Последний всадник Апокалипсиса. Том 3 - Владимир Поздняков

«Пожалуйста…»

Даже мысли его, которые были самым сокровенным во всем мире, дрожали от ужаса. Даже самому себе сейчас он не мог сказать ничего дельного или уверенного. Он в принципе боялся что-то говорить. Да что уж там… Даже дышать ему было страшно. Что там говорить о каких-то лишних движениях. Сейчас он имел право лишь идти вперед и, если то понадобиться, выполнять любые указания своего капитана. Того самого воина, которого он продолжал уважать, хотя уже давно должен был считать самым настоящим безумцем. Сегодня между ним и Нилом даже, в первые за всё время их совместной работы, не завязался диалог. Даже самого короткого переброса фразами не было. Это ещё больше настораживало паренька.

Юношу, который хоть и имел удивительный талант, превосходивший как людей прошлого, так, возможно, и будущего, всё равно удивительно сильно отличался от тех, кого мы видели в лесу демонических львов. Да, он был примерно того же возраста, что и они. Однако душа его была куда обычнее. На ней никогда не было столько шрамов, оставшихся от событий прошлого. Он никогда не сталкивался с горем утраты. С чувством безысходности. С осознанием ужасов этого огромного мира. Всё это, вероятно, вполне могло его сломать, расколов его душу на тысячи мелких осколков, которые уже никогда не собрать.

Он просто был другим. Жил обычной жизнью со своей любящей семьёй, которая никогда не заставляла его менять себя. Он стал полночных охотником только ради своих родственников, знавших о его таланте. Но его никогда не посещали мысли и желания, сравнимые с теми же у Пирсхада, Мордреда или того же Ахиллеса. У него не было цели, которая должна была изменить его, его жизнь, а тем более мнение о нем или вообще целый мир. Этот парень был куда более приземлённым. Потому он просто продолжал смиренно и неуверенно просить у судьбы всего лишь одного:

«Пожалуйста… Умоляю тебя… Прошу… Просто… Позволь мне выжить!»

***

Между Найфордом, столицей истребителей всего мира, и лесом демонических львов, где сейчас новобранцы проходили второй этап отбора, расположилась огромная, абсолютно пустая равнина. Поляна, площадью в несколько сотен квадратных километров, на которой расположились четыре мужских силуэта. При чем силуэта совершенно необычных, даже экстраординарных. Три из них были одними из сильнейших воинов своих государств. Два перспективнейших рыцаря истребления по имени Ингерам Гауст и Рэйгал Фроуст, а также сильнейший полночный охотник Улаблейта по имени Нил Роули, рядом с которым стоял его подчиненный.

И лишь холодные взгляды трех удивительных бойцов пересеклись, начав источать плотную духовную энергию разных плотностей и сил, как Рэйгал тут же сказал в привычной и строгой для него манере:

—Так вот зачем мы сюда пришли, Ингерам,— он на мгновение перевел взгляд на товарища, но после вернул взор на противника, который стоял прямо напротив. В этот же момент он и подумал:

«Теперь всё ясно… Видимо… Время этой битвы, наконец-то, настало».

«Что ж… Пытаться тянуть и вправду будет глупо…»

«Конечно… Этого сражения желал лишь ты один, Нил…»

«Но… Пора это уже закончить!» — размышлял Рэйгал, ожидая ответа товарища, пока наблюдал за тем как духовная сила полностью перестраивала обстановку вокруг. Он также внимательно смотрел на Нила, отчетливо наблюдая за его спиной искаженное абстрактное пространство, в котором расположился пугающий, огромный рогатый монстр.

Атмосфера вокруг была удивительной в самом плохом смысле этого слова. Холодная, давящая, пугающая, буквально разрушающая любого изнутри. Это было нечто невероятное. Казалось воины стояли не на пустой зеленой равнине, усыпанной травой, посреди лета, а находились в самой настоящей заснеженной пустоши, где всё желало их убить. Начиная от погодных условий, заканчивая существами, которые могли там обитать. Однако все воины здесь, не считая подчиненного Нила, конечно, были к подобному готовы. Всё-таки сейчас здесь должно было произойти столкновение двух врагов, планировавших сразиться ещё несколько лет назад.

В ответ на слова своего близкого друга Гауст сразу же сказал своим легким, в какой-то степени игривым и непринужденным голосом, в котором, казалось, не было ни капли лишнего напряжения. На него не смогла повлиять даже ужасающая атмосфера вокруг.

—Верно,— но сразу после этого быстрого ответа, голос беловолосого воина стал в несколько раз серьёзнее прежнего.— Пришло время решить одно незаконченное дело.

Так и встретились два врага. Ингерам Гауст, решивший закрыть один из своих гештальтов, и Нил Роули, окутанный пустыми обидами прошлого. И в этот самый момент время великой битвы пришло. Битвы, после которой в живых может остаться только один.

Однако, хоть время битвы и пришло, но… Все бойцы продолжали стоять на месте и ровным счетом ничего не делать. Они просто сверлили друг друга холодными и смертными взглядами, источая готовность начать битву в любой момент.

Понимая это, Ингерам широко улыбнулся, словно насмехаясь над врагами, смотря на Нила, лицо которого источало холод и жажду крови, а после весело сказал:

—Слушай, Нил, раз уж мы тут просто стоим…— он словно подшучивал над противником. Это было удивительно. Особенно с учетом того, насколько опасным существом сейчас был Нил Роули.— Почему бы нам просто не поговорить? Сражаться, думаю, особого смысла и нет. Всё-таки между Улаблейтом и Найфордом сейчас нет конфликта. Не самые лучшие отношения конечно, но точно не конфликтные,— он словно испытывал своего противника. Даже издевался над ним.

Хоть Ингерам и предлагал просто поговорить, чем действовал на нервы будущему, или, лучше сказать, бывшему противнику, это всё было лишь очередным испытанием, которое он предоставил Нилу. Рыцарь истребления прекрасно понимал, что Нил хочет лишь кровопролития. Знал, что драться придется в любом случае. Потому он и нагружал душу противника, дабы ослабить его духовный контроль. Так он дарил себе надежду, что душа врага сможет дать сбой в любой момент. Однако эффективность этого сейчас была весьма низкой.

Вероятнее всего Нил питал душу именно этой ненавистью, которую Гауст лишь увеличивал, делая врага сильнее. Хотя этот вариант также устраивал обоих. Как никак, а Роули был искренне обижен на Гауста, о чем все здесь, опять-таки не считая подчиненного Роули, прекрасно знали. И эту обиду, которая резала его души многие годы, как считал полночный охотник, могла утолить лишь кровь врага. Кровь обидчика, посмевшего задеть самое ценное для Нила, а именно… Закон. Хотя, если быть честным, то скорее был задет не закон, а самое обычное эго полночного охотника. Его гордость была растоптана. И этого он забыть не мог, как-бы сильно не отрицал её значимость для себя.

И в ответ на слова противника Роули грозно нахмурился, выражая все свои негативные эмоции. Его лицо словно накрыла тень, полная злобы и ненависти. В этот же момент всё его тело, двигаясь по всем венам и артериям, наполнила плотная бледно-красная духовная энергия, которая также воспылала и в его глазах. И вместе с этим он смертоносно сказал:

—Что ты вообще несешь, Ингерам? По-твоему, твои мерзкие деяния, может исправить какой-то разговор? Ты думаешь, что если скажешь пару слов, то я сразу обо всем забуду и прощу тебя?