Коловрат. Вторжение - Алексей Живой

Это была еще не война, но у Юрия уже не осталось сомнений, что очень скоро все это море, прорвав хлипкую плотину, хлынет на равнины Рязанщины, стремясь поглотить самою столицу княжества. Особенно если посольство княжича Федора не достигнет цели. Но пока что он собирал союзные войска и велел Коловрату наблюдать за татарами, собирая вести с кордонов.

Все кордоны рязанские стояли аккурат на пересечениях лесных путей и водных. Все связаны были меж собой глухими тайными тропами, о коих не знал никто, кроме служилых людей. По этим самым тропам, а то и на лодочке по речушкам неприметным, с гонцом могли рязанцы быстро передать весточку в саму Рязань, или друг другу, если была нужда. В один из дней пришла таким путем весточка с кордона, что стоял в верховьях речки Пары. От сотника по имени Держикрай.

– Знакомое имя, – задумчиво пробормотал Коловрат, читая письмо у себя в тереме, где сидел сейчас в одиночестве, размышляя над тайными бумагами. – А, так это же тот воитель, что когда-то сам служил простым ратником в сотне Белояра, а потом людей мне дал и помог догнать отряд татарских лазутчиков. Да еще в итоге вывести на чистую воду старосту-предателя Евсея, заговор лесных жителей против Юрия раскрыть. Толковый воин, надо будет запомнить его. Такие пригодиться всегда могут в ратном деле.

Доносил Держикрай в столицу, что местные жители, – кои должны были, по разумению Коловрата, поджав хвосты сидеть по домам после карательного похода Ингваря, утопившего не одну деревню в крови, – в последнюю неделю стали проявлять небывалую подвижность. Собираться в вооруженные отряды, числом каждый не менее пяти десятков человек, и хорониться по лесам словно в ожидании неведомого приказа. Люди Белояра насчитали у себя в тылу не меньше пяти таких отрядов. И это были только те, что удалось заметить. Их могло быть и больше. Прозорливый сотник полагал, что местные жители имели сношения с татарами и, вскрыв неизвестные ему схроны с оружием, готовились напасть на рязанские кордоны со спины. И произойти это могло в тот день, когда татарская конница пересечет границу княжества. То есть – в любой момент. Многие тайные тропы для сношений с Рязанью оказались отрезаны, ибо местные лесные жители большую часть их знали не хуже служилых людей. Двое гонцов пропали, и Держикрай предполагал, что дальше может быть еще хуже, если не принять мер к зачистке лесов в тылу, на что у него сил не было.

– Эх, как бы помочь тебе, сотник, – с грустью вслух проговорил Коловрат, глядя в узкое оконце, как подымается солнце над припорошенной снегом Рязанью, – рад бы, да послать некого. Все силы сюда собираем.

А еще подумал Евпатий, что больно уж прытки и легки на подъем оказались лесные жители после таких кровопусканий, что устроил им Ингварь с Богданом в недавнем походе. Неужто смогли так быстро оправиться? Если все было так, как описал в разговоре князь Ингварь, то не то что вооруженных отрядов в тылу у наших приграничных сил не могло оказаться сейчас, а вообще живых там не осталось. Одно пепелище и головешки на месте сотен деревень. А оно вон как – целых пять отрядов уже насчитали, да еще, значит, не больно-то и скрывались они, раз заметили. Значит, осмелели лесные жители и чуют скорый приход большой силы. Такой скорый, что рискнули показать себя и не бояться даже Ингваревых мечей.

– Странно все это, – в задумчивости пробормотал Евпатий, теребя бороду, – очень странно. Ну да ладно, покудова не нападают. А нам бы только вестей от Федора дождаться, там все яснее станет. Глядишь, и укрепим кордоны.

Чтобы не томиться в ожидании вестей в Рязани, Коловрат отпросился у князя тайно съездить на новый смотр отряда арбалетчиков, коих до срок держал подальше от людских глаз. Князь дозволил, особливо после того, как Евпатий пообещал ему, что с таким оружием можно хоть из города, хоть из леса, делать вылазки и жечь пороки вражеские, а потом уходить восвояси. Да и на стенах легче будет отбиться.

– Сколь их там у тебя собралось уже? – спросил князь, когда они прощались.

– Почитай две сотни арбалетчиков ждут приказа твоего, княже, – ответил с гордостью Евпатий.

– Всего две? – разочарованно протянул Юрий. – Маловато для битвы.

– Ой, не скажи, княже, – осмелился перечить Коловрат, – ты сам видел, как это оружье бьет – до другого берега реки достать сможет. А ежели в умелых руках, то и сотня арбалетчиков сможет отряд конницы остановить в несколько сотен седоков. Да и было их столько с месяц уже назад, когда я ездил в последний раз туда. А сейчас Большак уже еще людей насобирал, уверен. Полагаю, сотни три уже есть, а больше у нас пока арбалетов не построено.

– Ну, езжай с богом, ежели не сидится на месте, – махнул рукой рязанский князь, – только осторожнее там и возвращайся быстрее. Мне без воеводы в этот час нельзя.

А когда Евпатий уже был в дверях зала, окликнул его снова:

– Ты, воевода, вот что, – вдруг сказал князь вполголоса, будто боялся, что его услышат лишние уши, – сотню людей своих, коих так ценишь высоко, в город приведи тайно. Схорони где-нибудь здесь до срока. Мне легче будет воевать, ежели они под рукой будут.

Коловрат не слишком обрадовался, услышав приказ Юрия. Сам он думал, что рано еще арбалетчиков в город приводить, могли заметить соглядатаи татарского хана, и не выйдет внезапности при первой встрече. С другой стороны, и князь был прав, даже сотня арбалетчиков на стенах в случае нападения – это большое подспорье. Да и где схоронить, уже придумал боярин. Хозяйство у него в Рязани было обширное, кузниц да амбаров в избытке. А потому кивнул и перечить не стал.

– Заместо себя с конницей на пару дней Лютобора оставлю, – сообщил он Юрию напоследок, – а в городе…

– А в городе я и без тебя управлюсь покамест, – оборвал его князь, – возвращайся побыстрее и весь сказ.

Взяв Ратишу, полсотни всадников и пятьдесят новехоньких арбалетов, что только вчера тайком были привезены от Васьки Волка в Рязань, Коловрат в предрассветной мгле следующего дня быстро покинул город. Переехав мост через речку Серебрянку и поднявшись на Соколиную гору, он направился вниз по Оке, в сторону бескрайнего бора, в коем, по словам того же Ратиши, можно было схоронить от чужих глаз и пешего и конного.

Спустя полдня пути по уже знакомой дороге Коловрат со своим отрядом въехал в замшелый бор, где прятал в засаде свое тайное воинство. Отыскав по приметам путь в самую чащу, он смело двинулся дальше и вскоре наткнулся на незаметные кордоны из охранников лагеря. После недолгих разговоров был опознан и пропущен далее. И так несколько раз. И каждый раз воины с арбалетами вырастали на его пути словно из-под земли. Хотя кругом было белым-бело от снега, заметить он их не мог до последнего мгновения, пока не оказывался под прицелом. Все ж таки лес в этих местах был еловым вперемешку с соснами, было где спрятаться.

– Хорошо охрану выучил, – похвалил он Большака, когда оказался наконец вместе с Ратишей в землянке у костерка, в коем потрескивали сучья, распространяя вокруг себя блаженное тепло.

Снаружи лютовал мороз, зима потихоньку входила в силу.

– Стараемся, Евпатий Львович, – кивнул, соглашаясь, Большак, здоровенный бородатый детина, который в этот раз был без кольчуги.