Зачет по убийству - Александра Романова

— Передай Иванченко, что ничего у него не выйдет, — злобно заявил мне Надиров.

— Мы уже на ты? — удивилась я. — Хорошо. А по какому праву ты мне приказываешь? Ты мне никто.

Собеседник поперхнулся. Когда мне хамят, на меня почему-то нападает удивительное спокойствие. Вот я спокойно смотрела и ждала реакции.

— Ладно, — наконец, сказал он. — Передайте ему — я не хочу войны. Все можно решить мирно. Но если вы решили меня засадить — учтите, ничего у вас не выйдет. Скорее я его засажу! У меня все схвачено.

— Вас никто не собирается засадить, — холодно ответила я. — Хотя после вчерашнего — следовало бы. Врываться в чужую квартиру, угрожать пистолетом…

Надиров вздохнул.

— Нельзя было посылать к вам этих идиотов, я теперь понимаю. Вот видите — я приехал сам, лично.

— Разумно, — похвалила я.

— Я вообще не такой дурак, как вы считаете, — гордо заявил политик. — Ваш план я раскусил сразу. Здорово придумано! Иванченко нарочно распускает слухи, что его племянница знает про меня слишком много. Естественно, я на это покупаюсь и начинаю ею интересоваться, даже устраиваю слежку. Потом он ее убивает, а убийство менты автоматически навешивают на меня.

— Как? — опешив, переспросила я. — Иванченко убивает свою племянницу? Зачем?

— Да чтоб послать меня на нары, а мой телеканал прибрать к рукам, — удивленно разъяснил Надиров. — Думаете, я сразу не догадался? Тут дураку все ясно!

Я посмотрела на него не без мистического ужаса. Все-таки правильно я предполагала, что политики — особенные существа, к которым нужно относиться, как, к примеру, к пришельцам с другой планеты. На Марсе свои законы, и кто помешает марсианину предположить, что человек застрелил собственную племянницу исключительно с целью немножко обогатиться, прибавив пару миллионов к имеющемуся миллиарду?

— Иванченко не убивал Алину Алову, — решительно заявила я. — И ему нужен истинный убийца, а не козел отпущения.

— А почему тогда он послал вас следить за моей женой? — предъявил претензию Надиров. — Учтите, я все знаю! И то, что вы с ним связывались через Андрея Алова, и то, что два дня назад встречались лично. Но вот как вы намерены пристегнуть ко всему этому Дашу, мне пока неясно. Ничего, выясню.

— Дашу… — потрясенно повторила я. — Какая Даша? Я не знаю никакую Дашу и ни за кем не следила. Вы ошиблись!

— Каждый раз, когда она танцует, вы ходите в Мариинский театр, — прокурорским тоном обличил меня политик. — Только не делайте вид, что это случайность. Да, культурные люди обожают музыку, я не спорю. Я и сам культурный человек и, в отличие от вашего Иванченко, женился не на тупой блондинке-модели, а на истинной жрице искусства. Она у меня балерина, и я позаботился, чтобы она танцевала лучшие роли на лучшей сцене. Все теперь знают, кто из нас двоих культурнее — я или он.

Политик, ехидно улыбнувшись, сделал многозначительную паузу, после чего уже нормальным тоном продолжил:

— Но даже культурный человек не будет без причины ходить в театр каждый день. Каждому понятно — это неспроста. Вы решили достать меня через Дашу.

У меня перехватило дыхание. Как зовут Хромую Барби? Точно, Дарья! Там вот почему ей дают главные партии, с которыми она раз на разом не справляется, а мы вынуждены с омерзением на это смотреть! Зато наши любимые талантливые танцовщицы прозябают на втором плане без всякой надежды продвинуться. Мне стало горько.

— Ну, — позлорадствовал Надиров, — нечего возразить? То-то же!

— Я ходила на балет до того, как стала танцевать ваша жена, и, надеюсь, буду ходить много лет после. Я люблю балет, а вашу жену глаза б мои не видели, — злобно отчеканила я. — Никто за ней не следит, и никто не обвинит вас в убийстве, если вы в нем не виноваты.

— Да? А это что?

Собеседник протянул мне листок, и я с изумлением узнала свой собственный корявый почерк.

