Мастерица Ее Величества - Карен Харпер

– Не вмешивайся, Саттон, – властно сказал Суррей. – Тебе предстоит разобраться с тем, кто безобразничал в пещере, а я займусь миссис Верайной. Я пошлю за тобой, если…

– Я должен пойти с ней, – настаивал Ник, а я в это время пыталась выскользнуть из цепких рук Суррея. – Так следует поступить, милорд, и таково желание королевы, так как по ее приказу я отвечаю за благополучие Верайны. С разрешения Ее Величества мы обручены.

Боюсь, что я ахнула чуть громче, чем следовало. Объятие графа стало еще крепче, и он прижал меня к своей кирасе еще сильнее.

– Почему мне не сообщили? – спросил он, но Ник не отступал, он был выше графа на полголовы и намного злее. Теперь стало совершенно ясно, что Суррей намеревался получить от меня не только сведения о предательстве.

– Это тайное обручение, – сказал Ник, не отводя взгляда. – Подобные события вряд ли можно обнародовать или праздновать в это трагическое время траура.

– Я погляжу, вы ловкий честолюбец, Саттон, – сказал граф с легкой ухмылкой, отчего стал мне еще неприятнее.

Мне показалось, что я потеряла голос на самом деле, мой разум и чувства словно застыли. До сих пор я надеялась, что Нику не придется прибегать к этому обману, к последнему прибежищу просто для того, чтобы я могла исполнять свой долг. А быть освобожденной из когтей Суррея благодаря лжи Ника, чтобы мы могли тайно продолжать свое расследование смерти принца …

– Я не знал, миссис, – сказал Суррей и ослабил хватку. Я едва устояла на уставших, промокших ногах.

Ник тут же протянул руку, чтобы поддержать меня, хотя Суррей еще держал меня за другой локоть. Я ощущала себя хрупкой вилочковой косточкой рождественского гуся, которую двое тянут в разные стороны, чтобы узнать, кого ждет удача. Ник не хотел меня для себя, он просто хотел забрать меня у Суррея, защитить, как обещал королеве. Мне так хотелось, чтобы ложь была правдой, а я знала, что этого никогда не случится. Я еле сдержалась, чтобы не зарыдать во весь голос. Но они оба смотрели на меня, и я должна была играть свою роль.

– Я… мы были вынуждены, как Ник уже сказал, – пробормотала я, – держать это в тайне… пока, пока соблюдается траур.

Наконец граф отпустил меня. Сняв шлем и с торжественным видом держа его в руке, сильно нахмурясь, он сказал:

– Саттон, думаю, ты должен лучше присматривать за своей нареченной. Похоже, ее чуть не убили сегодня, я разберусь в этом. Ну, а теперь у меня еще много дел.

Он повернулся и пошел, звеня шпорами.

– Как я должен был присматривать за тобой, когда днем был с ним вместе в пещере, а потом он оставил меня там дожидаться, пока приедут его люди? – спрашивал Ник, усиленно жестикулируя, что было ему несвойственно. – Тебя ведь и вправду могли убить! – повторял он, но я ждала более заботливых расспросов. Он потянул меня в первый попавшийся альков.

Уперев руки в бока, я обрушилась на него:

– Ты бы мог дать мне возможность справиться с ним, и тебе не пришлось бы лишаться своего козыря, объявляя о нашем фальшивом обручении!

– Да, конечно, я видел, как ты справляешься с ним! Скорее, ты была бы у него в лапах, и дело бы кончилось тем, что ты оказалась бы в его постели, как какая-нибудь девка!

– И ты – среди всех этих опасностей, в разгар наших расследований, действуешь просто из ревности, разве не так? – спросила я. – Что ж, мне это понятно. Сначала я думала, что вы с Сибил влюблены друг в друга.

– С Сибил? Нет, просто королева просила нас поработать вместе какое-то время. Сибил с ума сходит по одному придворному. Он чертовски красив, этот Найджел Вентворт, еще один бывший йоркист, давший обет служить этому королю.

Вдруг ощутив удивительное облегчение и вспомнив стремление Ника продвинуться на службе у Тюдоров, я почувствовала, что мой гнев прошел. Возможно, Найджел Вентворт и был тем человеком, которому Сибил махала с крыши дворца в день турнира. Я поняла, что на самом деле сердилась не на Ника, а на Суррея, но больше всего на себя, потому что из‑за меня убили Сима и чуть было не стала известна наша тайная миссия. Злясь на саму себя, я освободилась от руки Ника и направилась к лестнице.

– Не по главной лестнице, – сказал он, потянув меня назад.

– Да, конечно, – вскинулась я, стряхивая его руку, снова готовая взорваться. – Мне всегда нужно красться незаметно по черному ходу!

– Тише! И я напоминаю, что именно ты, а не я, назвала этот обман относительно нашего обручения «ерундой».

В промокших сапогах хлюпало, я почти бежала по коридору к черной лестнице, а Ник шел за мной по пятам.

– Выкинь это из головы, – я снова чуть не плакала. – Я ведь была на болоте не ради созерцания окрестностей, – бросила я через плечо, пока мы поднимались по лестнице. – Принцесса посылала за мной еще раз и сказала, что она и принц получили дикий чеснок от бродячего торговца на той стороне болота. – Я понизила голос и замедлила шаги. – Пусть нам говорили, что это растение нельзя найти так рано, могли быть отравлены те, что остались с прошлого года.

Широко раскрыв глаза, стоя на одной ступеньке со мной, он только кивнул. Больше мы не обменялись ни словом, пока не дошли до моей комнаты, где я трясла задвижку, пока не вспомнила, что заперла дверь на замок, и не поняла, что потеряла ключ в болоте, а с ним и стрелу, которую собиралась принести в качестве доказательства. Я пробормотала любимое ругательство королевы и разрыдалась.

– Что еще сегодня будет не так?

Ник отвел меня через коридор к себе в комнату и послал слугу найти кого-нибудь, чтобы открыть дверь. Чувствуя себя совершенной дурочкой, неудачницей и – Боже! – страшно тоскуя по дому и сыну, я сидела на стуле, который Ник предложил мне, и плакала. Тогда он заставил меня встать, сел сам и посадил меня к себе на колени. Мне хотелось вскочить и быть сильной самой, без всякой помощи, но я только прижалась к нему, как будто он был единственной моей опорой в этом колеблющемся мире.

* * *

– Расскажи мне что-нибудь об убийце Сима, кроме того что он хороший лучник, – попросил Ник, когда прошло довольно много времени после того, как мою дверь открыли запасным ключом. Позвали мою горничную Морган, чтобы она помогла мне выкупаться и переодеться в шерстяное дневное платье цвета бордо. От боли в ногах и руках и ужаса пережитого мне хотелось не только плакать, но и улечься спать в собственную постель, но мы сидели друг напротив друга за маленьким столиком в моей комнате.

– Из того, что ты мне рассказала, – продолжал Ник, – я могу согласиться с тем, что убийца Сима может оказаться этим бродячим торговцем-отравителем или браконьером. Он может быть и тем и другим.

– Я видела его издалека, когда он уходил, – объяснила я. – Мне показалось, он высокий. В плаще, но без капюшона. Похоже, у него светлые волосы, может быть, седые, но это не точно. Собирался дождь, было туманно, и в какой-то момент он, казалось, просто исчез…

Ник вскочил.