Теория когнитивного диссонанса - Леон Фестингер

Подобное альтернативное объяснение может быть предложено и для результатов исследования Блау, хотя в этом случае оно и менее вероятно. Например, тот факт, что среди членов студенческого братства чаще наблюдалось изменение мнений как в том, так и в другом направлении, чем среди неконтактных студентов, не может быть объяснен разным по содержанию влиянием со стороны знакомых студентов, состоящих в братстве. Здесь уже придется предположить, что студенты, подверженные диссонансу, проявляют избирательность при выборе собеседников для обсуждения политических тем и тех, чьи аргументы они готовы слушать.

Исследования Блау, таким образом, с большей уверенностью можно использовать для подтверждения теории диссонанса, хотя вопрос установления контроля за направлением влияния на тех людей, чье мнение изменилось, остается открытым. В идеале желательно провести сравнение данных по изменению мнения через некоторый промежуток времени у тех, чьи мнения были изначально консонантны, с теми, чьи мнения были изначально диссонантны. При этом обязательным условием должна стать идентичность предпринятых попыток влияния. Только в этом случае полученные данные были бы неопровержимы. К сожалению, при проведении естественных экспериментов, подобных рассмотренным выше, это невозможно. Однако я приведу описание лабораторного эксперимента, поставленного Макгвайром[84] и практически удовлетворяющего требуемым условиям.

Эксперимент проводился в два этапа, с недельным перерывом. В нем приняли участие 92 студента колледжа. На первом этапе испытуемым говорилось, что они участвуют в опросе, призванном выявить взгляды студентов на различные аспекты дальнейшего развития университета. Опросник состоял из списка 24 различных положений относительно университетской жизни, разделенных на восемь наборов. Каждый из них, в свою очередь, представлял собой три факта, связанных по типу силлогизма, то есть две посылки и заключение. Вот пример такой группы положений:

1. Правительство разрабатывает новую политику в отношении студенчества, принятие которой в интересах всей нации.

2. Новая политика, принятие которой в интересах всей нации, заключается в предоставлении всем студентам отсрочки от армии до завершения образования.

3. Правительство примет отсрочку от армии для всех студентов до завершения образования.

Из содержания посылок, взятых вне контекста, нельзя было сделать вывод о сути заключения. Четыре заключения в каждом наборе касались неких желательных перспектив (как в приведенном примере), в то время как другие четыре заключения говорят о неприятных последствиях будущих событий. 24 утверждения анкеты были расположены следующим образом: 16 посылок размещалось подряд в произвольном порядке, но так, чтобы две посылки из одного набора не были напечатаны на одной странице и были разделены как минимум тремя посылками из других наборов. За ними в произвольном порядке располагалось восемь заключений. Для испытуемых никаких различий между посылками и выводами не проводилось, для них это были просто 24 утверждения.

Вместе с утверждениями участникам выдавалась бумажная шкала, на которой нужно было поставить отметку, обозначающую вероятность обсуждаемого события с их точки зрения. Шкалы представляли собой пятидюймовые линии с отметками 0, 10, 20… 90, 100. Около нулевой отметки было написано «Крайне маловероятный исход», а около 100 — «Крайне вероятный исход».

В ходе второго этапа, спустя неделю, испытуемым было предложено прочесть четыре агитационных сообщения. После этого им еще раз давались на оценку 24 описанных выше утверждения. В каждом из агитационных сообщений содержались ответы вымышленного доктора Харольда Уилсона на вопросы, якобы заданные ему во время пресс-конференции, проведенной по случаю его избрания в президенты Национальной ассоциации университетских администраторов (тоже вымышленной организации). Каждый текст состоял из вопроса репортера и ответа доктора Уилсона. В каждом случае вопрос непосредственно касался одной из посылок, относящихся к одному из восьми наборов, и каждый ответ (длиной 150–200 слов) состоял из аргументов, поддерживающих вероятность наступления обсуждаемого события. Другими словами, в случае успеха убеждающей коммуникации, испытуемые должны были увеличить оценку вероятности события.

Всего было заготовлено восемь таких агитационных текстов (по одному для каждого набора положений), хотя каждому испытуемому предъявлялось только по четыре из них. Каждому испытуемому давались тексты по двум посылкам, связанным с заключением о положительных перспективах и о двух посылках, связанных с заключением о нежелательных событиях. Каждый из материалов в общей сложности просмотрело равное число испытуемых.

Прежде чем перейти к рассмотрению результатов исследования, позвольте остановиться на том, насколько этот эксперимент удовлетворяет тем требованиям, которые были предварительно сформулированы. Если, например, при оценке трех утверждений каждого набора испытуемый чувствовал, что каждая из посылок высоковероятна, а вывод, который логически следовал из этих посылок, был маловероятен, мы можем предположить существование когнитивного диссонанса. Отнюдь не имеется в виду, что диссонанс возникает всякий раз, когда вероятность следствия не равна в точности произведению вероятностей двух посылок. Прежде всего с точки зрения логики для того же самого следствия помимо двух оговоренных могут существовать и другие посылки. Я также не утверждаю, что при оценке вероятностей предложенных событий каждый испытуемый опирается на строгую логику. Что тем не менее можно утверждать, так это следующее.

1. Среди тех людей, которые оценили вероятность заключения выше, чем произведение вероятностей двух посылок, будут те, у кого когнитивный диссонанс может быть снижен путем увеличения вероятности одной из посылок. В таком случае, если эти люди поддадутся влиянию убеждающей коммуникации, то это станет для них средством уменьшения диссонанса.

2. У некоторых из тех людей, для кого заявленная вероятность заключения оказалась меньшей, чем произведение вероятностей двух посылок, диссонанс можно уменьшить, снизив оценку вероятности одной из посылок. Тогда, если убеждающая коммуникация повлияет на них, диссонанс увеличится.

Таким образом, на основе результатов первого опроса можно выделить группы тех, для кого средством уменьшения диссонанса будет изменение мнения в двух противоположных направлениях. Поскольку все агитационные тексты были направлены на увеличение оценки вероятности того события-посылки, которому они были посвящены, то они могли помочь снизить диссонанс только части испытуемых.

Таблица 23. Изменения в оценке вероятности посылок в связи с убеждающей коммуникацией

Давайте теперь рассмотрим результаты. В таблице 23 представлены данные относительно изменения от первого ко второму тестированию вероятности тех посылок, которым были посвящены агитационные тексты. Данные приводятся только по тем случаям, когда вероятность вывода изменилась более чем на одно деление шкалы (0,1). Ясно, что любой диссонанс, наблюдаемый при первом опросе, мог быть уменьшен за счет изменения оценки вероятности как посылок, так и заключения. Так как нам интересны изменения в оценке тех посылок, относительно которых имела место убеждающая коммуникация, ограничим рассмотрение теми случаями, где исключается хотя бы один из двух оставшихся способов снижения диссонанса. Если исключать оба таких способа, то есть анализировать только те случаи, где оценки вероятности и вывода, и второй посылки, на которую не была направлена убеждающая коммуникация, остались неизменными, количество оставшихся случаев было бы слишком мало для анализа.