Ураган секретов - Дебра Коуэн

Когда наутро он уехал из города, настроение его не улучшилось. Рассу пришлось заехать в Абилин, чтобы отдать банкиру часть суммы в счет погашения закладной. Большую часть денег составляла арендная плата за первый месяц от Джерико и Джози, остальное Расс скопил.

Лидия не выходила у него из головы. Эта женщина выводила Расса из себя. Если она хотела покончить с их отношениями, то для него это даже к лучшему.

Расс не собирался возвращаться в Торнадо, пока не найдет покупателя на свою долю, и не важно, сколько времени это могло занять. Как только он выплатит банку всю сумму, Лидия Кент навсегда уйдет из его жизни.

Расс понимал, как много для Лидии значит то, что она делает. Для женщин, которым она помогала, это был вопрос жизни и смерти. И Расс снова спросил себя, что бы сделал он, будь на ее месте? Рассказал бы он ей правду о тайной сети?

Нет, признался себе Расс. По крайней мере, до тех пор, пока не решил бы, что она достойна доверия. А может быть, вообще не стал бы ей ничего рассказывать, не желая подвергать ее опасности. И так было бы безопаснее для этих несчастных женщин. Теперь Расс лучше понимал Лидию и мотивы, которыми она руководствовалась.

Может быть, его бурная реакция на случившееся вызвана тем, что случилось в прошлом? Да. Расс нехотя признался себе, что Лидия, скорее всего, и правда хотела все ему рассказать в ту ночь, когда он уехал с отрядом.

Она сказала, что после его возвращения не открыла ему правду только потому, что тогда для нее важнее было то, что он вернулся целым и невредимым. Расс испытывал те же чувства. Никто и ничто не занимало его мысли больше, чем Лидия. В ту ночь он видел, с какой любовью она смотрела на него. Это не было притворством.

Ее молчание причиняло Рассу боль, но вместе с тем он восхищался Лидией. Она готова была рискнуть всем, что для нее дорого, чтобы защитить этих женщин. Расс любил ее за это.

Он любил ее.

Осознание этого заставило Расса натянуть поводья. Теперь, когда он знал правду, ответственность за судьбу этих женщин ложилась и на него. Он не мог продать свою долю. В противном случае он поставит под удар всю тайную сеть и Лидию.

Расс понятия не имел, как расплатится с банком, но знал, что не может сделать этого за счет продажи своей доли.

Он был в двух милях от Абилина, когда вдруг повернул лошадь и во весь опор поскакал в Торнадо. Лидия. Расс надеялся, что еще не поздно все исправить.

В ту ночь Лидия уснула в слезах, но наутро она преисполнилась решимости. Если Расс Болдуин не верит ей, значит, это не ее мужчина.

Прошлой ночью, когда Расс ушел из отеля с вещами, Лидия хотела бежать за ним, остановить его, но сдержалась. Зачем? Их и без того напряженные отношения только ухудшились бы. Да и что бы она ему сказала? Она достаточно извинялась и умоляла. Расс чувствовал себя оскорбленным? Что ж, она тоже.

Он обвинил ее в том, что она легла с ним в постель только для того, чтобы отвлечь его внимание. Боже… он же был ее первым мужчиной.

Он наговорил ей много ужасных слов, заставив ее поверить, будто то, что случилось между ними, ничего для него не значило. Он тоже должен извиниться.

Слава богу, Лидия не призналась Рассу, что любит его, хотя только последний идиот не заметил бы этого.

Через несколько часов гнев Лидии утих, на смену ему пришло сожаление. Может быть, она должна была поступить по-другому. Но что толку сейчас изводить себя мыслями об этом?

Приближалось время обеда. Лидия спустилась в кухню, чтобы помочь Наоми накрыть на столы. Блюда стояли на столе, но самой Наоми в кухне не было, не было ее и в кладовой. Лидия быстро прошла по первому этажу. Наоми словно сквозь землю провалилась. Лидия стала расспрашивать постояльцев и служащих отеля. Наконец один из гостей, приехавший из Калифорнии, сказал, что видел, как Наоми поднималась на третий этаж в сопровождении какого-то мужчины.

Эф? А кто еще это мог бы быть? Но все же странно, что Наоми и Эф поднялись вместе наверх, не говоря уже о том, что Наоми оставила кухню во время обеда. Может быть, что-то случилось?

Лидия поспешила на третий этаж, в апартаменты, которые делила с Наоми. Увидев, что дверь не заперта, Лидия вздохнула с облегчением. Это означало, что Наоми там.

— Наоми? — окликнула Лидия, входя в комнату и закрывая за собой дверь.

Девушка появилась на пороге двери, отделявшей кабинет Лидии от спален. Ее лицо было мокро от слез, страх исказил ее прекрасные черты.

— Что случилось? — воскликнула Лидия, бросившись к подруге. — Что-то с Эфом?

— Нет, не подходи! — отчаянно крикнула Наоми.

Лидия слишком поздно заметила, что руки Наоми связаны за спиной. Тревога вспыхнула в ней в тот самый момент, когда за ее спиной раздался мужской голос. Ненавистный голос.

— Привет, сестренка.

Филипп! Лидия обернулась и оказалась лицом к лицу с де Бордом. Не успела она понять, что он собирается сделать, как Филипп, размахнувшись, ударил ее по лицу. У Лидии потемнело в глазах. Покачнувшись, она осела на пол.

Придя в себя, Лидия открыла глаза. Лицо болело. Она медленно оглядела комнату, знакомые голубые кресла рядом с ней, большой ореховый шкаф.

В запястья и лодыжки больно врезалась веревка. Лидия лежала на полу у стены, между маленьким мраморным столиком и одним из кресел. Руки были связаны за спиной, как у Наоми. У обеих женщин во рту были кляпы из носовых платков. Платок Лидии был сильно накрахмален, от запаха крахмала ее замутило. Все это было похоже на ночной кошмар. Филипп де Борд, человек, убивший ее сестру, человек, которого Наоми тяжело ранила, пытаясь защитить себя, был здесь. И они были в его власти.

Лицо Наоми выражало ужас и неуверенность. Эти же чувства захлестнули и Лидию.

Расс! Она повторила про себя это имя. Но он уехал. Если Эф не станет искать Наоми, у них практически нет шансов на спасение. Они должны рассчитывать только на себя. Лидия судорожно искала способ освободиться.

Филипп рылся в ящиках шкафа, выбрасывая платки и ленты. На мгновение он остановился. В его руке сверкнули бриллиантовые серьги Изабель. Зажав их в кулаке, он вернулся к своему занятию.

Лидия приглушенно застонала, но этот ублюдок даже не взглянул в ее сторону.

Его и раньше нельзя было назвать полным, а теперь он и вовсе выглядел костлявым. Неудивительно, если учесть, что он недавно встал со смертного одра. Жестокая улыбка искривила губы Филиппа. Подойдя к Наоми, он пнул ее:

— Ах ты, самонадеянная стерва. Думала, прикончила меня? Ты ошиблась.

Наоми сжалась. Лидия отчаянно пыталась ослабить веревки. Филипп приблизился к ней, приглаживая тонкие черные усики, уставился на Лидию холодными темными глазами.

— Не беспокойся, сестренка. Я про тебя не забыл.

Лидию парализовал страх. Что он собирается делать?