Монах. Путь к цели - Евгений Щепетнов

– Хм… да, но ты погляди – нас восемь человек, а ты один. Мы вооружены, в броне, с саблями – ты с голыми руками и сторожевой кошкой. Ага – сторожевой кошкой! – Человек расхохотался, и ему вторили все семь солдат. – Рассчитываешь нас кошкой затравить? Ну хватит, парень, сдавайся. Я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал. Мне придется всадить тебе пару болтов в руки и ноги, и ты все равно пойдешь с нами. Лучше бы ты был здоровым, шел сам – самому же приятно быть здоровым, правда же? Ну вот смотри: раненый ты будешь или не раненый – мы все равно тебя доставим на пост, только в первом случае ты понесешь ущерб, будешь мучиться, а результат ведь тот же. Шарс, пристрели его кошку – чего-то мы с ним слишком долго возимся. Надо, чтобы ты понял серьезность ситуации, а то мне кажется, ты недопонимаешь. Шарс, чего встал-то?

– Жалко кошку, командир. Она удачу приносит! Как бы нам свою удачу не пристрелить…

– Дай сюда, болван! – Командир стражников выхватил арбалет у подчиненного и навскидку пустил болт в Шанти.

Надо сказать, стрелять он умел. Металлический цилиндрик, пробивавший броню рыцаря как картонную, с силой ударил в бок не издавшей ни звука драконице и, отрикошетив, ушел в сторону, выбив искры из соседнего валуна.

Стрелявший вытаращил глаза, будто увидел морского змея, а Шанти, раздосадованная задержкой в пути, глуховатым граммофонным голосом громко сказала:

– Ну все, придурки! Он же вам предлагал, дебилы вы эдакие, разойтись миром! Теперь держитесь!

На глазах потрясенных стражников Шанти выросла в громадного черного кошана, а затем, замерцав, в дракона, во всем его ужасе и великолепии.

Драконица вскинула голову, и тут же из ее ноздрей вылетела огромная огненная струя, ударившая в людей. Они дико завопили, бросились бежать, а Андрей запоздало крикнул:

– Шанти, не надо – пусть живут!

– Да я и не собиралась их убивать, – засмеялась драконица, – я поверх них пустила струю, так, слегка макушки поджарила. Ну да, да, засветилась – да наплевать! Все равно нам отсюда улетать. А так бы пришлось их убить. Я же знаю, что без нужды ты убивать не любишь. Ну что, полетели? Сейчас я полюбуюсь, как они бегут… ага, как лоси! Смотри – свои железки побросали. Дай-ка я их слегка погоняю, чтобы думали другой раз, как драконов обижать!

Драконица с короткого прыжка взлетела и понеслась следом за убегающими стражниками, поливая огнем позади них и улюлюкая с вышины:

– Придурки, будете к незнакомым людям лезть? Будете стрелы в кошек пускать? Твари безмозглые! Ну-ка, быстрее, быстрее, а то сожгу!

Насладившись ужасом беглецов, Шанти, довольная, с чувством выполненного долга, подлетела к ухмыляющемуся Андрею и предложила:

– Ну что, пора нарушить границу?

Андрей кивнул, слегка наклонился… рывок! И вот он уже плывет над лесом, над бурной рекой, уходя все дальше в вышину.

Шанти держит крепко, вцепившись так, что у обычного человека, наверное, треснули бы ребра. Но даже оборотню трудно дышать, при всей мощи его могучих мышц. Когда Андрей прошлый раз попенял Шанти за такую могучую хватку, драконица резонно заметила, что, если он не хочет сверзиться с высоты и переломать себе все кости в теле, лучше помолчать и немного потерпеть. Андрей и заткнулся. Правда, как и тогда, во время полета он начал продумывать конструкцию специальной сбруи – что-то вроде сиденья на подвеске. Когда они подлетели к деревне Лебяжино, о которой говорил Федор, у него в голове имелась четкая схема, как надо сделать это сооружение для перелетов.

Стражники остановились метров через сто после того, как Шанти от них отстала. Они бессильно повалились на землю, и командир группы, отдышавшись, сдавленным голосом приказал:

– Никому ни слова. Услышу, что кто-то расскажет об этом деле, – зубы выбью и добьюсь перевода в задрипанную деревню, где вместо баб только овцы! Будете там границу охранять!

– Почему, командир? – не понял молодой рыжий парень, стряхивая с головы обгоревшие волосы. От него воняло паленой шерстью, как от туши свиньи.

– Потому, болван, что нам никто не поверит, а пройдет слух, что мы вместо службы нажираемся вина, и вообще – идиоты! – оборвал его другой стражник, мужчина лет сорока, с изборожденным глубокими складками лицом. – Командир дело говорит, парни! Молчим все! Ничего не видели, ничего не знаем. Не было никакого дракона. Все. Пошли наше барахло собирать, а то капитан из жалованья вычтет, да еще и выпорют.

– А дракон? – испуганно вытаращился рыжий.

– Он улетел давно, – хмуро ответил командир, вставая и отряхивая с себя землю и травинки. – И вообще, не было никакого дракона.

Стражники побрели к реке, постоянно поглядывая на небо, а командир думал о том, как несправедлива жизнь – вот они, деньги, казалось, уже звенят в кармане, и тут… Нет, несправедлива эта мерзкая жизнь.

– Вот что, сестренка, может, ты и вправду кого-то другого изобразишь? Что-то мы с тобой нарисовались слишком уж, а?

– А я не против. Даже забавно. А кого?

– Давай хорька? Существо мелкое, шустрое и в кармане сидеть может. Засунул тебя в карман, и спи там.

– Должна со стыдом признаться, что я плохо представляю, как этот самый хорек выглядит, – смутилась Шанти. – Кошку-то я хорошо представляю, мне мама рассказывала и показывала, а вот хорька…

– Да нет проблем. Лови картинки… хм… правда, я тоже плохо представляю его раскраску. Вот – коричневая, ага. Вот так. Нет… хрень какая-то… ты на какашку так похожа.

– Тьфу! Не хочу тогда быть хорьком! Чего ты из меня бегающую какашку делаешь? Может, у меня и дурной характер, но не до такой же степени?! Или ты считаешь – до такой?

– Извини, я виноват. О! Придумал. Ты будешь хорек-альбинос. Великолепно! Итак: нос розовый, глаза красные, а шерсть белая как снег. Все, отлично! Ух, ты и красотка!

Шанти и вправду была очень красива – белоснежная шерсть, глазки-бусинки. Теперь размером она была меньше кошки, так что легко помещалась в кармане куртки, куда с удовольствием и забралась, приговаривая, что достаточно сегодня носила Андрея, пусть теперь он носит ее.

Они приземлились в полукилометре от окраины деревни, где собирались дожидаться, когда к ним приедет фургон Федора. Приземлялись аккуратно, подходя к точке касания очень низко, над деревьями, укрываясь за неровностями рельефа. Если в Славии они и нашумели по полной, то тут надо было быть очень осторожными, если хотят в этой стране жить долгие годы. Честно говоря, Андрей не знал, куда бы он вообще делся, если бы его начали преследовать по обе стороны границы. Весь материк был занят Славией и Балроном, и были ли страны где-то еще – он не знал. И местные жители не знали. Они вообще очень мало интересовались тем, что не входит в круг их повседневных интересов. География не входила в их повседневные интересы.

Первым делом Андрей, после того как приземлился, торжественно надел на шею серебряный крестик на шелковом шнурке – хватит уже ходить нехристем, он теперь в стране, где верят в Бога. По крайней мере, он на это надеялся…