Плюш - Тея Лав

головой. – И пришла к выводу, что понимаю, почему он так долго мне не говорил. Потому что ты ему запрещала, а он до сих пор испытывает это огромное чувство вины и стыда перед тобой, поэтому делал так, как ты хотела.

Между нами повисает ужасно долгое молчание. Я не знаю, чем его заполнить. Трейси права во всем, что говорит. Как много теперь между нами изменится? Это убивает меня.

– Правда всегда выплывает наружу, – нарушает Трейси тишину тихим голосом. Она смотрит в сторону и кажется такой печальной. – Как бы ты не скрывала свою ложь.

Это я уже поняла, когда Саймон сказал мне, что знает мой секрет. Вот и еще один секрет выплыл наружу.

– Прости, – выдавливаю я из себя.

Трейси качает головой.

– Не надо. Ты сделала из этого великий секрет и теперь вот так мы сидим и чувствуем, как наша дружба трещит по швам.

– Наша дружба справится с этим, – настойчиво говорю я, поймав грустный взгляд Трейси.

Я понимаю, что она чувствует. Но понимает ли она, что чувствую я?

– Нужно время, – говорит Трейси, снова глядя в сторону. – Так ты… что на счет Андрэ?

Теперь она сомневается во всех моих словах. Небезосновательно.

– Он правда был моим первым, затем… – я замолкаю.

Трейси отворачивается.

Да, Кайден был вторым, но дальше я не могу ей рассказать. Это просто невозможно.

Сейчас мы сидим здесь и говорим о моем молчании, о том, что все всегда выплывает наружу, но я продолжаю молчать о Лиаме. Как я могу вывалить на нее эту информацию? Она сойдет с ума. Да и несмотря ни на что мой здравый смысл включен.

– Мне пора. – Трейси поднимается на ноги и перекидывает сумочку через плечо.

Я поднимаю голову.

– Увидимся в школе.

Она неуверенно кивает и уходит. Уже ничего не будет, как прежде.

Глава 17

Лиам

Убрав специальный треугольник с бильярдного стола, я склоняюсь над ним и сосредотачиваю взгляд на белом шаре.

– Вот черт, – возмущается Реджи, когда после моего удара, шары начинают закатываться в лузы.

Я самодовольно улыбаюсь и обхожу стол. Мой взгляд не отрывается от оставшихся на столе шаров. Отправив еще пару в лузу одним ударом, я смотрю на Реджи. Он отпивает пиво из своей бутылки и смотрит на стол.

– Давай уже, – подначивает он.

Я бью, но промазываю и ставлю кий на свой ботинок.

– Мазила, – скалится Реджи и склоняется над столом.

Теперь я слежу за ним и беру в руки бутылку пива, которая стояла на столе. Мы часто торчим здесь, болтаем о всякой ерунде и отправляем шары в лузы.

– Разбивай, – говорю я.

У нас уже закончилось пиво, и Реджи все время бросает взгляды в сторону бара, где в углу висит телевизор. Сегодня игра «Ванкувер Кэнакс» и «Аризона Койотс», так что все в предвкушении. Разве что, кроме меня. Нет, это хорошие команды, но ни за одну из них я не болею. Но из уважения к городу, в котором я живу и людям, окружающих меня, я, конечно, желаю победу «Касаткам».

– Скажи мне, как холостой парень, – обращается ко мне Реджи, размахивая кием.

– Как часто ты мастурбируешь?

Я промазываю мимо шара и скриплю от досады зубами.

– Ты специально спросил об этом, когда я собирался бить?

Реджи смеется, отпивая из своей бутылки.

– Возможно. – Он прицеливается и загоняет несколько шаров. – Ну так что?

– А почему тебя волнует этот вопрос?

Реджи закатывает глаза и чешет затылок своей цветной рукой, благодаря которой ему дали кличу Рукав.

– Это обычный вопрос. Просто вчера мы с Хло поспорили об этом.

Я раздумываю несколько секунд, глядя в потолок.

– Она застукала тебя?

– Ага, – спокойно отвечает Реджи. – Она говорит, что типа это ненормально, когда у тебя есть постоянная женщина. Но я не согласен. Порой я так вымотан, что мне лень заниматься сексом, поэтому я выбираю оптимальный вариант для разрядки.

Когда речь заходит о сексе, я всегда готов поддержать разговор. Но в последнее время мне приходится сдерживать свои едкие комментарии и откровения. На ум как всегда приходит образ Вивиан. После наших умопомрачительных выходных, мы еще не виделись. Да, мне тоже приходится выбирать этот оптимальный вариант для разрядки. И это нормально.

– Полностью с тобой согласен, – я указываю на Реджи кием.

Он широко улыбается.

– Ну вот. Мужики это понимают, а женщины вечно накручивают.

Вдруг откуда-то доносится голос:

– Мне послышалось или вы двое треплетесь о дрочке?

Мы с Реджи поворачиваем головы на голос. Через еще один бильярдный стол от нас стоит Девон, один из завсегдатаев «Лимбо» и тезка моего среднего имени. Потрепанная рубашка небрежно застегнута на его небольшом пивном брюшке. Он почесывает его и улыбается, глядя на нас.

– Тебе не послышалось, – отвечаю я.

– Скажи, Девон, – Реджи громко обращается к нему. – Это же нормально?

– Душить змея? – со смехом уточняет он.

Почти весь зал разражается мужским гоготом. Несколько девушек, которые слышат это, фыркают. Но это никого не смущает. Здесь всегда такая расслабленная атмосфера.

– Ага, – отвечает Реджи.

– А то, – с энтузиазмом произносит Девон. – Я тоже женат, но порой дрочу на фильм «Соседка». Черт, обожаю этот фильм.

В зале снова хохот.

– Боже, заткнитесь уже! – заявляет какая-то девушка из дальнего угла.

Мы все чисто по-мужски переглядываемся и затыкаем свои похабные рты.

После еще одной партии, мы с Реджи идем к бару и заказываем у Райнера еще по бутылке.

– Это моя последняя, – заявляю я, усаживаясь на барный стул. – Завтра тренировка, и я за рулем.

Райнер – владелец «Лимбо», – тридцатилетний заядлый холостяк с собранными в хвост длинными светлыми волосами и ростом игроков НБА, кивает, поставив передо мной бутылку.

– Какой там у вас счет в серии? – интересуется он, протирая полотенцем барную стойку.

– 1:1, – сделав глоток, отвечаю я.

– Круто, – присвистывает Райнер. – Как думаешь, выйдете в финал?

Я почти в этом уверен, но в хоккее бывает всякое.

– Боюсь сглазить, но, если честно, думаю, да.

– Круто. Кто в финале?

– Сегодня вышел Северный Ванкувер.

– У-у, – тянет Райнер. – Эти ребята просто танки.

А то я не знаю. Но разве мои хуже?

– Ага.

Это обычный пятничный вечер в «Лимбо». Несколько небольших круглых столов заняты завсегдатаями, у которых уже огромные счета у Райнера. Но люди здесь добрые, я бы сказал, простые. Я быстро здесь освоился и нашел со всеми общий язык. Мы часто здесь сидим, так как это единственное место в Эшборо, где можно посмотреть хоккей, попить пиво и посквернословить. Иногда заглядывают подростки, и Райнер, махнув на