Свой, чужой, родной - Татьяна Полякова

— Дом сгорел, борьба потеряла всякий смысл, а девушка я увлекающаяся.

— А вам непременно нужно чем-то себя занять?

— Наверное, слишком много свободного времени, — сказала я со вздохом.

— У меня его совсем нет. Но если вы вновь решите выпить со мной кофе, буду счастлив.

Разумеется, заплатить за саму себя он мне не позволил и предложил подвезти до дома.

Если с первым я согласилась без проблем, то второе предложение по понятной причине отвергла, заявив, что отсюда меня заберет подруга, с которой я уже договорилась. Дорин отбыл с некоторым недовольством на физиономии.

Выждав минут десять, я покинула кафе. Валька дремал, откинувшись в кресле.

— Ну как? — спросил, потирая глаза, и надел солнцезащитные очки, которые до того момента были сдвинуты на лоб.

— Хрен знает, — ответила я хмурясь. — Пытался уверить меня, что убийство — дело рук Креста. Он бандит, девушка его бросила, злодей решил отомстить.

— Почему бы и нет? — пожал плечами Валька.

— Потому что Молчанов утверждал обратное: никаким бандитом Крест не был. А слова Молчанова у меня вызывают куда больше доверия. Варвара говорила, это Крест бросил девушку, а не она его. Если верить Варваре, этого типа бросить было невозможно ввиду умопомрачительной харизмы. И женщины, и мужчины влюблялись в него практически с первого взгляда.

— Бедный парень. Нелегко ему пришлось. Кстати, я тоже в тебя влюбился с первого взгляда, а ты с какого?

— Да я еще вся в сомнениях, достоин ли ты любви столь прекрасной девушки.

— Дай мне пару часов, и ты согласишься, что я отличный парень.

Тут он стал меня целовать, успев шепнуть:

— Поехали ко мне.

Грех было отказываться от такого предложения.

Мы покидали парковку, когда я обратила внимание на «Лексус». Он стоял на противоположной стороне улицы и вдруг рванул за нами, развернувшись в нарушение всех правил.

— Псих какой-то, — сказала я.

— Что? — не понял Валька, как видно, не заметив «Лексус».

— Ерунда, — отмахнулась я, но в зеркало поглядывала. Машина висела у нас на хвосте.

Я прикидывала, стоит ли сказать об этом Томилину, рискуя вызвать подозрение в активизирующейся паранойе, но тут он сам сказал:

— Девица к нам прилипла.

— Какая девица?

— Красный «Лексус». Я ей так понравился, что того гляди въедет мне в зад.

Тут мы притормозили на светофоре, и красный «Лексус» замер рядом. За рулем действительно была девица — блондинка в огромных солнцезащитных очках. Валька с усмешкой помахал ей рукой, а она презрительно отвернулась. Но так и тащилась за нами до его дома. Когда мы выходили из машины, стрелой промчалась мимо.

— Это, случайно, не твоя бывшая? — спросила я.

— Никаких бывших. В смысле я всех уже забыл.

Понимать это можно было как угодно, однако не похоже, что они знакомы. В общем, оставалось лишь гадать, что это нашло на блондинку. Правда, эти мысли недолго меня занимали.

Мы доели клубнику и очень быстро оказались в постели. Потребовалось гораздо меньше двух часов, чтобы я согласилась: в мире нет мужчины прекраснее его, заработала титул «самой восхитительной красотки» и почувствовала себя абсолютно счастливой.

Лежа в полумраке комнаты, мы лениво болтали, то есть болтала в основном я. Валька задавал наводящие вопросы, а я рассказала о маме, о родном городе, о том, когда и почему перебралась сюда. И, пожалуй, увлеклась. Валька целовал меня все настойчивее, а я подумала: «Не худо бы и о самом прекрасном мужчине хоть что-то узнать».

— Где живут твои родители? — спросила я.

— Мама умерла довольно давно, а отца, похоже, у меня не было.

— Это как?

— Ну, он типа летчик-испытатель. После школы я пошел работать, не хотелось у матери на шее сидеть, она уже тогда болела. Потом с приятелем занялись бизнесом. Через пару лет расстались без взаимных претензий, каждый хотел идти своей дорогой. Я малость подучился, свое дело открыл…

— Какое?

— Продажа автомобилей, запчастей и прочая фигня.

— Почему «фигня»?

— Надоело быстро. Потянул лямку еще несколько лет и понял: хватит. Продал все, а дальше я тебе рассказывал.

— Давно продал?

— Довольно-таки, успел поездить, мир посмотреть.

— Тоже надоело?

— Само собой. Теперь вот жду, чтоб бабло поскорее кончилось и поневоле пришлось шевелиться.

— А так ты не можешь?

— Не-а, не могу.

— Бабла много осталось?

— До хрена. Засада в том, что в ум нейдет, как его потратить. Оказалось, я парень со скромными запросами. Вся надежда на тебя — обычно девчонки знают, как деньги потратить.

— Тебе не повезло, — вздохнула я. — По общему мнению, у меня нет фантазии. Я люблю читать и бегать по вечерам — хобби не из дорогих.

— Это точно. А как же тряпки, Бали и все такое?

— На Бали можно, — кивнула я. — Ближе к зиме. Сейчас и у нас хорошо. И против тряпок не возражаю. Надо же как-то поддерживать в тебе интерес.

— Он точно не зависит от тряпок, — засмеялся Валька. — Но идея неплохая: завалимся в торговый центр, скупим все, что тебе понравится, потом ты все это будешь примерять, а я балдеть.

— Сердца скольких девушек на свете при этих словах сладко бы замерли, — вздохнула я.

— А тебе пофиг?

— Ну… не совсем. Приятно, что ты готов потратиться. Намекает на серьезность намерений, хотя в твоем случае — вряд ли.

— У меня исключительно серьезные намерения, — засмеялся он.

— В общем, если я правильно поняла, ты раздолбай?

— Я предпочитаю называть это легкой усталостью от жизни.

— В тридцать три года? Не наглей.

— Не буду. Зато мы можем махнуть на Мачу-Пикчу. Хоть завтра. У тебя загранпаспорт есть?

— Есть. Кстати, работа у меня тоже есть.

— Может, забьешь на нее?

— Ну уж нет, — засмеялась я.

— Господи, в кого я втюрился?! — завопил он. — Ей на Мачу-Пикчу предлагают, а она — работа. На самом деле ты любопытная Варвара, и всякие Кресты, «Мисс город» и прочая хрень занимают тебя куда больше.

— У каждого свои недостатки, — хихикнула я. — Придется смириться.

Я еще что-то хотела спросить, но разговоры ему уже надоели. Мы опять любили друг друга и выбрались на кухню перекусить ближе к вечеру, устав настолько, что покачивались при ходьбе, точно моряки, вернувшиеся из кругосветного плавания.