После Рима. Книга вторая. Anno Domini 430–800 - Гай Аноним

Антонинова чума II века нашей эры вызвала к жизни архаичный и универсальный культ Аполлона, Киприанова чума III века расколола основы древнего гражданского политеизма и позволила христианству выйти из подполья, а Юстинианова чума вкупе с глобальным похолоданием породила эпоху эсхатологии[32] в рамках христианства, иудаизма и последнего ростка поздней античности, ислама.

Бог снова гневался на Римскую империю и грозил концом света.

Апокалиптические настроения впервые в истории пропитали все общества, населявшие территорию бывшей Римской империи.

Империя ромеев оказалась для арабов крепким орешком. Арабский потоп захлебнулся в Таврских горах, и Византия стала границей между христианством и исламом, между Европой и Ближним Востоком.

Арабы отобрали Египет у Римской империи с такой легкостью, что его завоевание хочется назвать мирной инкорпорацией. У коптов, основного населения этой провинции, не было причин хранить верность Константинополю. Налоговый гнет и религиозные преследования многочисленных в Египте еретиков-монофизитов привели к тому, что в сравнении с ромеями-ортодоксами египтяне стали людьми второго сорта. Все важные административные должности занимали римляне, ими же были крупные землевладельцы. Копты увидели в арабах освободителей и в ходе военных действий помогали им, указывая дороги, снабжая продовольствием.

И действительно, арабское правление в этой стране несколько десятилетий было приятнее и легче византийского. Налоги не выросли, а религиозные преследования прекратились. Александрия не стала защищаться и в 641 году сдалась.

Вскоре александрийские христиане обнаружили, что ужиться с исламом непросто. Они восстали, но моментально и жестко были приведены к покорности, а столицу мусульмане перенесли в небольшую деревню Аль-Фустат в дельте Нила, близ пирамид. (Современный Каир поглотил и Александрию, и Фустат.) Это был единственный случай «идейного» антиарабского протеста, а все последующие мятежи были вызваны исключительно экономическими причинами и повышением налогов.

Персидские города Ктесифон, Тикрит, Ниневия, Исфахан, Персеполь пали в 648 году. Затем в 664 году исламское войско двинулось на восток, в Афганистан. В 670 году арабы ударили на запад, через Северную Африку в Кайруан, что близ Карфагена… Ислам пожаром распространялся до пределов известной людям Ойкумены. К 711 году арабы захватили Бухару и Самарканд, а затем через Гибралтарский пролив вторглись в Испанию.

Арабский язык распространился чрезвычайно быстро. Уже в начале VIII века в административной переписке Египта он сменил греческий, а с середины VIII века по-арабски ведется деловая и даже частная переписка. Греческих и коптских папирусов с этого времени практически не встречается. Однако религиозные свободы сохранялись, массовой исламизации не было вплоть до начала IX века, да и впоследствии число христиан-коптов, особенно в Верхнем Египте, оставалось значительным.

Мир стремительно изменялся, и вместе с ним в который раз менялась империя. Внешне это был хорошо всем знакомый Универсум античности с эллинистической культурой, римскими банями, ипподромами, форумами и базиликами на пространствах от Гибралтара до Месопотамии. Официальным языком государства теперь был греческий, латынь же исчезла из обихода, и ее знали очень немногие. На греческий не были переведены ни классические латинские авторы, ни даже законы, записанные архаичным языком, которого теперь никто не понимал.

Императоры, которых от Октавиана вплоть до Ираклия называли цезарями и августами, после разгрома Персидской империи именовались василевсами. Юридически государство доселе позиционировалось Римской империей, а ее жители — римлянами, ромеями. Вот только арабские завоевания фатально сократили площадь земель, которыми правили василевсы.

Отныне страна по территории и ресурсам мало отличалась от юных королевств, проросших на развалинах великой империи. Перемены, принесенные арабским вихрем, сократили Римскую империю до пределов сравнительно небольшой Византии. Теперь у империи арабов было больше земель, ресурсов и богатств, чем у ромеев, и мусульманские войска ждали лишь приказа и удобного момента, чтобы приступить к окончательному уничтожению христианского противника.

Византия больше не была глобальной стратегической силой и крупным международным игроком. Периоды ее процветания и упадка теперь зависели от положения дел в мусульманском государстве, будучи в противофазе с периодами его взлетов и падений: если у мусульман начинались раздоры, положение Византии улучшалось, и наоборот, периоды единства исламского мира превращали Византию в его невольного сателлита.

Ираклий начал, а последующие императоры завершили военно-административную реорганизацию империи. Византийцы понимали, что человеческие ресурсы важны не меньше, чем доходные территории, и стремились заселять те районы, которые нуждались в укреплении обороны. Император Юстиниан II (правил в 685–695 годах и 705–711 годах) занялся переселениями народов в соответствии с нуждами защиты страны. Жителей малоазиатского города Германикий, который неминуемо был бы захвачен арабами, он перевез во Фракию для обороны подступов к Константинополю. Христиане-мардаиты тоже были переселены с границы формирующегося халифата в европейские земли, а славянских пленных и дезертиров, напротив, расселили в Малой Азии, где они в обмен на участие в боях с арабами получили земельные участки.

Лишенная двух третей территорий, Византия, однако, удержала Малую Азию (Анатолию), которая стала территориально-хозяйственным ядром государства. Здесь преобладало грекоязычное население, по преимуществу православное. Прибрежные регионы вокруг Эгейского моря — полоса вдоль Пелопоннеса, Аттики, Фессалии, Македонии, Фракия вплоть до Константинополя, западное побережье Анатолии и о. Крит — будто поясом стянули государство, обеспечив контроль над изолированными и затопленными варварами Италией и Балканами. Эти компактные территории стало легче защищать. Так империя превратилась в плотную, территориально и этнически упорядоченную монархию.

Кризис VII века привел к упадку позднеантичных городов, которые прежде поглощали до трети бюджета империи, лишив господства над сельской общиной города, старую муниципальную знать и сенаторскую аристократию. Теперь до крайности обнищавшие крестьяне, находящиеся в давнем конфликте с земельными магнатами, обрели экономическую независимость.

Это позволило Византии реорганизовать оборону. Наемная армия стоила слишком дорого, да и не оправдывала себя. Мелкие хозяева частью стихийно, частью по зову государства сформировали ополчение, которое и составило новую ромейскую армию. Крестьяне-ополченцы назывались стратиотами. В мирное время они трудились на своих полях, но при нападении врага по зову командиров брались за оружие.