Пленница Зверя - Анастасия Сова

Даян опускает руку. Кажется, он все еще в замешательстве. Думаю, он не хотел убивать друга.

– Если есть необходимость собрать какие-то вещи – собери. И мы уедем.

– Ты… Ты не убьешь его, когда я отойду в сторону?

– Нет.

– Ты обещаешь?

– Ты слишком много болтаешь, – вместо ответа получаю я.

Мне приходится сделать пару шагов в сторону. Я должна верить ему. Он не врет.

На всякий случай, все же продолжаю неустанно следить за движениями Зверя. Особенно за рукой, что сжимает оружие.

Убедившись, что он больше не собирается им пользоваться, бегу наверх.

Забирать мне особо нечего, но понимаю я это только тогда, когда оказываюсь в своей комнате.

– Значит, мальчик не мой? – вопрос Даяна раздается где-то на фоне.

Бакир что-то отвечает, но неразборчиво. Отсюда мне не слышно.

– Распечатка? Ты сказал, что Асия не звонит никому кроме меня, родителей и подруги. Это правда?

– Нет, – я спускаюсь по лестнице, и теперь хорошо слышу их разговор.

– Это она напела своему любовнику избавиться от меня?

– Я не знаю. Со мной связались за пару ней до твоего освобождения. Показали видео. Обещали пустить по кругу Надиру, а потом пристрелить ее, если я не помогу.

– Я готова, – рискую перебить мужчин, потому что хочу скорее уехать. Прекратить все.

– Тебе не стоит уезжать отсюда, – говорит Даян другу. – Если встречу тебя где-нибудь, то защитнички уже не помогут. Ты сдохнешь за то, что натворил.

Бакир не отвечает. Надира всхлипывает.

Зверь хватает меня за руку и тащит прочь из дома. Я не оборачиваюсь. У меня сердце разорвется, если взгляну на них.

Неужели, послушают? Неужели, будут жить здесь вечно?

Новенькая иномарка ждет хозяина у ворот. Она приветствует нас фарами, когда Даян нажимает на кнопку брелока.

Я послушно опускаюсь на пассажирское сидение. Только теперь получается расслабиться.

Смотрю на своего Зверя. Хочу убедиться, что он не чудится мне, что я не сплю, что действительно сижу в машине рядом с ним.

– Ехать три часа, – произносит Даян. – Можешь поспать.

Я хочу осторожно уложить свою ладонь на его, лежащую на коленке. Тянусь к ней, и вздрагиваю, когда он обращает на меня внимание.

Мужчина не дает мне осуществить задуманное. Он сам перехватывает мою руку и возвращает на мою половину машины.

– Рискуешь не доехать до дома не оттраханной, – спокойно произносит он. – А я сейчас не в том расположении духа, чтобы нежничать с тобой.

Я громко вздыхаю и отворачиваюсь. В этом весь Даян. Теперь мне удается поверить в реальность происходящего.

Нет в нем нежности. Ни капли. И не будет никогда. Зверь он. Дикий и ненасытный.

А мне так хочется провести пальцами по его татуированным рукам, пройтись по натренированной шее, ощутить под своими ладонями каждую твёрдую мышцу.

Мне хочется подарить ему ласку, чтобы он, Зверь, научил меня это делать, чтобы позволил стать кем-то большим, чем очередной давалкой, которая вскоре может надоесть.

Думаю, он просто не знает какого это, когда тебя любят. Когда о тебе заботятся. Скорее всего, Даян считает это слабостью, которую не хочет себе позволять.

Но все же, его поведение говорит о том, что внутри чувства все-таки есть. Просто он не умеет выражать их. Грубость и жесткие холодные ответы – это все, что он может дать мне.

– Ты убил моих родителей? – решаю задать этот вопрос в последний раз, и на всю жизнь поверить его ответу.

– Нет. Но теперь я знаю кто убил. И он ответит за все, что сделал.

Мы оказываемся в Москве часа через три. За весь путь никто из нас не проронил больше ни слова.

Стильные, по виду элитные новостройки, куда мы приехали, отгорожены шлагбаумом. Но он ползет вверх при нашем появлении.

Мы проезжаем несколько домов прежде, чем останавливаемся.

Интересно, что это за место? Я думала, мы снова остановимся в отеле, как делали это обычно.

Зверь хватает мня за руку и тащит к одному из подъездов. Прикладывает ключ-карту на входе, и дверь, поддается ему после противного пищащего сигнала.

Квартира оказывается на третьем этаже. Она очень светлая, просторная, и имеет всю необходимое для жизни. По крайней мере, на первый взгляд.

– Душ – вторая дверь направо, – сообщает мне Даян, впервые за долгое время нарушив тишину.

Сначала возразить хочу, ведь я вышла из душа прямо перед тем, как он приехал в наш с Бакиром домик.

Потом понимаю, что мне просто необходимо смыть с себя стресс. Весь тот букет эмоций, что я испытала за этот очень длинный нервный день.

Но все же неведомая сила сама тянет меня коснуться Зверя. Больше не могу находиться в стороне.

Подхожу сзади и обхватываю в объятья его широченную спину. Щекой прижимаюсь к твердым мышцам. Заплакать хочется от облегчения.

Реакция Даяна не заставляет себя долго ждать. Она молниеносна. Она опасна. Горяча и эмоциональная.

Он переворачивается, и я тут же взмываю в воздух, оказавшись прижатой спиной к ближайшей стене. Обхватываю его атлетичное тело ногами, а он, кажется, хочет задавить меня своим немалым весом.

– Даян… – выдыхаю его имя, а он тут же пленяет мои губы своими.

Напористый и жесткий поцелуй заставляет забыть обо всем. Он как эликсир. Возвращает меня к жизни, за собой утягивает. Заставляет в груди чувствовать облегчение. Взрывает. Бах! И нет переживаний. Момент только есть. Этот. Где Даян рядом со мной. Жесткий. Животный. Мой.

Его язык уже во всю в моем рту хозяйничает. Не соображаю ничего. Снова таю в тисках этого голодного мужчины.

Мне даже одежда вдруг лишней кажется. Снять хочу. Всю. Хочу быть открытой и беззащитной для него. Быть его…

Стоит только представить, как твердый здоровенный орган Даяна оказывается во мне, как внизу живота тянуть начинает. Выкручивает просто от похоти и желания ласки.

Стоны утопают в жарком поцелуе.

Чувствую, Даян уже тоже держаться не может. Его действия становятся все более жесткими, более нетерпеливыми.

Потом он резко отстраняется. Разрывает поцелуй, ставит меня на пол.

Я стою, скорее всего, раскрасневшаяся и запыхавшаяся. Дыхание выровнять не получается.

– Отсоси мне, – командует Зверь, а у меня на такую просьбу только что и получается – глуповато раскрыть рот.

– Что? – он своим приказом меня точно кипятком окатил.

– В рот тебя трахнуть хочу.

Даян не ждет отказа. Пояснив он сразу тянется к ремню. Расстегивает его,