Хищник - Майкл Ридпат

У Криса было ощущение, что он находится в другом мире, где нет ни инвестиционных банков, ни чеков, ни закладных.

— Интересно, как выглядит Чикагский университет? — спросил Крис у Меган.

— Он совсем не похож на Кембридж. Во всяком случае, внешне. Самое старое здание на территории студенческого городка построено всего сто лет назад. Но учат там хорошо. И там есть знатоки средневековья, которых уважают даже здесь, в Кембридже.

— Уверен, ты относишься к их числу, — сказал Крис.

Меган улыбнулась:

— Это я ещё должна доказать. Знаешь, что мне нравится в Кембридже? Здесь каждый камень напоминает об истории — той самой, которой я занимаюсь.

— Ты имеешь в виду все эти древние постройки?

— Не только их. Уже одно то обстоятельство, что здесь на протяжении многих веков учились люди — читали древние манускрипты, изучали латынь, теологию и другие предметы, заставляет меня думать о своём деле с уважением. Кроме того, рукописи десятого века выглядят здесь более уместно, чем в том же Чикагском университете. В Кембридже я словно на другой планете, где все ещё живут и святой Дунстан, и его ученики.

— По-моему, все это такая глубокая древность…

— А вот для меня — нет, — сказала Меган. — Помню, как мне впервые пришла в голову мысль заняться историей. Это было ещё в школе, когда я попала по обмену во Францию, в Орлеан. Девочка, в семье которой я жила, древностями не интересовалась, зато её отец был без ума от истории. Как-то раз он повёл меня на прогулку в церковь Жермини-де-Пре. Там был слепой священник, который тем не менее знал этот маленький храм, как свои пять пальцев и показал нам все, стоящее внимания. Я помню, как этот слепой описывал нам по памяти особенности готической архитектуры храма и рассказывал об уникальных цветных витражах. Я никак не могла поверить, что вся эта красота была создана тысячу лет назад, в так называемые тёмные века. С тех пор я постоянно пыталась себе представить, что чувствовал человек времён средневековья, как он боролся с выпадавшими на его долю трудностями и какой смысл вкладывал в окружающее.

— А вот я всё время думаю о котировках ценных бумаг на чикагском фондовом рынке.

Меган улыбнулась:

— Наверное, всё, что я говорю, кажется тебе странным?

— Вовсе нет, — сказал Крис. — Более того, я надеюсь, что ты станешь моим экскурсоводом в этом царстве древностей.

— В таком случае я поведу тебя в местную библиотеку, чтобы ты мог своими глазами оценить величие древних манускриптов.

— Согласен.

Меган улыбнулась и указала на узкую аллею.

— Но начнём мы с общего осмотра города.

Они двинулись по аллее, по обеим сторонам которой стояли коттеджи, выкрашенные в розовый цвет.

— На похоронах была чертовски мрачная обстановка, правда? — сказал он.

Меган пожала плечами:

— Это естественно. Но я рада, что побывала там.

— К сожалению, нам почти не удалось поговорить.

— Дункан выглядел просто ужасно. Кстати, ты успел с ним побеседовать?

— Да, перебросился парой слов, — сказал Крис.

— И что же?

— Поначалу он все отрицал, но потом признался, что виделся с Маркусом. По всей видимости, ты права: Ленка рассказала-таки Маркусу о том, что произошло тогда на яхте. Маркус все спрашивал у Дункана, правда ли это, и угрожал ему.

— Угрожал? — с тревогой переспросила Меган.

— Да так, ничего конкретного. Ругался, махал кулаками и всё такое…

— Но почему Дункан не сказал тебе об этом раньше?

— Чтобы мы не подумали, будто это он выдал нашу общую тайну.

— В этом есть свой резон, — сказала Меган.

— Да, я тоже ему верю, — кивнул Крис.

— Ты спрашивал его, где он был в тот день, когда убили Ленку?

— Нет, не спрашивал.

— Но почему?

Крис глубоко вздохнул.

— Это был день похорон Ленки, которую Дункан любил больше всех на свете. Думаю, стоило мне хотя бы намёком показать ему, что я подозреваю его в её убийстве, он просто взбесился бы.

Меган с неодобрением посмотрела на Криса.

— Разве ты не понимаешь, что Дункан — мой друг? — сказал Крис, встречая её взгляд. — Кроме того, я уверен, что это не он убил Ленку.

Они добрались до реки, разлившейся после недавних дождей. Над водой стлался туман, вдали виднелась одинокая лодочка, которой правил какой-то молодой человек — должно быть, студент.

— Как он неумело гребёт, — обратила внимание Меган. — А ты любишь кататься на лодке?

— Только не в марте, — ответил Крис, вздрагивая при одной мысли о ледяных брызгах.

Они пошли вдоль реки.

— По крайней мере, сейчас мы точно знаем, что сказала Маркусу Ленка.

— Да, — промолвил Крис и неожиданно замер. — Погоди!

— Что такое?

— Мы не знаем, что Ленка намеревалась сообщить Маркусу. Даже представления не имеем.

— Что ты хочешь этим сказать?

— А вот что: мы знаем, что Маркус приходил к Ленке в понедельник. Мы знаем также — правда, со слов Дункана, — что Ленка сказала ему, будто Алекса сбил за борт Дункан. Недаром же Маркус в тот самый день направился к офису Дункана, чтобы подстеречь его, когда он будет возвращаться с работы.

— Всё верно.

— Но ведь Ленка отправила Маркусу электронную почту спустя два дня после этого разговора!

— Ты уверен?

— Постой. Дай я проверю. — Крис вынул листок из кармана своей кожаной куртки. — Да, всё верно, она послала ему письмо в среду, четырнадцатого февраля.

— Но ведь это бессмысленно, — заметила Меган.

— Нет, смысл в этом есть. Это означает, что Маркус имел право знать кое-что ещё.

— Но что именно?

— Не имею представления.

Они по мостику перешли реку и направились в сторону парка.

— У меня есть одна версия, — задумчиво сказала Меган. — Ты в курсе, что у Алекса были проблемы с наркотиками?

— Нет, — сказал Крис, устремив на девушку удивлённый взгляд. — Ничего такого я не припомню.

— Было такое дело, — произнесла Меган. — В конце курсов в «Блумфилд Вайсе» проводили тесты на наркотики, и у него в крови обнаружили кокаин. Руководство «Блумфилд Вайса» устроило по этому поводу шум, Алексу пригрозили исключением.

— Какие тесты на наркотики? — ещё больше удивился Крис. — Я лично не помню, чтобы у нас проводили что-то подобное. — Тут он хлопнул себя ладонью по лбу. — Ах да! Было что-то такое — вроде обязательной диспансеризации для американских слушателей. Но я не знал про Алекса, он ничего мне об этом не говорил.