Рукопашная с Мендельсоном - Галина Куликова

– Новенькая «Хонда». Только вот что странно – номерамосковские.

– Так это, наверное, машина Шаткова.

– В том-то и дело, что нет. Помнишь, Тагиров нампоказывал машину, на которой он по Чисторецку перемещается. Классический«мерин», для него и охранников. Номера у машины были местные, я прекраснозапомнил.

– Ну, мало ли! Кто-то из Москвы к нему приехал, он жебизнесмен.

– Ага, приехал и связанный лег отдыхать под колесом. Вобщем, я человека этого на месте оставил, он все равно без сознания, номера«Хонды» зафиксировал.

– Блин, – с досадой сказала Лайма. – Во чтоэто мы опять вляпались? Надо узнать, что внутри происходит, а потом думать, какдействовать дальше.

Поочередно заглядывая во все окна, они обошли вокруг здания.Однако небольшие и прекрасно оборудованные рабочие кабинеты первого этажа былибезлюдны. Стало ясно, что придется подниматься на второй этаж. Это было гораздоопаснее, чем сидеть снаружи в засаде. Особенно учитывая связанного типа возлемашины.

– Караулить у входа можно до второго пришествия, –шепотом поделился своими мыслями Медведь. – Вдруг наверху одни трупы?

Лайма позеленела и, чтобы не выдать охватившего ее ужаса,быстро сказала:

– Значит, придется проверить.

Металлическая входная дверь не была заперта на замок. Однакооткрыть ее сразу не удалось – что-то мешало изнутри. Наконец, уступив могучемунатиску Медведя, одна створка приоткрылась настолько, что они смогли войти. Итогда увидели, что помехой был здоровенный мужчина в черном костюме сосвязанными руками и залепленным скотчем ртом. Глаза его были закрыты, и видимыхпризнаков жизни он не подавал.

– Еще один, – сказал Медведь одними губами и,внимательно осмотрев лежащего, шепнул в ухо Лайме: – Живой.

Она схватила Ивана за рукав и потянула обратно. Вывалившисьна улицу, они уставились друг на друга.

– Думаю, эти двое – местные охранники, –заговорила Лайма взволнованным шепотом. – А там, наверху, что-то важноесейчас происходит. Или происходило до нашего прихода. – Сдается, мы найдемтам труп Шаткова.

– Думаешь? – заволновался Медведь.

– Боюсь этого. Видимо, террористы приехали убиватьнаших ученых. Видишь – сначала Полянский, теперь скорее всего – Шатков.

– Тогда надо срочно звонить Тагирову и брать Мельченкопод круглосуточную охрану! А пока Женьку предупредить, пусть там смотрит в обаглаза.

– Погоди. Охранников почему-то оставили в живых. Еслибы убили Шаткова, их бы тоже прикончили. Трупом больше, трупом меньше… Пошлинаверх.

По широкой лестнице Лайма и Медведь, чутко прислушиваясь,начали подниматься на второй этаж. Через пару минут они оказались в холле, изкоторого направо и налево шли небольшие освещенные коридоры. Откуда-то изглубин левого коридора доносился глухой ропот – там кто-то разговаривал, причемна повышенных тонах. Чем ближе они подходили к источнику звуков, тем явственнееслышались голоса и даже отдельные реплики.

– Мы не можем уговаривать тебя до бесконечности.Хочешь, чтобы перешли к более решительным действиям?

– Я с вами не буду разговаривать.

Медведь удивленно прошептал:

– По-нашему шпарят. И без акцента.

Лайма пожала плечами. По ее мнению, если уж террористов сюдазабросили, значит, они должны хоть немного понимать и говорить по-русски. Илихотя бы один из них.

