Светлый лик, темный след - Татьяна Гармаш-Роффе

В ожидании Саша прокручивала в голове имеющиеся сведения и факты. Ей вспомнилась песенка из мультика: а может быть, ворона, а может быть, собака, а может быть, корова, но тоже хороша. Все пока выглядело зыбко, неконкретно: может, один из двух нотариусов Изюмову дядя, а может, и не дядя; а если дядя, то, может, что-то знает, а может, и не знает…

Наконец, Игорь позвонил.

– Или он его сообщник, – послышался голос Кристины. – Здравствуйте, Александра, – было слышно, как она улыбнулась. – Извините, что вмешиваюсь.

– Ну что вы, прошу вас. Мозговой штурм всегда на пользу, – вспомнила Саша слова мужа.

– Просто у меня подруга одна попала на недобросовестного нотариуса, – торопливо заговорила девушка. – Ведь это они помогают написать, заверяют и хранят завещания. Часто бывает так, что родственники не знают о его содержании, а то и вообще о его существовании. Но если нотариус человек нечестный… Короче, моя подруга потеряла отца. Он оставил завещание, по которому все драгоценности ее матери – она умерла раньше – и вообще все, что имелось в доме из драгметаллов, должна была получить моя подруга, а остальное наследство делилось между ней и ее мачехой, второй женой отца. Фишка в том, что почти все драгоценности были спрятаны в тайнике, и об их существовании никто не подозревал. Отец указал его местонахождение в завещании. Но нотариус сговорился с мачехой, и они все забрали из тайника. И разделили между собой. Чуть позже нотариус официально огласил завещание, да только в тайнике уже ничего не осталось…

– Погодите, ребятки… То есть, по-твоему, Кристина, нотариус мог узнать о завещании на имя Аси Кавериной, и…

Да, это вполне увязывалось с их версией, что Изюмов подставил Асю ради получения от нее доверенности на право подписи! Но откуда у Аси наследство в Канаде? Завещание, которое могло попасть в руки изюмовского дяди?!

– Это очень интересная мысль, Кристина, очень. Я как-то не предполагала, что нотариусы могут оказаться мошенниками.

– Я тоже. Пока не случилась эта история с моей подругой. А потом знакомые, которым я рассказывала об этом, делились со мной другими историями о мошенниках-нотариусах.

– Нужно все обдумать как следует, – деловито проговорила Александра. – А пока, ребятки, нам требуется срочно установить, в родстве ли с Изюмовым один из этих двух нотариусов. Я думаю, сделать нужно вот как: купите большой конверт, формата А4. Запихните туда несколько листов бумаги или газету. Потом идите в конторы этих нотариусов, одного за другим, с примерно таким текстом: мы прилетели из Москвы, друзья воспользовались оказией и просили передать господину такому-то этот конверт от его племянника. Думаю, что по реакции нотариуса вы сумеете понять, имеется ли у него племянник, пребывающий в данный момент в Москве. Эффект неожиданности сработает.

– Там обычно сидит секретарь или секретарша в приемной, нас не пустят к самому нотариусу, – проговорила Кристина.

– Справимся, не боись! – весело ответил ей Игорь. – Алекс, у тебя там уже ночь? Ты ложишься спать? Тебе перезвонить после похода, или написать о результатах мылом, или скинуть по WhatsApp?

– Перезвонить. Я буду ждать.

Закончив разговор, Александра стукнула в дверь комнаты, где Полина уединилась с телефоном. Услышав «да», вошла. Девушка свернулась калачиком на кровати, как кошечка, вокруг мобильного, держа его бережно в ладонях у лица, тихо мурлыча в микрофон. Александра разобрала только одно слово: «перезвоню».

Нажав отбой, Полина села. У нее был столь блаженный вид – как после хорошего секса, – что Саша невольно улыбнулась.

– Хочешь бокал вина?

– Хочу… А какое у вас, белое или красное?

– И то и другое.

– … И можно без хлеба, – засмеялась Полина.

Они устроились на кухне.

– Родственник в Канаде? – изумилась девушка вопросу Александры.

Нет, Полина не представляла, кто из семьи мог оказаться по ту сторону океана. Папаша Каверин из простых, из крестьян, а мама хоть и была из скромного дворянского рода по линии своего отца, но никаких подробностей об этом Полина не знает. Будучи маленькой, не интересовалась, а когда выросла… мамы не стало. Некому уже было задавать вопросы.

– Может, Аська в курсе? Она все-таки старше меня, вдруг что-то слышала.

– Нет, – подумав, ответила Александра. – Иначе бы первой ее реакцией на появление Андрея стало что-то вроде «ой, а у нас двоюродный дедушка в Канаде живет!»… Ладно, иди к своему Кириллу.

Полина снова нырнула в комнату, а Саша вернулась в кабинет. В принципе, думала она, за границу попадали не только бежавшие от большевиков аристократы. Была Вторая мировая война, людей увозили в плен, не все оттуда вернулись. Но они необязательно погибли, – некоторые «пропавшие без вести» могли выжить, а зная, что «отец народов» в каждом спасшемся из плена усматривает предателя и отправляет в лагеря, возвращаться на родину не захотели. Судьба их помотала по свету, разметала по континентам…

Вот что, однако, странно: если допустить, что в Канаде живет – точнее, жил – такой затерявшийся родственник, то почему он не подал никакого знака раньше, при жизни? Однако составил завещание на имя Аси?

Конечно, это все еще вилами на воде писано, но, если их догадки все-таки верны, странно и то, что не на обеих сестер. Или их гипотеза насчет связи Изюмова с нотариусом не более чем «сюжет для небольшого рассказа»…

Александра открыла недописанную статью и углубилась в работу. Ей казалось, что она полностью сосредоточилась на ней, но, видимо, где-то в фоновом режиме неотступно крутились мысли о расследовании, потому что она вдруг замерла и уставилась невидящим взглядом в монитор. Что она наделала, мамочки, что она натворила! Надо все немедленно остановить!

Сию же минуту!

Мобильный чуть не выпрыгнул из ее ладони, столь нервно она его схватила.

– Игорь! Все отменяется! Ты уже далеко от магазина? Возвращайтесь туда и спокойно выбирайте мебель! Не надо к нотариусам, ни в коем случае! Нет, ничего не случилось, не волнуйся. Просто мне вовремя пришла в голову правильная мысль. Если бы вы сегодня провернули операцию с конвертом, о которой я вас попросила, то дядя бы немедленно отзвонил племяннику с расспросами! И, значит, серьезно насторожил бы его прямо сегодня вечером! А я об этом сразу не подумала, видишь ли…

«…Потому что, – вздохнула про себя Александра, – я не умею думать, как Алеша: одновременно обо всем. Я думаю линейно, одно за другим, вертикально. А он умеет и вертикально, и горизонтально: то есть не просто развивать мысль, но и сразу же сообразовывать ее с другими. У него в каждый момент не одна мысль, а несколько, – по поводу разных обстоятельств и фактов. И он из них плетет свое макраме, увязывая их в единый сложный узор…»

Когда она разъединилась с Игорем, ее сердце все еще тревожно билось, а щеки горели от стыда, что она едва не провалила всю операцию.