Дешево и смертельно - Наталья Александрова

– Тебе нужно туда, к катеру, – слабо проговорила Рита.

– Там управятся и без меня, – махнул он рукой, – кстати, меня зовут Иван.

– Ты русский?

– Да, русский. Но уже двадцать лет живу здесь. Родители привезли меня ребенком.

– Но объясни мне, что все это значит, – взмолилась Рита, – как ты оказался в Петербурге и почему следил за мной?

– Примерно месяца два назад береговая охрана пыталась задержать катер, подобный тому, где была ты. Полиция подозревала контрабанду наркотиков. Катер ушел от охраны, но, очевидно, повредился мотор. Катер посадили на мель, и команда сбежала. Наркотиков на катере не нашли, но когда делали обыск, в каюте под койкой заметили выцарапанную чем-то острым надпись:

Марина Лунева, Санкт-Петербург… и дата – 23.06…

– Боже! – Рита прижала руку ко рту, чтобы не закричать в голос. Так вот какие даты были в том досье в файле «Кадры». Первая – дата отъезда, а вторая – дата, когда женщин отвозили на катере и продавали какому-то Дауду.

Иван нахмурился.

– Кроме того… из моря выловили несколько трупов… в разное время. Ты же понимаешь, что могут сделать с трупами вода и рыбы… Определили только, что трупы были женскими.

– Они ее… в море… – сдавленным от сдерживаемых рыданий голосом проговорила Рита.

– Думаю, что ее они продали Дауду. – Иван грустно улыбнулся. – У тебя была привлекательная сестра…

– Нет надежды ее найти?

– Никакой, – твердо ответил Иван, – там женщины выдерживают не более нескольких месяцев.

Рита опустила голову.

– Продержали тут неделю, уговорили перекраситься и вообще изменить внешность, потому что она небось разболтала месье Полю, что дома остался Сережка… Сфотографировали, а после – на катер…

– О чем ты? – спросил Иван, но Рита только махнула рукой – продолжай, мол.

– Так что эта надпись, сделанная Мариной, нам очень помогла. Дальше все было просто – проверили в аэропорту списки прилетавших пассажиров и выяснили, что Марина Лунева с дочкой прилетели в Париж из Санкт-Петербурга. Дальше ее след терялся. Женских трупов было несколько, но кто мог знать, что они все русские? Тем не менее в списках пассажиров значились несколько молодых женщин. Тогда на детей как-то не обратили внимания.

В общем, меня командировали в Санкт-Петербург. Я проверил адреса твоей сестры и еще нескольких женщин из списка пассажиров, и оказалось, что некоторые из них уехали во Францию и не вернулись. Но во Франции о них ничего не знали ни полиция, ни иммиграционная служба.

Я вышел на агентство «Аист», и тут в поле моего зрения попала ты.

– Ты следил за мной? – Рита нахмурила брови. – Понимаю, что ты спас мне жизнь, но почему же ты не объявился?

– Нельзя было ставить под удар операцию. Там, в России, если бы что-то заподозрили, могли свернуть дело, и тогда мы ничего бы не узнали. Я надеялся, что ты испугаешься и затаишься. Сначала ты пропала из вида, а потом я с изумлением увидел тебя в аэропорту – в парике, ты пыталась предупредить эту Анну Шипову…

– Я здорово мешала тебе работать? – рассердилась Рита. – Ну извини… И может, ты все же скажешь, где моя племянница? Куда делись дети всех похищенных женщин?

– Операция закончена, сейчас мы все узнаем.

Из катера выводили арабов в наручниках, потом вытащили полусонную Анну – очевидно, ее уже накололи наркотиком.

– Что такое? – Иван вскочил. – Они не нашли ребенка? Ребенок исчез? Вот черт!

Подскочил полицейский и закричал что-то, показывая рукой в сторону. Потом еще двое подняли араба, который так и лежал возле машины – видно, здорово ушибся.

– Идиоты, – вздохнул Иван, – они упустили ребенка. Кстати, тут твои знакомые дамы – Надежда… как ее там…

– Надежда Николаевна здесь? Как она сюда попала? – обрадовалась Рита.

– Они с подругой на ее машине ехали следом за Полем. Кстати, где их машина?

Снова прибежал полицейский и что-то залопотал, размахивая руками. Иван изменился в лице и побежал. Рита припустила за ним, но вдруг вернулась, остановилась около полицейских, конвоирующих араба, и вытащила из его кармана свои швейцарские часики.

– Они мне дороги, а ты, сволочь, обойдешься!

– Очевидно, эти дамы преследуют машину с ребенком, – говорил Иван на бегу. – Сейчас найдем с вертолета бирюзовый «Пежо», далеко они не могли уехать.

– Я с тобой! – крикнула Рита.

Иван поглядел ей в глаза и кивнул.

Ирка припарковала машину далеко в стороне. Она залезла в бардачок и достала оттуда бинокль.

– Вот, смотри, что у меня есть… Таскаю в машине, сама не знаю, зачем, а сейчас может пригодиться.

– Еще как пригодится! – радостно воскликнула Надежда.

Правда, повертев бинокль в руках, она несколько разочарованно протянула:

– Театральный… Вот у Вальки Голубева есть полевой! Его бы сейчас… ну да ладно, все равно этот лучше чем ничего. – Надежда надолго приникла к окулярам.

С борта катера ловко перебежал по мосткам на мол стройный высокий араб с каким-то тюком на плече. Надежда подкрутила колесико бинокля, увеличив резкость, разглядела смуглое до синевы выбритое лицо, сросшиеся на переносице густые брови, туго свернутый тюк парусины на плече. Легкой танцующей походкой мужчина прошел по молу. Надежда представила, сколько глаз сейчас следят за ним, сколько людей держат его на прицеле. До начала операции оставалось еще полчаса. Недалеко от основания мола стоял микроавтобус с надписью «Пицца». Смуглый человек подошел к автобусу, дверца открылась, и оттуда вышел плотный мужчина с коротко стриженными седоватыми волосами.

– Ирка! – вскрикнула Надежда. – Ты помнишь, ведь это тот тип, что встречался в кафе с месье Полем!

– Сиди! – прошептала Ирка. – Тебе ведь ясно сказали – не лезь не в свое дело! Сейчас этой операцией занимаются профессионалы, и ты со своей самодеятельностью только спутаешь им все карты!

– Я знаю, – виновато проговорила Надежда.

Седой взял из рук человека с катера рулон парусины, осторожно положил его внутрь автобуса, захлопнул дверцу. Смуглый зашагал по молу обратно на катер. Автобус «Пицца» неторопливо отъехал от причала и тронулся вдоль набережной.

– Ирка, ты помнишь фильм «Клеопатра»? – прошептала вдруг Надежда.

Ирка повернулась к ней и уставилась как на сумасшедшую.

– Ты не думай, я не свихнулась. Помнишь, там Лиз Тейлор принесли к Юлию Цезарю в свернутом ковре?

– Ну и что?

– А то, что ты видела, как аккуратно они укладывали в автобус эту парусину? Там явно кто-то есть!

– Перестань фантазировать! Тюк слишком маленький, никакая Клеопатра в него не поместится!