных украшений. Мы с сомнением взираем на него, но, как только начинается работа, становится понятно, в чем состоит удобство именно такого инструмента. Пористая кость легко режется и при этом способна выдерживать сильный жар расплавленного олова. Мы осторожно расплавляем свой слиток и льем его в углубления, предварительно вырезанные в кости. Несколько мгновений уходит на охлаждение – и вот у нас в руках уже готовые брелоки. Их приятно держать в руках благодаря весу и серебристому блеску. Расплавленный металл послушно следовал по тем желобкам, которые я прорезал для него в кости, и даже сам приобрел ячеистую структуру, свойственную ей, добавив к моему еще и случайный естественный узор. Удовольствие от возможности собственными руками создать нечто настолько привлекательное отражается на наших физиономиях в виде немного наивных, но радостных улыбок.

Олово легко переплавляется, оно стало очень удобным материалом для сочинителей историй, ведь ему можно придать любую форму, любую роль. Сказка Ханса Кристиана Андерсена «Стойкий оловянный солдатик» заканчивается трагически: солдатик расплавляется в огне, в котором сгорает и его возлюбленная бумажная балерина. Копаясь в золе, горничная обнаруживает, что расплавленный солдатик приобрел форму сердца. Олово не слишком дорогой металл, тем не менее оно неуничтожимо. Оловянный солдатик умирает, но любовь его бессмертна. Солдатик становится жертвой жестокой судьбы. В истории говорится, что мальчик без всякой причины бросил его в огонь. В самом начале повествования дается намек на то, что героя ждет роковая судьба, так как оловянный солдатик уже отличается от других 23 солдатиков в коробке. Его сделали самым последним, когда металл заканчивался, и потому у него всего одна нога. Нить рока проходит через всю историю: судьба героя отливается в одну форму в ее начале и переливается в другую в конце.

Легкость обработки сделала олово очень распространенным металлом. Бронза была нужна для войны, золото и серебро – для церкви и правосудия. Железо требовало умений кузнеца, и только из кусочка олова любой мог сделать что-нибудь полезное. Для крестьянина олово заменяло все перечисленные металлы как материал и для украшений, и для предметов быта. Из него делали тарелки, кувшины, пивные кружки, музыкальные инструменты и игрушки.

Олово было также идеальным материалом для изготовления протезов, которые могли без труда подгоняться под сложные формы тела. Существовавшее когда-то в английском языке выражение «оловянное ухо», обозначавшее отсутствие музыкального слуха, возникло в те времена, когда можно было легко лишиться этого органа из-за оспы или какого-то несчастного случая. (Медные носы тоже были довольно распространены.) Оловянный дровосек в «Волшебнике страны Оз» становится жертвой своего заколдованного топора, который отрубает ему вначале все конечности, а затем и голову. Всякий раз очередную отрубленную конечность ему заменяют деталью из олова. Хотя то, что он постоянно мучается от ржавчины на суставах, свидетельствует о слабом знакомстве Фрэнка Баума с металлургией.

* * *

Средневековые ремесленники, как правило, работали с оловом, выплавленным из руды, не подвергая его дополнительной очистке. Хотя корнуолльское олово славилось своей чистотой, но даже оно бывало часто загрязнено различными примесями: свинцом, медью, сурьмой, мышьяком, которые влияли на его характеристики, часто улучшая их, но иногда и ухудшая. Позднее к олову стали добавлять небольшое количество висмута, чтобы мягкий металл превратить в более твердый, более блестящий и звонкий сплав. До определенного времени даже считалось, что висмут является смесью свинца и олова, и лишь в XVIII веке в ходе серьезного химического анализа было показано, что висмут – отдельный элемент. (Ныне большинство из нас сталкивается с висмутом только в случае проблем с желудком, это активный ингредиент «Пепто-Бисмола».)

Сплав олова со свинцом когда-то был секретом кузнецов, занимавшихся им. В наше время этот сплав способен лишь вызвать воспоминания о кружках сомнительного вкуса, которые дарили на именины, или пивных бокалах в старинных пабах. Названный сплав стал выходить из употребления, когда выяснились вредные свойства свинца. В настоящее время в основном используется сплав свинца с небольшим количеством сурьмы, висмута и меди. «Почтенное Общество Мастеров по Олову» – одна из старейших лондонских гильдий, отсчитывающая свою историю с XIV века. Ее члены поставили своей целью реабилитировать металл. Ради этого они проводят ежегодные соревнования дизайнеров, которые с готовностью включаются в них, демонстрируя образцы ожерелий, охладителей для вина и гарнитуры для осветительных приборов, и им удается в какой-то мере поправить репутацию сплава.

Пока сплав олова с другими металлами пытается сохранить свою славу привлекательного металла, само олово в английском языке становится уничижительным термином для любого дешевого металла. Мелкие монеты, в основном изготавливаемые из меди, называют «оловом». Модель «Т» Генри Форда, само воплощение идеи автомобиля, изготовленная, естественно, из стали, получила прозвище «Оловянная Лиззи». Благодаря распространению лужения в XIX столетии, олово становится самой распространенной метафорой для всего поверхностного и достойного презрения, всего уцененного и вышедшего из моды. В 1886 г. в своих «Департаментских песнях» Редьярд Киплинг придумал сочетание «оловянный божок», которое вошло в обиход в английской культуре, сделавшись прозвищем для любого мелкого деспота. Словосочетание «лудильная ванна» (tin-pot) в английском языке используется для обозначения мелкотравчатых коррумпированных иностранных диктаторов (по отношению к своим правителям англичане почему-то его никогда не употребляют).

Метафора, конечно же, крайне несправедливая по отношению к металлу, так как олово консервных банок, из которых кормилась Британская империя, способствовало именно предотвращению коррупции. Оловянную банку с мясными консервами, оставшуюся от морской экспедиции 1826 г., открыли на одной лекции перед студентами в Госпитале Гая в Лондоне 20 лет спустя после экспедиции. Содержимое ее выглядело и пахло как свежее и было до такой степени аппетитно, что его очень быстро съел кто-то из служителей госпиталя.