Таинственная сила - Жозеф Рони-Старший

– Хорошо!

Он выбрал четверых стрелков, которые, впрочем, даже не поморщились, исполненные фанатической веры в белого, быть может, уверенные в большей безопасности с Филиппом, чем с воинами Варцмао.

Филипп быстро осмотрел челнок и не нашел в нем никаких повреждений.

– Вперед!

Несколько минут спустя челнок плыл по озеру. Курам греб, как житель Океании. Филипп, когда-то управлявший душегубками, тоже сносно работал примитивным веслом.

Переезд длился около часа, затем показался плоский сероватый берег с нависшим низким сводом. Что-то зловещее было в этой воде и камне. Вся экспедиция показалась жалкой и напрасной. Но все же сошли на берег и наугад стали подвигаться вперед. Берег, в сущности, был в некотором роде мысом: направо и налево, как и на другом берегу, была только гранитная стена. Так дошли до нового коридора. Прежде чем войти в него, Филипп остановился. Никакой логики не было в его поступках, наоборот, это подземное вторжение противоречило здравому смыслу. Следовало бы быстро догнать Коренастых, когда они бежали, с достаточными силами, чтоб можно было с ними справиться. Теперь преимущество было на их стороне, численный перевес, без сомнения, был разительный, и это давало им возможность выбрать момент, когда лучше истребить отряд…

Но сила инерции толкала Филиппа идти до конца. Минут с десять он продвигался с трудом. По временам коридор становился очень узким, настолько узким, что невозможно было бы пройти рядом двоим.

Вдруг Курам, опередивший Филиппа, остановился. Это было на повороте. В гранитной стене, казалось, пробивался свет.

– Смотри, господин!

Но Филипп уже устремился вперед. Оба одновременно достигли места, откуда лился свет.

Через овальное отверстие, изрезанное по краям, род естественной отдушины, он увидел слабо освещенный грот и среди грота сидящую женскую фигуру. Не негритянку и не женщину расы Коренастых, а белую с золотыми волосами сказочной принцессы… Буйная радость охватила Филиппа.

– Мюриэль!

Он не мог сдержать этого крика… Молодая девушка вздрогнула и подняла голову. Ее большие бирюзовые глаза устремились на овальный глазок.

– Кто зовет меня? – спросила она тихо, но отчетливо.

– Я, Филипп!

В два прыжка она была у оконца.

– Вы, вы! – простонала она.

Бледная, похудевшая, несколько одичавшая, Мюриэль являла следы долгих страданий.

– Как отец? – спросила она. – И все вы?

– Целы и невредимы. А вы, Мюриэль?

– Ах, берегитесь. Они вас подстерегают… Они следят за вами… Они только ждут часа, когда смогут заманить вас в западню. Нет более упорных существ.

– Ну, а вы? – повторил он.

При голубоватом свете он заметил ее грустную улыбку.

– Они пока еще не сделали мне зла… Их поступки для меня непонятны. Я в руках их волшебников. По временам можно подумать, что они поклоняются мне… В другой же раз они мне угрожают… Не знаю… Я жду чего-то ужасного.

Она провела рукой по лбу; зрачки ее расширились.

– Бегите! – прошептала она. – Они властители подземелий… Они наверное знают, что вы здесь. Бегите!

– Я должен вас освободить!

– Как сможете вы это сделать? Этот грот не сообщается ни с каким другим.

– Откуда свет?

– Сверху… с неба… Грот – в вулканическом островке, среди озера. Ах, стойте!

Она снова провела рукой по лбу, тоскливо и со страхом.

– Говорите! – жадно просил Филипп.

– Я не должна… Вернитесь, откуда пришли. Это единственный шанс вашего спасения.

– Мюриэль, умоляю вас, скажите.

– Не надо бесполезно подвергать вашу жизнь опасности.

– Мы не вернемся назад. Я хочу освободить вас или умереть. Скажите, Мюриэль!

– Я не должна!..

– Клянусь вам, что мы не уйдем отсюда.

– Боже мой! – вздохнула она. – Ну, слушайте: я думаю, что ваше подземелье сообщается с островком, но вы не должны до него доходить… Там они!

Ее слова были прерваны рычанием: ворвались трое Коренастых.

Первым движением Филиппа было взяться за ружье. Но Коренастые уже окружили Мюриэль и увлекли ее. Маранж колебался; в эту движущуюся группу целиться было невозможно.

– Не стреляйте! – жалобным голосом крикнула Мюриэль.

Он понял, что вмешиваться бесполезно и опасно… Минуту спустя грот опустел, Мюриэль исчезла. Осталась только надежда добраться до скалистого острова, указанного молодой девушкой.

– В путь! – крикнул Филипп, устремляясь в галерею.

Курам и стрелки последовали за ним.

После десятиминутной ходьбы к свету электрической лампы примешался другой. Дорога стала подниматься довольно круто ввысь. Они быстро карабкались по ней и скоро очутились под открытым небом, в круглом колодце с изрезанными стенками, в который луна бросала свой меланхолический свет… В щель виднелось озеро, и в нем вздрагивали звезды.

– Смотрите, смотрите! – крикнул Курам.

От берега отплывал челнок, а в нем Мюриэль, увозимая пятью Коренастыми. На этот раз Филипп не выдержал. Убежденный, что молодая девушка будет потеряна навсегда, если он ее теперь не освободит, он прицелился. Раздался выстрел. Один Коренастый закрутился и выронил весло. Четверо других испускали яростные крики, но ружье снова загрохотало и поразило второго… Оставшиеся в живых начали отчаянно грести, но с необычайной меткостью Филипп сразил еще двоих. Последний бросился на Мюриэль…

Минута была до крайности опасна. Голова дикаря была так близка к голове молодой девушки, что малейшее отклонение пули оказалось бы роковым. Моментами обе головы были на линии прицела.

Филипп, с расширенными глазами, с дрожащими руками, улучал момент.

Коренастый схватил Мюриэль и, казалось, хотел бросить ее в озеро.

Девушка отбивалась. На одно мгновение она отбросила Коренастого. Расстояние в два фута разделяло их головы. Диким усилием воли Маранж остановил дрожание руки… Последний Коренастый свалился в озеро.

Черные завыли от восторга.

Мюриэль схватила весло и повернула к островку… От безмерного волнения Филипп дрожал с головы до ног. Когда молодая девушка причалила, слезы текли по его щекам. Она увидела эти слезы, и легкая краска покрыла ее бледное лицо.

– О, – прошептал он, – мир как будто родился заново! Он склонился и припал губами к руке молодой девушки. Она смотрела на него серьезным взглядом, охваченная такой глубокой радостью, что ее трудно было вынести. Воздев руки к небу, она произнесла:

– Из пучины бед я воззвала к тебе, и ты услышал меня!

Затем она сказала Филиппу: