Чародей - Уилбур Смит

– А что со зверем? – нетерпеливо перебил царь Апепи.

– Он вернулся в холмы, но я послал за ним двух своих лучших нубийских следопытов.

– Кто-нибудь видел его? Большой он? Лев или львица?

– Деревенские жители говорят, что это крупный самец с большой гривой, густой и черной.

На протяжении шестидесяти последних лет в приречных землях о львах почти не слышали. Они были царской добычей, и все фараоны безжалостно охотились на них, не только из-за ущерба, причиняемого домашнему скоту крестьян, но также и потому, что львы были самым желанным трофеем царской охоты.

В ходе долгих, ожесточенных войн с гиксосами фараоны обоих царств были заняты боевыми действиями и на львов охотились редко. Кроме того, человеческие тела, остававшиеся на полях сражений, были для львиных прайдов источником легкой добычи. Несколько минувших десятилетий звери процветали, и их число увеличилось во много крат – как и их смелость.

– Я сейчас же прикажу погрузить на корабли колесницы, – решил Апепи. – Если плыть по течению реки, мы сможем прибыть в Даббу завтра рано утром. – Он усмехнулся и ударил кулаком по жесткой ладони своей удерживающей в боях меч руки. – Клянусь Сеуетом, я хотел бы воспользоваться случаем и поохотиться на этого старого льва с черной гривой. С тех пор как мне пришлось отказаться от убийства египтян, я истосковался по настоящим развлечениям.

Наг нахмурился, услышав эту остроту.

– Великий, вы послезавтра утром собирались отплыть обратно в Аварис.

– Вы правы, регент. Однако большая часть нашего багажа уже погружена, и флот готов отплыть. Кроме того, Дабба – по дороге. Я могу позволить себе потратить день или два, чтобы поучаствовать в охоте.

Наг колебался. Он не настолько увлекался охотой, чтобы пренебречь многочисленными государственными делами, ждущими его внимания. Он с нетерпением ожидал отъезда Апепи, чье необузданное, грубое поведение в Фивах давно ему надоело. Он также вынашивал и другие планы, к осуществлению которых можно было приступить только, когда Апепи оставит Фивы. И все же он не мог допустить, чтобы гиксосский фараон охотился в Верхнем Царстве один. Было бы не только невежливо, но и нецелесообразно позволить Апепи находиться в Южном царстве, как если бы он имел на то естественное право.

– Великий, – вмешался Нефер, прежде чем Наг придумал подходящий отказ, – мы с величайшим удовольствием присоединимся к охоте. – Он увидел возможность великолепно развлечься, поскольку никогда раньше не имел случая охотиться за львом на колеснице и не проверял свою храбрость в таком деле. Но в сто раз важнее было другое: охота могла бы задержать нежелательный отъезд Минтаки. Это счастливое обстоятельство могло бы даже обеспечить им возможность, пока ускользавшую от них, провести короткое время наедине. Прежде чем Наг смог воспротивиться, Нефер обратился к охотнику, все еще лежавшему ниц, прижав лоб к покрытому плиткой полу. – Ты правильно поступил. Управляющий дворцом даст тебе за работу золотое кольцо. Возвращайся в Даббу сейчас же, на самой быстрой фелюге нашего флота. Подготовься к нашему прибытию. Мы отправимся охотиться на этого зверя все вместе.

Нефер сожалел лишь об одном: во время его первой охоты на льва Таиты не будет с ним, чтобы поддержать советом. Старик удалился в пустыню, в очередной из своих периодических таинственных походов, и никто не знал, когда он вернется.

Ранним утром следующего дня группа охотников высадилась на берегу реки ниже деревни Дабба. Затем с небольшой группы легких судов и галер выгрузили лошадей и двадцать колесниц. Копьеносцы тем временем острили лезвия копий, заново натягивали охотничьи луки и проверяли баланс и прямизну стрел. Пока поили, кормили и чистили лошадей, охотники от души позавтракали продуктами, принесенными жителями деревни.

Настроение у всех было приподнятое, и Апепи послал за следопытом, который принес весть с холмов.

– Это очень большой лев. Самый большой, какого я видел к востоку от реки, – сказал следопыт, и их волнение усилилось.

– Ты действительно видел его? – спросил Нефер. – Или только его следы?

– Я видел его ясно, но только издалека. Он высокий, как лошадь, и ступает важно, как царь. Его грива развевается на ветру как сноп проса дурра.

– Клянусь Сетом, этот парень – поэт, – презрительно усмехнулся Наг. – Придерживайся фактов и избегай красивых слов, плут.

Охотник коснулся кулаком сердца, чтобы показать раскаяние, и продолжил рассказ в приземленном тоне.

– Вчера он залег в лесистом вади в двух лигах отсюда, но с наступлением ночи ушел оттуда искать добычу. Прошло четыре дня, с тех пор как он кормился, и он голоден и опять охотится. Ночью он попытался напасть на сернобыка, но тот лягнул его и убежал.

– Где ты надеешься найти его сегодня? – спросил Нефер более добрым голосом, чем Наг. – Если он охотился, то хочет не только есть, но и пить. Где он будет пить?

Охотник посмотрел на него с уважением, не только из-за его царского положения, но и из-за продемонстрированного им знания повадок диких животных.

– После попытки убить сернобыка он ушел на каменистые земли, где мы не смогли найти его следы. – Апепи сделал жест досады, и охотник поспешил продолжить. – Но я думаю, этим утром он пил в маленьком оазисе. Это неприметное место знают почти одни только кочевники.

– Сколько времени займет путь туда? – спросил Нефер, и охотник описал рукой часть дуги, обозначая перемещение солнца в течение трех часов.

– Тогда не стоит попусту терять время. – Нефер улыбнулся ему и, обернувшись, крикнул командиру отряда колесниц: – Сколько еще ждать, солдат?

– Все готово, великий.

– Трубите посадку, – приказал Нефер. Взревели бараньи рога, и охотники разошлись по ждущим их колесницам. Минтака шла рядом с Нефером. В этой неофициальной обстановке всякое царское достоинство было забыто, и они стали просто юношей и девушкой на захватывающей охотничьей вылазке. Господин Трок разрушил иллюзию. Запрыгнув в колесницу и взяв поводья, он крикнул царю Апепи:

– Великий, принцессе ни к чему ехать с неопытным юношей. Сейчас мы охотимся не на газелей.

Нефер остановился и с возмущением посмотрел на Трока. Минтака положила маленькую ладонь на его обнаженное предплечье.

– Не дразните его. Он отличный боец с ужасным характером, и если вы бросите ему вызов, даже ваше положение не защитит вас.

Нефер яростно сбросил ее руку.

– Честь не позволяет мне оставить такое оскорбление безнаказанным.

– Пожалуйста, сердце мое, ради меня, не придавайте этому значения. – Она впервые использовала такое обращение и сделала это преднамеренно, зная, какое впечатление это должно произвести на него: Минтака уже училась управлять его переменчивым настроением и характером с помощью чутья любящей женщины, далеко превосходившего ее возраст и опыт. Нефер моментально забыл Трока и свою замаранную честь.