Свадьба - Джулия Гарвуд

– Я это уже слышала!

– Очень рад, что ты этого не забыла в суматохе.

– Я помню все, что ты мне говорил. И что ты женился на мне только ради того, чтобы нанести оскорбление Мак-Нейру, и что ты с радостью отпустишь меня обратно в Англию, как только я рожу сына. Сомневаюсь, что мне когда-нибудь удастся забыть об этом. Слушая тебя, я ощущаю себя очень важной персоной.

– А ты хочешь, чтобы я тебе врал? Она покачала головой:

– Я бы хотела, чтобы мы никогда, никогда больше не говорили об этом. Ты можешь рассказать мне обо всех своих обязанностях и поделиться планами в следующий раз, когда тебе доведется проезжать мимо дома. А сейчас, прости, я хочу войти.

– Я позову людей и представлю им тебя, как только Дональд вернется с новобранцами.

– Не стоит беспокоиться, Коннор, на мне уже лежит черное пятно, и я готова к тому, что может появиться еще одно.

– Что это значит? – изумился Коннор.

Он как вкопанный встал посреди дворика, впившись взглядом в жену. Ее поведение ставило его в тупик. Бренна поспешила вперед, но вместо того чтобы направиться к ступенькам, ведущим в башню, она поднялась на широкую каменную стену и принялась мерить ее шагами.

Она была явно расстроена. Понимая, что сейчас он полностью отвечает за жену, Коннор никак не мог уяснить, как же это могло произойти. Он собирался успокоить Бренну, а вышло все наоборот – слово за слово, и вот уже слезы на глазах. Он-то как раз предполагал, что проявит особую заботу о ней, если предупредит, что дома будет появляться нечасто, а она ведет себя так, словно он ее предал. Когда наконец в ее поступках появится хоть капля здравого смысла?

– Объясни, что там на тебе за черное пятно, – велел он, так и не дождавшись ответа на свой вопрос.

– Я англичанка, и все знают, что я должна была выйти замуж за Мак-Нейра. Конечно, ты понимаешь, что это значит… О-о, какая же я неловкая! – тут же, без всякого перехода, воскликнула Бренна. – Чуть не забыла! Что ты сделал со ступеньками? Я не могу их найти.

– Они сбоку, – ответил Коннор.

– Помнишь, как я слетела с лестницы у Алека? Подошедший Криспин повернулся к лаэрду:

– Миледи упала со ступенек?

– Да.

Коннор уже готов был рассказать, как это произошло, но заметил, что жена направилась совсем не туда.

– Ступеньки в другой стороне, Бренна. Развернись.

Она послушно подчинилась, но не удержалась от замечания:

– Вообще-то они должны быть посередине и выходить во двор. Так сейчас все делают. Коннор, предупреждаю тебя, сегодня я хочу спать на нормальной постели, а не на полу. У тебя в доме есть кровати?

Она сердито посмотрела на мужа, всем своим видом показывая, что ничего больше не хочет слышать о его планах на будущее. На сегодня с нее хватит разговоров о том, когда он собирается бывать дома.

Но тут Бренна заметила рядом с мужем Куинлена и Криспина и поспешила изменить выражение лица с хмурого на приветливое. Без сомнения, Коннор успел превратить ее в мегеру. Одному Богу известно, сколько времени воины слушают ее ворчание. Конечно, уже поздно было хлопотать об этом, но она все же решила попытаться хотя бы сейчас произвести на них хорошее впечатление.

– Вечер обещает быть прекрасным, не так ли? – с самой любезной улыбкой осведомилась она, давая понять, что все в порядке и это вовсе не она вела себя как ненормальная всего несколько минут назад.

– Ну, если вы так думаете, миледи, – с сомнением в голосе отозвался Криспин. – Чего это на нее нашло? – шепотом поинтересовался он у приятеля.

– Я думаю, она только сейчас нас заметила и хочет скрыть, что обиделась на мужа, – предположил Куинлен.

– Я не обижал ее!

– Сдается мне, ты ее все-таки здорово обидел.

Коннор ткнул друга в бок локтем и направился к жене с намерением немедленно остановить ее.

Она продолжала улыбаться, подойдя к верхним каменным ступеням, и вдруг заметила, что они обрываются в пустоту. Бренна отшатнулась, а потом подалась вперед, ухватившись за ручку двери. Дверь не открывалась. Или заперта на засов изнутри, или укреплена металлом, решила Бренна. Она принялась тянуть и толкать ее изо всех сил, дверь немного поддалась, но в образовавшуюся щель даже протиснуться не было возможности.

Коннор бросился на помощь. Он слышал бормотание Бренны, когда поднимался следом за ней по ступенькам. Муж обнял ее за талию, отодвинул назад, потом протянул руку, легонько толкнул дверь, и она открылась.

Бренна поразилась его силе.

– Я думала, она крепко заперта, и даже не пыталась справиться с ней.

– Ну что ж, пожалуйста. Она открыта.

Коннор ждал, когда Бренна войдет. А она стояла, прислонившись к нему.

– Тебе не интересно посмотреть, что внутри?

– А внутри дом такой же большой, как снаружи? – Да.

Она боялась такого ответа и ждала его.

– Так что же ты медлишь?

– Собираюсь с силами, – призналась Бренна. – Я должна немного привыкнуть к дому. Ну что, заходим?

Она переступила через порог и остановилась, давая глазам освоиться в полумраке. Слева, у двойных дверей, она увидела солдата, поклонилась ему и с интересом огляделась.

Да, здесь плохо, но не настолько, насколько она думала. Прямо перед ней были грубо отесанные ступени, а справа поднималась каменная стена. Бренна поняла, что они находятся на нижнем этаже, а наверху расположены спальни. Ей интересно было осмотреть зал, но, когда она повернулась, чтобы пройти сквозь двойные двери, Коннор удержал ее за руку.

– Туда никогда не ходи, – сказал он, направляя ее к ступенькам.

– А почему?

– Потому что там живут солдаты высшего ранга. Хочешь, я понесу тебя на руках? – И, не дав ей собраться с мыслями, легко поднял и понес по ступенькам, прежде чем она успела открыть рот.

Другой дежурный охранник спустился на ступеньку ниже, иначе они бы не разошлись на узкой лестнице.

Коннор наскоро объяснил Бренне, где что находится.

Слева от входа располагался большой зал, прямо – солдатские помещения. Здесь было достаточно просторно, хотя не так, как у Алека Кинкейда, и почти никак не обставлено.

Прямо напротив входа она увидела каменный очаг, встроенный в стену. Огонь в нем горел, но помещение было слишком большое, и Бренна поежилась от холода. Три окна, занавешенных отвратительными коричневыми тряпками, шли вдоль одной стены, у противоположной стоял длинный стол со скамейками.

В зале было уютно, как в гробу, Бренна сразу поняла – ей придется поработать здесь как следует. Она начнет с того, что застелет деревянные полы тростниковыми циновками, на стенах повесит яркие гобелены, и холодный серый камень станет теплее на вид. Красивая скатерть преобразит иссеченный ножами стол. На тяжелых скамьях можно разбросать мягкие подушечки для удобства. В голове у Бренны возникла совершенно другая картина, мало общего имеющая с нынешним залом, и ей не терпелось приступить к работе.