«Убийца — Надиров. Он узнал от Олеси о книге Алины Аловой, испугался, что там раскроют его махинации, прислал шпиона Мишу, а за Алиной установил слежку. Обнаружив, что та одна в фитнес-центре, он дал приказ ее застрелить».

А все Настя! Это она заставила меня записывать версии преступления, но я по своей лени сломалась на первой. Я держала эту бумажку в руке, когда явились лжеводопроводчики, и один из них ее у меня нагло украл. Украл и отдал добычу патрону — мол, не зря деньги плочены, хоть что-то, да заполучил. А трусливый Надиров забеспокоился. Он ведь воспринимает меня не в качестве отдельной личности, а лишь как ставленницу Иванченко. Вот и решил, что Иванченко окончательно готов навесить на него убийство. А я теперь — расхлебывай! Что ж, лучшая оборона — это нападение. С человеком, по вине которого Хромая Барби блистает на Мариинской сцене, церемониться нечего!

— Вас подозревают не на пустом месте. Вы организовали слежку за Алиной Аловой, нам это точно известно.

Надиров пожал плечами.

— А я и не скрываю. Ко мне обратилась секретарша Аловой и предложила сообщить нечто важное. Деньги просила небольшие, я заплатил, и она рассказала о книге. Как я теперь понимаю, это было сделано по наущению Иванченко — специально, чтобы меня подставить. Конечно, я установил за Алиной слежку — не мог же я пустить ситуацию на самотек? Но по зрелом размышлении понял, что ничего мне не грозит. Если б были серьезные доказательства, Иванченко давно бы их против меня использовал, а бездоказательные лживые факты против меня выдвигают часто. Тем хуже для них — в подобном случае я обращаюсь в суд и всегда выигрываю. Еще и компенсацию получу!

Выражение «бездоказательные лживые факты» несколько повысило мое упавшее было настроение. К тому же пора было на занятия.

— Я передам ваши слова Иванченко, — важно пообещала я. — Он тоже полагает, что все можно решить мирным путем. До свидания.

И, не дожидаясь ответа, рванула в корпус.

На перемене я обдумала случившееся. Итак, частично ситуация прояснилась. Собираясь писать свою книгу, Анна Сергеевна поделилась планами с Иванченко и Валерией. Секретарша Олеся, само собой, тоже была в курсе. Иванченко воспринял идею скептически, однако всерьез не возражал — пусть племянница перебесится. Валерия испугалась, не выйдет ли там ее образ слишком похожим на действительность — в частности, не будут ли описаны измены. Судя по всему, олигарх последнее время не слишком ладил с женой. Узнав о любовнике, он мог воспользоваться поводом, чтобы развестись с минимумом финансовых потерь. Книга, а заодно и я, интересовали Валерию только с данных позиций, и Лощеного она ко мне подослала, дабы выведать, что именно мне известно. Тут все понятно.

Что касается милой Олеси, она подложила хозяйке огромную свинью. Девочке хотелось подзаработать, причем совершенно не напрягаясь. Это вообще основное желание милых Олесь. Ей пришло в голову подоить Надирова. Она за деньги сообщила ему о книге и о том, что там пойдет речь о нем. Сперва он насторожился, даже устроил за Алиной слежку. Анна Сергеевна заметила ее и испугалась. На самом деле, похоже, ничего и впрямь опасного для Надирова она не знала, а уж в романе описывать точно не собиралась — не такая она дура. Политик быстро это понял и слежку снял, но телеведущая продолжала нервничать. Кого обрадует, что за тобой таскается неизвестно кто? Вернее, то таскается, а то вдруг перестает. У меня теперь есть опыт в подобных вещах, и доложу вам — это крайне неприятно. Не знаю, что предположила Алина, кого заподозрила, но ей стало не по себе. Она даже меня обвинила в шпионаже, и теперь я не могу ее осуждать. А потом она мне поверила и обратилась за помощью. Мы должны были встретиться вечером в фитнес-центре. Возможно, она хотела посоветоваться именно со мной потому, что я была человеком из иного мира, и можно было надеяться, что мой непредвзятый взгляд увидит то, чего не замечают люди ее круга. Не знаю — и не узнаю теперь никогда. Ее убили. Убили, пока она ждала меня. Господи, как грустно…