Змеедева и Тургун-варвар - Марина Комарова

— Уважаемую Лелаб вы и так знаете, — произнес Пламенный наг.

— Знаем, да уж, — подал голос рубиновый наг и бросил на Лелаб игривый взгляд. Она только фыркнула, сумев вложить в это фырканье все свое презрение и фразу: «Забудь, извращенец». В какой-то момент мне стало куда интереснее узнать, что у нее было с рубиновым красавцем, чем все это совещание. Ведь явно нас позвали не просто так.

— Ну, продолжим, — тем временем произнес Пламенный наг. — Алкубра прислал нам письмо, — тут коротко пояснил он для нас, — в котором сообщает, что желает посетить Ашша-дер-Шарсу.

— Да сожрет его ш-ш-шуару, — сказал кто-то из присутствующих, и я вздрогнула, услышав знакомое слово.

— Неплохо бы, — кивнул Пламенный. — Но пока что нам придется справляться своими силами. Однако не мне говорить, в каком состоянии сейчас народ. А Алкубра пробудил магию древней Йинары. При этом воззвал к тем, кого ни в коем случае нельзя оставлять живыми.

Я навострила уши. Ну-ка, кажется, сейчас будет что-то интересное.

— Знаем, — подал голос пожилой опаловый наг. — Только для этого необходимы сильные союзники.

— И они у нас будут, — твердо сказал Пламенный.

Из тени за его троном на свет вышел человек. Я стиснула зубы и посмотрела прямо в черные глаза появившегося.

Не то чтобы я его не ожидала тут видеть, но… Явно так не должен был выглядеть тот, у кого страшно болит голова.

И пусть Пламенный наг был нечеловечески прекрасен и одним своим видом мог вызвать дрожь, Тургун ни в чем не уступал ему.

Передо мной стоял не варвар-бродяга, встретившийся на пути в деревне змееловов. Синий плащ, расшитый золотом. Широкий кожаный пояс, усыпанный крупными сапфирами. Ножны с драгоценной отделкой, только рукоять меча — старая, хорошо мне знакомая. Роскошные шаровары, высокие кожаные сапоги с изящными пряжками из красновато-желтого металла.

Широкий обруч из серебра с овальным черным камнем придерживал непокорные пряди. Золотой нагрудник, чем-то напоминавший украшения древних египтян, прикрывал литые мышцы груди. На шее Тургуна была металлическая полоса, инкрустированная сапфирами и аквамаринами, соединявшаяся с нагрудником. От нее исходило едва уловимое темно-синее сияние.

«Солидно выглядит, — подумала я. — Кажется, я уже почти согласна стать его королевой. Это куда лучше, чем набедренная повязка».

— Что, милочка, — шепнула сидевшая рядом Лелаб, — представляешь своего красавца обнаженным и в одном ошейнике?

Я судорожно закашлялась и бросила быстрый взгляд на Тургуна. А что, это вполне идея! Главное, чтобы только он сам не прознал, а то выйдет очень некрасивая ситуация и в ошейнике окажусь я.

Кажется, он что-то почувствовал и хмуро посмотрел на меня. Я невинно захлопала ресницами. Лелаб с трудом сдерживала рвущийся наружу смешок. Он приподнял бровь, но я продолжала улыбаться, давая понять, что никаких крамольных мыслей относительно его прекрасного обнаженного тела в моей головушке даже не появлялось.

— Что ж, мне нравится направление, — тем временем произнес рубиновый наг. — Тургун, ты знаешь, что бесконечно уважаем в Ашша-дер-Шарсе, но сейчас…

Тургун сел на трон, находившийся справа от Пламенного. Ни капли не смущенный словами. Кажется, он вполне отдавал себе отчет в происходящем и был абсолютно уверен в собственных силах.

— Спасибо за доверие, Рарша. Мы обратим силу наших врагов против них же самих.

Рубиновый Рарша прищурил глаза. Я только сейчас рассмотрела, что они подобны огненным гранатам. Так. Что-то чем больше я тут нахожусь, тем сильнее ощущение, что это огромная лавка с драгоценностями. Вопрос один: как купить все и помереть от счастья?

— Думаешь, Данах и Элаза столь глупы? Они питаются проклятиями Йинары, как мы мясом на завтрак.

— Мясо — это правильно, — пробормотала Лелаб. — Мужчины должны есть мясо, иначе будет совсем беда.

Наги зашипели, однако она совершенно не смутилась и подмигнула опешившему Рарше. Тургун только довольно ухмыльнулся. Кажется, ему очень импонировала манера Лелаб делать то, что она считает нужным, и совершенно не смущаться.

— Так почему бы не отравить их пищу? — спросил Тургун.

В зале поднялся шум. Точнее, не совсем. Просто одновременно все уважаемые наги зашипели так, что по коже пробежали мурашки. Вообще-то я никогда не боялась змей, но тут стало не по себе.

— Идея дельная, — подал голос Рарша. — Но каким образом, о пробужденный король-воин?

Я покосилась на Лелаб. Одной мне показалось, что в обращении сквозит насмешка? Не сказать, что злая, но явно с подколом. Она едва заметно кивнула.

Тургун же не изменился в лице. Только улыбнулся так, что наги вмиг смолкли. У меня по спине пробежал мороз. Вроде секунду назад сидел грубоватый, пусть и с величием, варвар-король, а сейчас — нечеловеческое создание, в черных глазах которого таятся все тайны вечности.

Я вздрогнула от легкого прикосновения Лелаб.

— А хорош-то, — шепнула она. — Любуйся, девочка.

Я сглотнула. Да уж, очень дельный совет, чего там. Кажется, в первый раз за все то время, что я его знаю, стало по-настоящему страшно.

Миг — и все прошло. Взгляд Тургуна вновь стал внимательным и вполне человеческим.

— Для этого мы воспользуемся змеиной магией.

— Не хочу тебя расстраивать, — мягко произнес опаловый наг, — но мы уже пробовали. Кое-что получается, но боги Ашша-дер-Шарсы спят в священных пещерах. Уже не один век мы пытаемся вымолить их благосклонность, но ничего не происходит. Они ушли. Так же, как и божества Йинары.

— Мы не пойдем прежним путем, — сказал Пламенный, и все посмотрели на него.

Он как-то таинственно улыбался. Все в зале замерли, я в том числе.

— И каков же новый? — поинтересовался Рарша. — Что нам нужно делать?

— О, — невинно улыбнулся Тургун. — Для этого мы привели человека, который знает змеиную магию лучше детей Ашша-дер-Шарсы.

Наги заволновались. Показалось, что исчезли благородные шаасы, разделились на сотни гадюк и поползли по полу прямо к трону варвара. Заявление было серьезным. Это как если бы к вам кто-то пришел и посмел заявить, что знает все лучше и плевать, что вы только что познакомились. Я невольно напряглась, понимая: сейчас может быть драка.

— И кто ж-ж-же… Кто?

Тургун повернул голову и посмотрел мне прямо в глаза.

— Думаю, несложно догадаться, — громко сказал он, и в зале повисла гробовая тишина.

Я заледенела. Во рту тут же пересохло, а перед глазами померкли все краски. Эт-то что такое? Он что… про меня?

Уже было начала раскрывать рот — сообщить, что я тут ни при чем и вообще непонятно каким образом залетела в этом мир, как вдруг раздался странный скрип.