Марат. Любить вопреки - Екатерина Аверина

Почему у нас в этой части никак не складывается? Я ни хрена не понимаю, что не так!

Я безумно люблю сына, это даже не обсуждается. И как бы я не злился на свою мечту, я ни за что бы не отказался от ребенка тогда и не сделаю этого сейчас. А как быть с ней? С нами? Как выстраивать отношения, в которых дыра размером с планету?

Может я слишком категоричен. Мои чувства к Стоцкой — это нечто гораздо сильнее любви. Любовь я давно перерос. Это глубже, в самом центре сердца. Маленький атомный реактор, который помогает мне дышать и двигаться. Прикол в том, что этот реактор не соприкасается с мозгом. А все мои сомнения живут именно в нем и еще немного за ребрами, в легких, или там уже душа?

Мотнув головой, сворачиваю на грунтовку в сторону поселка. Навигатор ведет меня по указанному Фениксом адресу. Его самого там нет сегодня, у него работа. У ворот меня встречает один из парней, присматривающих за моей семьей.

Радостный Барни выскакивает на улицу и носится вокруг машины. Устал от дороги, бедолага. Забегает в калитку со счастливым лаем. Ему ответом становится детский визг и смех. У меня внутри все вздрагивает. Под кожей взрываются миллиарды маленьких пузырьков с кипятком и жалят кожу до озноба.

Захожу во двор. Денис обнимает бигля. Барни в ответ лижет его лицо.

— Принц! — увидев меня, сын отталкивает пса и бежит ко мне, а я стою как вкопанный и не могу пошевелиться.

Принц…

Сука, как бесит!

Ему три. Я не могу требовать от него переключиться с папы Егора на внезапного папу Марата, но меня все равно выкручивает и ломает от этого.

Поднимаю Дениса на руки. Как сказать то ему правильно?

Пока он опять изучает меня пальчиками и ладошками, то прикасаясь к лицу, то рассматривая куртку, к нам выходит Аврора, закутанная в старый пуховый платок. Красивая такая…

Атомный реактор разгоняет сердце, но до мозга пока не долетает, потому что в нем засело: «Принц».

Моя мечта улыбается резвящемуся под ногами Барни, подходит ближе, заглядывает мне в глаза.

— Привет, — тихо и смущенно, будто мы вернулись с ней на четыре года назад в номер отеля.

— Привет. Нормально все у вас? — задаю дебильный формальный вопрос, прижимаясь губами к виску Дениса.

— Да. У тебя замечательные друзья.

— Знаю. Ты не говорила с Денисом о том, кто я для него на самом деле?

— Папа? — резко повернув голову, спрашивает малыш.

Мне кажется, я сейчас задохнусь.

— Говорила, — улыбается Ро. — Он еще путается и не все понимает. Нужно время.

— Папа, — улыбаюсь, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете.

— Папа, — повторяет Дениска, обнимая меня за шею. Смешно тыкается губами в небритую щеку. Трет губы пальчиком. Укололся. — Папа не принц, — важно крутит головой малыш.

— А кто? — мое сердце вдруг останавливается.

— Език! — звонко отвечает сын и мой мотор начинает отрабатывать с утроенной силой за все четыре года, что я ждал этого момента.

Глава 14 (43). Это про них или все же про нас?

Аврора

Усадив сына завтракать под мультфильмы, ухожу в спальню. Мар спит уже восемнадцать часов. Играл с Денисом в одной из комнат и отключился. Мне кажется, он даже позу не поменял за это время.

Присаживаюсь на пол возле кровати, всматриваюсь в мужественное и такое уставшее лицо. От внутренних уголков глаз по нижнему веку разошлись фиолетовые синяки с тонкими, красными сосудиками. Ресницы дрожат, губы пересохли. Лопатки медленно поднимаются при каждом вдохе. На сильных руках стал гораздо четче рисунок темных вен и тугих мышц, выделяющихся под кожей даже сейчас, в спокойном состоянии.

Я так соскучилась по этим рукам. По его губам и по теплому дыханию. Хочу прикоснуться к его скуле, но в последний момент не решаюсь. Между нами что-то стоит. Марат не подпускает меня очень близко, хотя в Торговом Центре мы вроде все решили. Я рассказала ему правду. Мне даже добавить нечего.

Страшно...

Вдруг он не смог поверить. Не смог простить меня.

Оттолкнет и мы будем видеться только из-за Дениса.

Не хочу так. Мы же семья. Такая неправильная, выстраданная семья.

— Мар! — вздрагиваю, увидев, что он смотрит на меня. Сонно и очень внимательно.

— Извини, — хрипло, едва слышно.

Медленно переворачивается на спину. Футболка задирается до пупка. Он тянется, разминая затекшее тело. Садится. Смешной очень. Взъерошенный, настоящий. Мне так этого не хватало.

— Долго я спал, да?

Киваю.

— Денис где?

— Завтракает и смотрит мультфильмы. Феникс приезжал, забрал своих парней. Мы тут втроем. Ну и еще Барни кайфует без вольера, — улыбаюсь.

— Хорошо, — растирает ладонями лицо и уходит.

Растерянная и расстроенная его немногословностью возвращаюсь к сыну. Он уже слопал кашу, оставил на столе погрызенное печенье и лужицу сладкого чая.

— Там папа проснулся, — целую любимый комочек в макушку.

— Где? — тут же крутит головой в разные стороны.

— Придет сейчас. А ты ему обязательно скажи: «Папа». Хорошо?

— Не заставляй его, — просит вошедший Марат.

Щеки моментально вспыхивают. Неловко вышло. В голове такой сумбур. Я теряюсь. Хотела как лучше, а вышло действительно не очень.

Денис сползает с дивана и топает обниматься. Мар поднимает его на руки. Они болтают и смеются, пока я накрываю для Марата завтрак.

— Ты научилась готовить? — смотрит в свою тарелку с обычной овсяной кашей.

— Немного. Детское, в основном. Я научусь и для тебя, — обещаю ему.

— Мать вернется, поможет, если захочешь. Дэн, мы гулять пойдем? — тут же снова переключается на сына.

Мне опять неловко. Я чувствую тонкую стену между нами. Она хрупкая, как свежая корочка льда на лужах. И наступить страшно и сломать очень хочется.

Решаю отложить это до вечера.

Собираю сына на прогулку и спокойно отпускаю его с отцом. Они забирают Барни, скрываются за калиткой, а я мою посуду, прибираюсь и думаю, чем кормить своих мужчин на обед.

Мужчины придумывают за меня. Возвращаются через пару часов довольные, с пакетом и цветами.

— Тебе, — отдает мне розочку сын.

— И это тоже, — вручает пакет Мар. — Там пельмени, сметана, зелень и детские пюрешки. Хотя Дэн сказал, что тоже хочет пельмени. Ему можно?

— Немного.

— Отлично. Тогда сейчас моем руки и варим обед. Потом спать. А вечером домой поедем, — говорит Денису.