Они подкрались к настежь распахнутой двери, откуда слышалисьголоса, и осторожно заглянули внутрь. Открывшаяся картина была довольнодраматичной. В кабинете находилось три человека. Одним из них был ИванСергеевич Шатков. Он сидел на стуле, накрепко к нему привязанный. У него былиразбиты губы, и кровь капала на белоснежную рубашку, расплываясь звездами. Рядомс ним стоял бритый наголо парень с лицом полного отморозка, в черных джинсах,черной короткой куртке и кожаных перчатках для вождения автомобиля. Уписьменного стола в кресле вольготно расположился могучего телосложения мужчинас непроницаемым лицом.

– Че молчишь, пентюх? – истерически верещалбритый. – Я сейчас притащу сюда ящик твоих огурцов и заставлю все ихсожрать, понял? Будешь глотать, пока эти огурцы у тебя из ушей не полезут.Может, поумнеешь.

– Отдай его мне, – вдруг загуделмускулистый. – Через двадцать минут он не то что говорить – он у меня петьсоловьем будет.

Но Шатков, проигнорировав угрозы, стоически молчал.

– Хорошо, – сказал бритый. – Я вижу, придетсяприменять меры покруче. Послушай, умник! Нас прислали сюда очень серьезныелюди. Они хотят получить эти бумаги, и они их получат. От тебя или от твоихприятелей и наследников – все равно. От наследников даже предпочтительнее –меньше возни с ними будет. Так что жить тебе дальше или нет – решай сам. Мнелично ты до смерти надоел своим упрямством.

Неожиданно он выхватил из кармана куртки револьвер скоротким стволом и направил его на Шаткова.

– Ты же бывший ученый, – издевательски произнесон. – Должен быть умным и понимать расклад. – И с пафосом добавил: –Либо на этой бумаге будет твоя подпись, либо твои мозги!

«Крестного отца» цитирует, – сообразила Лайма. –Вероятно, считает себя крутым и вряд ли остановится на полпути.

Отморозок поднес револьвер к голове Шаткова.

– Либо ты отказываешься от всего потому, что умный,либо потому, что мертвый!

Раздался неприятный звук взводимого курка.

Лайме и Медведю было достаточно лишь одной секунды, чтобыпереглянуться и без слов сказать друг другу самое главное. Шатков не долженпогибнуть! Времени для раздумий не было. Иван, отличавшийся мгновенной реакцией,стремительно рванул вперед, а Лайма с целью напугать и деморализоватьпротивника громко и пронзительно завизжала – да так, что сама едва не оглохла.Бандиты от неожиданности потеряли доли секунды для того, чтобы вовремя отразитьудар. Медведь же, к собственному удивлению, успел подумать, что несостоявшаясясвадьба сильно повлияла на командира – раньше во время выполнения заданий онаникогда не визжала как девушка из консерватории, у которой задралась юбка.

Первой жертвой неожиданной и стремительной атаки Ивана сталвооруженный револьвером парень в черной куртке. Ловко выбив из его руки оружие,Медведь коротко замахнулся. От мощного удара по макушке бритоголовыйбезжизненно грохнулся на пол, издав при этом странный протяжный звук, какойиздают резиновые игрушки-пищалки, если на них хорошенько надавить. Падая, онумудрился зацепить Шаткова, и тот полетел вслед за ним вместе со своим стулом.Это значительно усилило звуковой эффект атаки.

Сидевший за столом гигант неожиданно проворно вскочил скресла, и Лайме показалось, что в комнате сразу же стало темно. Он был похож наКинг-Конга, взирающего сверху вниз на нью-йоркские небоскребы. Зрелище быловпечатляющим и могло испугать кого угодно. Но только не Медведя. Не удостоивпротивника даже взглядом, Иван нырнул ему в ноги и одним рывком ловкоперебросил через себя. Кинг-Конг, раскинув в стороны свои огромные лапы,пролетел пару метров по диагонали и брякнулся на стоявший в противоположномконце кабинета журнальный столик, раздавив его, словно спичечный коробок. Недав противнику опомниться, Медведь быстро схватил кресло и шарахнул им чудовищепо голове.